обстоятельствах любой мужчина.
Но ему только это и нужно было. Поцелуй украдкой, в саду. И ничего другого. Он больше не хотел интимных отношений с ней. У нее была возможность, но она ею не воспользовалась. Другой попытки он ей не дал. Она больше не интересовала Седжа как женщина. Она больше была ему не нужна. Тогда, в Торнхилле, где Мэг была единственной молодой женщиной на многие мили вокруг, ему просто показалось, что она ему нужна. А потом он вернулся в Лондон, где не счесть доступных женщин. И, возможно, в его любовном гнездышке уже поселилась одна из них. Другая женщина, которая встретит его сегодня вечером, когда он вернется, немного задержавшись из-за Мэг.
Этот человек уже второй раз смертельно унизил ее.
Мэг спешила от одного островка света к другому, пока снова не очутилась у каменной лестницы. Девушка остановилась у ее подножия, промокнула глаза и пощипала щеки, что-, бы появиться в бальной зале в относительно нормальном состоянии хотя бы внешне. Подобрав юбки, расправив плечи и вскинув подбородок, она стала медленно подниматься по ступенькам. Несмотря на разрывающееся сердце, она покинет этот бал со всем подобающим достоинством.
Вернувшись в залу через высокие двери, Мэг увидела, что несколько джентльменов уже готовы броситься к ней. Не обращая на них внимания, она отвернулась и принялась искать брата. Она оглядывала собравшихся, пока, наконец, не заметила знакомые рыжевато-каштановые волосы Терренса, который вел в котильоне незнакомую молодую леди. Танец подходил к концу. Не отводя глаз от Терренса, Мэг вдоль стены стала продвигаться поближе к танцующему брату. Повернувшись в ее сторону, Терренс поймал взгляд сестры. Мэг глазами послала ему умоляющий сигнал, в ответ на который он коротко кивнул, дав понять, что заметил его. До конца танца Мэг стояла в плотной толпе. Она вежливо уклонялась от всех попыток вступить с ней в разговор, отвечая, что ждет брата, который отвезет ее домой, потому что у нее безумно разболелась голова.
Убедившись, что Терренс о ней позаботится, Мэг стала рассматривать пожилых женщин – матерей, компаньонок, вдов, – которые, собравшись группами сплетничали, разглядывая танцующие молодые пары. Мэг с высоты своего роста спокойно могла видеть, что делается в противоположном конце залы, но Ба не обладала столь выдающейся фигурой. В данный момент невысокой пухлой старушки нигде не было видно. Возможно, она села отдохнуть, и это значило, что Мэг придется обойти все помещение, чтобы отыскать ее.
Но сначала надо попросить Терренса, чтобы он вызвал их карету.
Мэг казалось, что танец никогда не кончится, и, когда к ней подошел Терренс, она уже была на грани срыва. Теперь у нее действительно разыгралась головная боль, оттого, без сомнения, что девушка пыталась обуздать свои чувства. На глаза Мэг начали наворачиваться слезы. Меньше всего на свете она хотела разрыдаться на публике. Но если она как можно быстрее не покинет это место, так и случится.
– Что такое, Мэгги? – спросил Терренс. Он мягко дотронулся до ее руки, и понизил голос до шепота. – Ты выглядишь не очень хорошо.
– А я не очень хорошо себя чувствую, – ответила Мэг. – У меня раскалывается голова. Я пока поищу Ба, а ты не мог бы вызвать нашу карету? Мне надо побыстрее попасть домой, пока я не упала здесь без чувств.
– О, бедняжка Мэгги. – Он погладил ее по щеке. – Ты и правда выглядишь неважно. Я отвезу тебя домой, милая. Но сначало я отведу тебя к Ба. Последний раз я видел ее вон там.
Терренс взял Мэг под руку и подвел к кружку вдов, сидевших у камина. Их увенчанные тюрбанами и перьями головы были наклонены друг к другу – дамы вели оживленную беседу. Ба сидела в центре группы, ее розовые перья колыхались, она со вниманием слушала одну из пожилых леди.
– Извини, Ба.
При этих словах Терренса перья замерли и все глаза обратились в его сторону.
– Здравствуйте, мои дорогие, – сказала Ба, сияя гордостью за своих двух внуков. – Вы знакомы с…
– Прошу простить, мэм, – перебил Терренс, – но Мэг почувствовала себя плохо. Ты проводишь ее до гардероба, пока я поищу нашу карету?
