Если меню сулит молочного поросенка, можно не сомневаться, что какой- нибудь леопард в первом ряду партера следит за спектаклем, глотая слюни. Правда, атаковать весьма рискованно: кабан весит до 200 кг и вооружен клыками длиной до 32 см!
В то самое утро, когда я снимал потешные поросячьи баталии, вблизи появился леопард. Первым его заметили аксисы, вскоре и лангуры принялись осыпать пятнистого бранью. На зеленой лужайке, где рылось в земле стадо диких свиней, разом прекратилась вся активность. Вожак застыл на месте, выясняя, где кроется опасность. Приняв решение, он быстро двинулся в другую сторону, но тут же остановился, пропуская своих подопечных мимо себя. Кабаны помоложе повели стадо в глубь леса, оставив вожака в арьергарде. Он побежал было вслед за остальными, однако тотчас вернулся, чтобы загнать в лес отставшего, и порядком удивил меня, встав на его спину передними ногами: в таком положении было удобнее высматривать леопарда! Отставшим была самка, и она сразу замерла на месте, привычная к тому, что вожак принимал почти такую же позу в более интимных ситуациях.
В другой раз я снял леопарда с кровоточащей рваной раной на спине длиной около двадцати сантиметров. Не сомневаюсь, что его застиг врасплох кабан и, возможно, в тот самый миг, когда он схватил поросеночка. А представитель Всемирного фонда дикой природы в Шри-Ланке Фило Хоффман рассказал мне, как однажды утром у него на глазах кабан несколько раз загонял леопарда на дерево.
Как видите, в Вильпатту чрезвычайно благоприятные возможности наблюдать леопардов в различных ситуациях, и я всякий раз возвращаюсь туда с большими ожиданиями. Каждый визит проясняет картину взаимоотношений между разными видами в этом краю.
Отшельник обзаводится товарищем
Фредрик, как было предусмотрено, вылетел домой в Швецию. Там ему надлежало приобрести, отремонтировать и заменить отдельные предметы нашего снаряжения; в частности, я поручил ему купить стереомагнитофон. Потом отдохнет немного в обществе жены и сынишки. Я же оставался в Шри-Ланке. Разумное распределение обязанностей: нельзя было допустить перерыва в съемках, и мне еще предстояло немало сделать в Шри-Ланке до возвращения в Канху.
Поскольку я сам снимаю все эпизоды, подчас двумя камерами, и к тому же не склонен перепоручать важные звукозаписи, то сверх обычного фотографирования приходится работать не покладая рук. Казалось бы, мои спутники обречены на довольно пассивную роль, но это не, так. Туго пришлось бы мне без оперативной помощи в поле, подразумевающей, в частности, умение быстро и бесшумно подготовить и подать что-то из весьма разнообразного реквизита (у таможенников при одном взгляде на перечень глаза на лоб лезут). Часто развязка длинного эпизода, который вы снимаете, занимает всего несколько критических секунд — тут особенно важно располагать заряженной второй камерой, как только кончится пленка в первой.
Проводив Фредрика, я приготовился к тому, что буду работать в половину мощности. Однако вышло иначе.
Пиа Тёрн, одна из руководимых мною ранее экскурсантов, вошла во вкус путешествий и мечтала, как и многие другие, вновь посетить волшебный зеленый остров. В письме на мое имя она сообщила, что собирается использовать отпуск для поездки на Шри-Ланку, и я предложил ей сопровождать нас с Фредриком во время съемок в разных районах острова. Однако она прибыла как раз тогда, когда Фредрик отправился домой, даже тем самым самолетом, который затем увез его в Швецию.
За короткое время, что я до сих пор знал Пиа, я успел оценить ее бесстрашие и неподдельный интерес к природе. К тому же она оказалась настоящей силачкой! Во время описанной выше экскурсии был случай, когда она меня просто ошеломила. Мы отправились на катере смотреть слонов в районе водохранилища Сена- наяке в заповеднике Гал-Оя. Когда пришло время сходить на берег, я замешкался. Стою, держа в каждой руке по громоздкой камере, и прикидываю, как быть. Внезапно эта маленькая хрупкая женщина, в которой всего-то 45 кг веса, ничего не говоря, входит в воду, берет на руки — нет, не камеры, а меня! — и переносит на берег. Со всеми моими причиндалами. И с отвалившейся челюстью, как теперь принято выражаться.
