– Сыщиками. Пусть так и будут – сыщики. – По слогам произнесла Клементия, сидя на диване с чашкой кофе в руке. Увидев, что на эту чашку с явным неудовольствием уставился «комиссар» она, чуть смутившись, предложила, – может, всем кофе налить? Чтобы лучше думалось? – И тотчас же, не дожидаясь ответа, бросилась в кухню и уже через пару минут появилась, держа перед собой расписной жостовский подносик с двумя чашками дымящегося кофе. На ее лице без труда читалось «мне ничего это не стоит, у меня отличная кофеварка, а думать на голодный желудок, хоть и полезно, но не так уж интересно». – Может быть, мне приготовить ужин? – На что Максим сделал резкий жест рукой, явно означающий категоричное «нет».
– Нет, так нет. – Разочарованно протянула Клементия и уселась опять на диван.
– Итак. Вторые заинтересованные – это «сыщики».
– А третьи – это бандиты. Но им зачем? – Спросила Анна.
– Бандитам нужен выход на «власть имущих». Это понятно. Каким образом можно управлять этим людьми у власти и диктовать свои условия? Только запугивая чем-то, очень важным для них. А важно – их место под солнцем, позволяющее пользоваться большой кормушкой. На это место они сели, разумеется, кто как, но… чтобы усидеть на нем, важна сейчас репутация… – И, чуть помедлив, добавил. – Репутация нужна, как никогда ранее. Вот для кого предназначен компромат. – Он замолчал.
– Да, но мы повторяемся. Значит так, за этой же бумажкой охотятся и бандиты. Вадим – это не власть. Это лишь передаточное звено между бандитами и властью. Человек с репутацией. Шестерка. Вернее, шестеренка между двумя массивными зубчатыми колесами.
– Дифференциал.
– Что-что?
– Дифференциал. Это такой механизм, состоящий, кажется, их трех зубчатых конических колес. Одно колесо – власть, другое – бандиты, эти колеса не могут между собой соединяться, потому что, если они соединяются напрямую, то у них тогда разное направление движения – одно вращается по часовой, другое – против. А им надо вращаться слаженно – в одну сторону, по воле одного. И тогда между ними ставят маленькое колесико-посредник, оно то и позволяет тем двум вращаться в одну сторону, например, против часовой. Вот так они и соединены. Но это к слову. К делу это, вряд ли, относится. – Анна смутилась. – Извините, Максим. Продолжайте.
– Вы меня удивили. Я думал, вы закончили вместе с Варварой университет, вы же говорите по- немецки?
– Нет. С Варварой мы учились в политехническом, и не в Москве. А язык? Варвара знает его от своей матери-переводчицы, а я – сама по себе. Учила когда-то, вот и знаю.
– Итак. Вадим и есть тот дифференциал. Маленькое колесико между двумя большими. В чем он заинтересован? Оставаться все тем же колесиком. Чтобы все контакты и переговоры шли только через него. А это значит – он сделал что-то не так, и возникла угроза отказа от его услуг. Либо это было по-другому, те двое все-таки договорились действовать между собой, минуя посредника. Вот он и забеспокоился. Ведь его могут просто убрать, как ненужного свидетеля. Потому и такая спешность в поисках тех бумаг.
– И как быть теперь? – Подала голос Клементия.
– Начнем с самого лучшего. Вадим. Он в этой цепочке – самый для нас неопасный. Ему нужна папка и нет нужды кого-то убивать из-за нее.
– А Варвара?
– Это случайность. Никто не собирался ее убивать. Заключение врачей – сердце. Ударили чем-то по голове, но сама рана не могла привести к летальному исходу. Хотели сильно напугать. Но не Варвару, а Анну. Напугать и пригрозить расправой, если не отдаст папку. К тому же, Вадим трусоват. Да и зачем ему садиться в тюрьму, если ему нужно спокойствие. У него есть маленькая дочь. – Анна удивленно вскинула бровь. – Да, Анна, это факт проверенный, от первого брака. Так вот, ее он отправил куда-то подальше. Отправил тайно и спешно. Скорее всего, что ее увезла за границу какая-то женщина по его просьбе. Куда? Неизвестно. Но совершенно очевидно, что такой шаг он предпринял из-за возникшей ситуации.
– Значит, он думал о побеге. А как же строительство дома?
– Жизнь дороже. – Заметила Клементия. – Только после взрыва я глубоко это осознала. Значит, он загнан в угол…
– Теперь бандиты. Им нужен Вадим, но до тех пор, пока он не выйдет на папку.
– А мы? – Клементия встревожилась не на шутку.
– Нет. Будем думать, что ни Анна, ни ты, ни я – им не нужны.
– Ну почему? Папка же у Анны.
– Возле Вадима, как в офисе, так и дома, обязательно есть люди от каждой из структур. От «сыщиков», от бандитов, от него самого. Кто есть кто – из уже известных нам лиц? Не понятно. Понятно одно – все они слышали то, о чем шел разговор между Анной и Вадимом уже на даче.
– Почему вы так думаете, «комиссар»? – Клементия не обратила внимания, как полезла вверх бровь у ее шефа от такого обращения.
– Человек, который связан с большими деньгами – чужими или своими – интересует многих. Им важно знать все, что происходит в его доме. Вадим – ученый и интеллигент, он не подозревает, что его дом хорошо оснащен прослушивающими устройствами.
– А, может быть, не оснащен? Он сам работал в военно-промышленном комплексе и знает подобную технику. – Сообщила Анна, с сомнением воспринявшая последние слова Максима.
– Скорее всего, бдительность его притупилась. Но, может быть, доверяет он своим охранникам слишком много. Одно ясно – погибший охранник – не его человек.
– Но мы забыли о «сыщиках». Как они поступят? – Сыщики? Это самые опасные для вас… Для нас. – Поправился он. – Им не нужны мы. Не нужен Вадим. Не нужны бандиты. Они всех бы убрали. Впрочем, бандиты для них просто недосягаемы.
– Но почему? Это же власть? – Голос Клементии возмущен таким заключением.
