нужно гораздо больше – не просто затащить вас в постель.
Она приподняла брови.
– Больше? Неужели? Лучше позаботьтесь о том, как побыстрее жениться на богатой.
Стюарт тяжело вздохнул. Было очевидно, что Хайд-Джонс чем-то очень обидел Шарлотту, раз она вела себя так. Однако Стюарт не сомневался: Шарлотта уже поняла, что он питает к ней какие-то чувства.
– Но почему вы так со мной говорите? – Стюарт пристально смотрел на Шарлотту, однако лицо ее было непроницаемым, как маска.
– Я говорю так потому, что прекрасно знаю мужчин. И имейте в виду: все, что я сказала, остается в силе. Я скорее застрелю вас, чем позволю вам жениться на Сьюзен.
Стюарт старался убедить себя, что Шарлотта говорит все это под влиянием порыва, в сердцах, находясь под впечатлением обиды, которую нанес ей другой мужчина много лет назад. Он внушал себе, что во всем виноват проклятый Хайд-Джонс. Говорил себе, что на Шарлотту повлияло огромное нервное напряжение, под которым она находилась со времени исчезновения Сьюзен. И все же слова ее больно ранили его.
Снимая перчатки и плащ, Стюарт медленно проговорил.
– Видите ли, дело в том, что Сьюзен мне больше не нужна. Теперь уже не нужна.
– Ваше здравомыслие похвально, хотя вы слишком поздно взялись за ум. – Шарлотта снова отвернулась к окну.
Дрейк не видел ее лица, и ему трудно было понять, о чем она в этот момент думала. Он сейчас видел перед собой элегантную женщину, не более того, и тут вдруг у него промелькнула мысль о том, что, наверное, многие мужчины видели в Шарлотте только это и ни на миг не задумывались о том, что в душе у нее скрыты какие-то тайны.
Дрейк медленно пересек комнату и подошел к ней сзади, Шарлотта не обернулась, даже не шевельнулась. Он осторожно положил руку ей на плечо, затем обнял. Она по-прежнему не шевелилась.
«Не сердитесь на меня, – хотелось ему сказать. – Расскажите мне, что вас тревожит, чтобы я убил драконов, которые терзают вашу душу, и смог вас утешить».
Но кто поверит, что Стюарт Дрейк – легкомысленный гуляка, постоянно балансирующий на грани скандала, человек, который вечно ввязывается в неприятности, – способен сказать такое? Он и сам в это не очень-то верил.
– Лучше поздно, чем никогда, – пробормотал он вполголоса.
Шарлотта высвободилась из его объятий.
– Не смейте обращаться со мной снисходительно, – проговорила она. – Я давно уже не ребенок, и на меня нельзя воздействовать лаской и уговорами. Как вы смеете насмехаться надо мной, делая вид, что у вас есть понятия о чести и что вы не пытаетесь завоевать благосклонность Сьюзен!
– Шарлотта… – Стюарт уже терял терпение. – Шарлотта, успокойтесь. Я не играю с вами и не шучу.
Она наконец-то повернулась к нему, и он увидел слезы, заблестевшие в ее глазах.
– Идите домой, Стюарт. Я не хочу видеть вас сейчас.
– Я знаю, что сегодня вы виделись с Хайд-Джонсом, – сказал он, делая последнюю попытку образумить ее. – Я знаю, что много лет назад вы с ним были знакомы.
– Мне нечего вам об этом сказать. Стюарт снова вздохнул.
– А что же вы прикажете делать мне, Шарлотта? Оставить вас, чтобы вы страдали в одиночестве? Разве я могу так поступить после всего того, что между нами было?
– Между нами ничего не было! Абсолютно ничего!
Стюарт замер в изумлении. Абсолютно ничего? Но ведь то, что между ними произошло, было полной противоположностью слова «ничего». Он не желал расставаться с Шарлоттой, и уж лучше ссориться с ней, чем оказаться в постели с другой женщиной. Он не мог считать, что между ними ничего не было, не мог…
– Вы сами не верите в то, что говорите, Шарлотта.
– Как вы смеете брать на себя смелость считать, что я сама себе не верю? Я взрослая женщина, Стюарт. Как и у любой другой женщины, у меня, конечно, возникают определенные желания, но верность – не мое достоинство. Прошлой ночью со мной были вы, завтра на вашем месте будет кто-то другой. И мне все равно, кто это будет, – добавила Шарлотта с усмешкой.
Господи, ну почему бы Стюарту не уйти? Чем дольше он стоит перед ней – такой терпеливый, честный и порядочный, – тем труднее ей держать себя в руках. Чем быстрее Стюарт поймет, что она его не достойна, тем лучше будет для них обоих. Она видела, как после ее слов у него потемнело лицо. Он хотел снова ее обнять, но Шарлотта отпрянула и отступила на несколько шагов.
– Не говорите мне, что между нами не произошло ничего особенного, – сказал он. – Не говорите мне, что я ничего для вас не значу.
– Это было самое обычное приключение. Приключение на один вечер, не более того, – с вызовом ответила Шарлотта.
Стюарт сделал шаг к ней; в нем закипал гнев. Шарлотта стала за спинку стула – чтобы между ними находилась какая-нибудь преграда.