Мой график предусматривал, в частности, съемки для программы о слонах Шри-Ланки. В национальном парке Яла на юге острова слонов хватает; к сожалению, там еще больше туристов, которые носятся на машинах, находясь во власти предельно нелепых представлений о «восприятии природы». (Глава департамента охраны природы Лин де Элвис осенью 1978 года принял мудрое решение ограничить число посетителей заповедника.) Кое-что можно было отснять в Яле, но еще больше интересовали меня в этом смысле два других места.
Одно из них — большой водоем Лахугала, у которого в засушливое время года собираются животные. Когда после первых дождей из земли пробивается нежная травка, слоновьи стада здесь насчитывают сто и больше голов. Рекордная цифра — 160 гигантов в одном стаде!
Второе место — национальный парк Гал-Оя, который значился в числе объектов нашей экскурсии. Здесь тоже слонов предостаточно, но вы можете и не увидеть ни одного. Как ни велики эти животные, они порой словно растворяются в лесном массиве вокруг водохранилища.
Мы пересекли дивные нагорья Шри-Ланки, повидали цветущие луга горного плато Хортон-Плэйнз и своеобразный уголок, получивший название Край Света. В самом деле, стоя над туманным обрывом, где деревья растут под прямым углом к почти отвесной скальной стене, недолго поверить, что это и есть край света, в который верили древние. Посетили пропахший туристскими джипами парк Яла, отыскали несколько слонов у Лахугалы, там же подобрали место для будущего махана, необходимого для съемок, после чего продолжили поиск в Гал-Оя. Этот парк представляется мне самым живописным фоном для индийского слона. Огромный прозрачный водоем окружен голубыми горами, зелеными джунглями и просторными лугами, где мертвые деревья-исполины простирают к небу свои жилистые руки. Встреча со слонами здесь, в тиши и покое, вдали от автомобильного гула, гари и прочих отбросов цивилизации — подлинное событие. Я твердо решил, что еще вернусь сюда.
Продолжая поездку, мы сняли хорошие эпизоды с лангурами, питонами и губачами, запечатлели чудесные горные ландшафты на пути к Вильпатту с его леопардами. Но до Вильпатту в тот раз так и не добрались, нам помешал… леопард!
Случайно до нас дошло, будто в одной деревушке держат в неволе детеныша леопарда. Мы отправились туда, и после долгих переговоров с владельцем мелочной лавки нас провели через лабиринт коридоров и комнат в маленький зловонный закуток. Здесь и впрямь возле блюдца с водой сидел детеныш, привязанный к стене короткой веревкой, едва позволявшей ему лечь. Ужасные условия, особенно для такого подвижного, живого непоседы.
На Шри-Ланке частным лицам строго воспрещается содержать в неволе не только леопардов, но и большинство других диких животных, так что я вполне мог обратиться к властям. Но поскольку детеныш был заточен в таком замысловатом лабиринте, следовало опасаться, что при обыске его просто-напросто упрячут куда-нибудь. И я предпочел немедленно купить его. Разумеется, я не мог взять звереныша на свое попечение, но не сомневался, что он обретет заботливых хозяев в зоопарке Коломбо. Один из моих лучших друзей в Шри-Ланке, сотрудник этого зоопарка Васанта Нугегода, очень интересуется леопардами. Будь то детеныши или взрослые особи, он управляется с ними запросто, как другие управляются со щенками; человек доброжелательный и чуткий, он относится к своим узникам с лаской и пониманием, скрашивая им пребывание в зоопарке.
Нашего беднягу шофера едва не хватил удар, когда мы явились к машине с живехоньким леопардом и объявили, что зверь поедет с нами…
Естественно, Вильпатту теперь отпадал, и мы взяли курс на Негомбо, чтобы оттуда продолжить путь до Коломбо. И уж водитель — его звали Ранжит — жал вовсю! Ведь в затылок ему дышал леопард, а то и лапа на шею ложилась…
Наш леопардик, трехмесячная самочка, вел себя на диво бойко после тягостного заточения. Словно решив отыграться за мрачные дни в узилище, он затеял отчаянную беззлобную возню: Мы с Пиа заняли с