Ба встрепенулась словно марионетка, которую дернули за ниточки. Она озабоченно стала разглядывать Мэг.
– О моя бедная девочка, – проговорила она, подходя к Мэг. – Ты переутомилась, моя дорогая.
Терренс бросился распорядиться насчет кареты, а Ба тем временем медленно повела Мэг к выходу. Девушка шла склонив голову, чтобы не встречаться взглядом ни с кем, кто решится к ней приблизиться, хотя суровый взор Ба и без того останавливал всех заинтересованных джентльменов. Бабушка и внучка вышли в приемную залу, где Ба приказала лакею принести их накидки.
– Как жаль, что мы не можем должным образом поблагодарить герцога и герцогиню, – сказал Ба, окидывая взглядом толпившихся в приемной зале гостей. – Но в такой толчее они вряд ли заметят наше отсутствие. А завтра я пошлю ее светлости записку с благодарностью. Прекрасный бал, не правда ли?
– Да, – пробормотала Мэг, гадая, как долго ей еще удастся сохранять выдержку, когда сердце у нее разрывается и вот-вот начнет истекать кровью.
– О моя милая, – проговорила Ба и нежно потрепала Мэг по руке. – Ты действительно неважно себя чувствуешь? Будем надеяться, что твой брат уже нашел карету. Можно только надеяться, что часть экипажей разъехались и мы сможем спокойно выбраться из этой толчеи.
Лакей принес им их накидки, и дамы стали спускаться по широкой мраморной лестнице. У выхода их встретил Терренс, и – благодарение Богу! – у подъезда уже ждала карета. Молодой человек помог Мэг и Ба сесть в экипаж, быстро забрался туда сам и устроился напротив двух женщин. Всю дорогу до Дьюк-стрит, где Терренс снял дом, Мэг проехала с закрытыми глазами. Вне всякого сомнения, поверив, что она или спит, или плохо себя чувствует, ни бабушка, ни брат не заговаривали с ней по пути домой.
Когда карета покатила по улицам Мейфера, Мэг постаралась отвлечься от воспоминаний о немыслимо унизительном разговоре с Седжем и сосредоточилась на тряской езде, на том, как смягчают каждый толчок бархатные подушки, на ритмичном цоканье конских копыт по булыжной мостовой и зажмурилась покрепче, чтобы не дать пролиться слезам, подступившим к глазам.
Седж бесцельно бродил по темным аллеям парка, ему казалось, будто он забрел в чей-то чужой сон. Все было полной бессмыслицей. Все! Сначала Мэг холодно отвергла предложение руки и сердца. Затем до глубины души потрясла его своим только что сделанным предложением. Седжу случалось иметь дело с любовницами, которые хотели стать женами. Но он еще ни разу не встречал женщины, которая отказывалась стать женой и хотела стать любовницей. В этом не было никакого смысла.
На протяжении нескольких последних месяцев вся его жизнь казалось, превратилась в бессмыслицу. Все началось с этого нелепого инцидента с экипажем. Седж рассеянно провел пальцем по шраму на левым виском. Может, этот удар в конце концов и нанес ему вред. Возможно, из-за него он немного повредился в рассудке. Боже правый, может, он отчасти не в своем уме? Возможно ли это? Он слышал о том, как сильные удары по голове приводили к помутнению рассудка. Неужели с ним произошло именно это?
Седж набрел на деревянную скамью и без сил опустился на нее. Все еще потирая шрам, виконт начал обдумывать серьезную вероятность того, что несчастный случай стал причиной расстройства его умственной деятельности. Это было единственным объяснением. Как ни пытайся понять, никакого смысла в происходящем нет. Поведение Мэг здесь и в Торнхилле представлялось ему полной загадкой. Его собственные чувства подверглись таким потрясениям, что он уже и сам не знал, чего хочет. Минуту назад он хотел ее, теперь же не хочет.
Виконт почувствовал полную неспособность разобраться хоть в чем-нибудь. Он не мог логически проанализировать ситуацию, потому что просто не понимал ее. Никакой логики в ней, как ему казалось, не было.
Седж поднялся и побрел по саду, решив вернуться в дом, взять плащ и цилиндр и уехать. Он надеялся, что сможет найти дорогу. Он уже больше не бы уверен в своих умственных способностях. Возможно, он будет несколько часов беспомощно бродить по саду, пока какая-нибудь добрая душа не придет ему на помощь. Бедный старина Седж, скажут они. Надо за ним присматривать, потому что он больше не в