– Вы лжете! – выкрикнул Стюарт и отодвинул стул в сторону. – Значит, говорите, вам все равно, какой мужчина сегодня с вами? Значит, я – такой же, как десятки других мужчин, с которыми вы ложились в постель, чтобы удовлетворять свои желания?
Этот вопрос уязвил Шарлотту в самое сердце. Она запустила в Стюарта первое, что подвернулось ей под руку, – китайскую статуэтку, стоявшую на тумбочке. Стюарт нагнулся, и статуэтка вдребезги разбилась о стену у него за спиной.
– Проклятый лицемер! А скольких женщин вы сами затащили в постель по той же самой причине?
– Вы ждете, что я скажу, что все это ничего для меня не значило, так? Если я скажу вам, что вы – всего-навсего женщина, которая мне нужна сейчас, вам станет легче забыть меня?
Стюарт медленно приближался к ней. Его глаза потемнели, а исказившееся лицо пугало Шарлотту. Она никогда раньше не видела Стюарта в таком гневе. Она видела его насмешливым или надменным, но сейчас он был вне себя от ярости. Шарлотта в страхе попятилась. Она была на грани истерики. Когда она прижалась спиной к стене, Стюарт проговорил:
– Но я не скажу вам этого, Шарлотта. А если вы собираетесь выгнать меня, то вам придется доказать, что я ничего для вас не значу.
Глава 14
Шарлотта попыталась скользнуть к выходу, но Стюарт схватил ее за руку.
– Отпустите меня! – закричала она, вырываясь.
– Не отпущу. – Стюарт усадил ее на туалетный столик, и у Шарлотты перехватило дыхание.
Воспользовавшись ее замешательством, он завел ей руки за спину и держал их так одной рукой. Другой же взял Шарлотту за подбородок и заставил ее посмотреть ему в глаза. Она смотрела на него с вызовом.
– Я не отрицаю… – проговорил Стюарт низким и хриплым голосом. – Не отрицаю, что когда-то я желал вас только на одну ночь. Вы задели тогда мое самолюбие, на глазах у всех оскорбив меня, и я хотел вам отомстить. Да, я не святой, но также и не законченный мерзавец без чести и совести. Я не обманывал вас и не требовал от вас больше того, что вы хотели мне дать. И я сделал все, что мог, – и даже больше, черт возьми! – чтобы найти вашу племянницу. – Шарлотта отвернулась от него, но Стюарт снова заставил ее смотреть ему прямо в глаза. – Объясните мне, как я могу после этого быть похожим на других мужчин в вашей жизни? На Карлоса, например, который использовал вас, чтобы ускользнуть от французов, и который бросил вас в Италии… Или на Пьетро, который использовал вас для удовлетворения своих извращенных желаний.
– Неужели такому честному человеку, как вы, может быть нужна такая женщина, как я? – спросила Шарлотта.
Все, что говорил Стюарт, было чистейшей правдой, и от этого ей стало еще тяжелее. Шарлотта знала слишком мало порядочных мужчин, и ей в самом деле было трудно представить, что Стюарту может понадобиться от нее нечто большее, чем несколько ночей. Никому никогда не требовалось от нее что-то большее. Джереми Хайд-Джонсу были нужны ее деньги, а другим мужчинам – ее тело.
– У меня нет ни стыда, ни совести! Мной движут только инстинкты, и моя низменная натура берет верх над здравым смыслом и ведет меня к грехопадению. Я иду по пути греха. Вы должны быть мне признательны зато, что я выгоняю вас сейчас, а не потом, когда вы привыкнете ко мне. Обычно мне нравится мучить мужчину, прежде чем я с ним расстаюсь. Но раз вы – такой замечательный, я отпускаю вас сейчас.
– Что ж, хорошо… – пробормотал Стюарт, глядя куда-то поверх ее головы.
Затем он снова посмотрел ей в лицо; Шарлотта сжала губы, думая, что он сейчас вопьется в них поцелуем. Но Стюарт этого не сделал. Его губы едва коснулись ее виска. Затем он осторожно поцеловал ее в щеку.
– Отпустите меня, – сказала Шарлотта, отворачиваясь. – Так будет лучше для нас обоих…
Стюарт усмехнулся:
– Возможно, так будет лучше для вас. Но не для меня.
Он продолжал осыпать поцелуями ее лицо, и Шарлотта с тихим стоном проговорила:
– Стюарт, даже если мы признаем, что нас влечет друг к другу, это вовсе не означает… – Он поцеловал впадинку у нее на шее. – Это совсем ничего не значит, и я… Ах, перестаньте!
– Если хотите, чтобы я перестал, – сказал Стюарт, целуя ее в плечо, – пусть слуги вышвырнут меня за дверь. И тогда, бьюсь об заклад, вы больше меня здесь не увидите.
– Мне не следует так с вами поступать. Не следует, потому что… – Стюарт провел ладонью по ее спине, и Шарлотта снова застонала. – Ах, отпустите… Или я буду кричать. – Однако она была уверена, что не смогла бы сейчас закричать, даже если бы очень захотела.
Лицо Стюарта озарилось улыбкой.
– Если вам хочется, то, пожалуйста, кричите сколько хотите. Но только тогда, когда я позволю вам кричать. Вернее – когда я заставлю вас кричать от наслаждения. – Платье легко соскользнуло с плеча Шарлотты, и Шарлотта даже не за метила, как Дрейк расстегнул застежку у нее на спине. – Но я не сделаю этого, пока вы не признаете, что
