упрямую независимость; я содрогаюсь при мысли о том, что может с вами случиться. Нет, я стану сопровождать вас по крайней мере до Блейденсберга. И да поможет мне Бог! А я чувствую, что мне потребуется его поддержка.
Сара уже открыла рот, собираясь возразить, но, к ее громадному удивлению, ее опередила Десси. Она произнесла со спокойным достоинством:
— Спасибо, капитан. Мы будем только рады вашему сопровождению. А теперь, дитя, — обратилась она к Саре, — вместо того, чтобы возражать, лучше поблагодари капитана. — И добавила тем же тоном: — Кстати, меня зовут Десси, и я вам многим обязана, сэр. Мой муж отправился вместе с сенатором, и я очень переживаю. Следует самолично убедиться, что с ними все в порядке.
Сара, несмотря на подсказку Десси, ничего не сказала, а лишь крепче стиснула губы. Она испытывала недовольство, и тому имелись свои причины: Десси редко бывала напористой, особенно в присутствии незнакомых людей, но когда это происходило, и Сара, и Магнус обычно сразу признавали свое поражение, ибо никто не мог быть более упрямым и полным решимости. Кроме того, Саре вдруг сделалось стыдно: беспокоясь о Магнусе, она забыла, что Десси тоже переживает.
Капитан на миг застыл, словно такая покорность Сары его ошеломила, а затем неожиданно широко улыбнулся.
— Не стоит благодарности, мэм. И я рад видеть, что есть в мире кто-то, кого мисс Сара Маккензи все- таки слушается.
Затем он взял вожжи у недовольной Сары и забрался обратно в повозку, перед тем привычным командирским тоном отдав приказание часовому:
— Если генерал Росс случайно поинтересуется, где я, скажите ему, капрал, что я сопровождаю леди, которая собирается разыскать в Блейденсберге своего отца. Я не могу точно указать срок своего возвращения.
— С-сэр? — произнес капрал, явно потрясенный. — Я хотел сказать, есть, сэр! Как прикажете, сэр!
Не обращая внимания на его слова, капитан спокойно тронул повозку, и они отправились дальше.
По разным причинам новое путешествие было еще более странным, чем то, что они уже совершили. Позади них красным заревом по небу разливались отсветы огромного пожара, зато впереди дорога казалась почти черной. Время от времени Сара замечала на обочине какое-то движение, и она думала: вдруг там лежат раненые американские солдаты; но на самой дороге встречных было немного. Капитан обходился с ними решительно, и Сара про себя соглашалась: его сопровождение как нельзя кстати; волей-неволей приходилось мириться с его светскими манерами.
Раз какой-то крепко выпивший обитатель лесной глуши материализовался из темноты и потребовал подвезти его, в противном случае он умрет от усталости. Когда капитан резко отказал ему на том основании, что повозка и так переполнена, человек принялся шуметь и угрожать.
В ответ капитан хладнокровно вынул пистолет и направил его на смутьяна.
— Здесь нет места, — повторил он. — Вам уже приказано пойти прочь. Исполняйте! Шагом марш!
Вместо этого лесной житель попытался взывать к Саре.
— Я тащусь уже несколько часов, мадам, — ныл он. — Если выбросить одну из черных, место освободится. Неужели настоящий мужчина для вас хуже старухи или негритоски?
У Сары иссякло терпение, и она испытывала неожиданную радость оттого, что капитан просто игнорировал выкрики незнакомца и продолжал ехать вперед, хотя при этом ей приходилось бороться с желанием обернуться — она боялась встретить ухмылку или кривую улыбку.
Но из странного чувства противоречия она попыталась убедить капитана в его неправоте:
— А я уверена: он очень устал. Наверное, он один из ополченцев, недавно заступивших на службу.
Капитан взглянул на нее.
— Если это так, единственная причина его усталости — долгий и быстрый бег. Обнаружив, что по нему стреляют, он убежал с поля боя.
Сара с негодованием восприняла его слова.
— А чего бы вы хотели? Воевать против регулярной армии!.. Две трети наших солдат неделю назад работали на фермах.
Он вздохнул, будто сожалея о сказанном.
— Простите, я не хотел никого оскорбить. Ваши войска отвратительно обучены и, что того хуже, плохо вооружены. Как вы точно заметили, в бою с регулярными войсками у них нет ни малейшего шанса на победу. И, тем не менее, некоторые ваши стрелки действовали решительно и стреляли очень точно, чего я совсем не ожидал. Правда, они поступали чрезвычайно глупо, пытаясь удержаться на позициях до последнего, но я редко…
Хотя отзыв капитана вряд ли являлся лестным, она с удивлением поняла, что благодарна ему за эти слова, хотя ей вовсе не хотелось, чтобы он о том догадался.
Пьяница оказался не единственным, кого им предстояло встретить. Кроме разных темных личностей, от которых за версту разило спиртным, по дороге им попался один подросток; он умолял подвезти его, свалился и, громко плача, убеждал их, что он сильно устал, ничего не ел со вчерашнего дня и к тому же ранен.
Сара сразу заметила окровавленную повязку на его руке, и если бы она сама принимала решение, возможно, она бы уступила, но капитан только холодно сказал:
— Если ты серьезно ранен, вдоль дороги довольно домов, куда бы ты мог обратиться за помощью. И у тебя всегда есть возможность вернуться в Блейденсберг, где тебе окажут медицинскую помощь.
Подросток внезапно выпрямился и плюнул в дорожную пыль.
— Помощь красных мундиров? — фыркнул он презрительно. — Знай же ты, корявый ублюдок, будь моя воля, я бы пристрелил тебя на месте!
— Сомневаюсь, — ответил капитан и продолжил путь, даже не обернувшись.
Саре пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы заставить себя сидеть так же прямо, не оборачиваясь.
Выстрела не последовало. И после того, как она почувствовала, что опасность миновала, она не смогла сдержаться и жестко спросила:
— Вы были уверены, что он не выстрелит в спину?
— Если бы он и решился выстрелить, он бы сделал это с самого начала, не тратя времени на бесцельные просьбы, — ответил капитан холодно. — Конечно, опасность была, но не слишком большая.
Сара невольно почувствовала уважение к своему сопровождающему. Ей не хотелось признавать, что сама она пережила несколько неприятных минут — и сейчас еще сердце не успокоилось, билось сильнее, чем обычно.
Элси и ребенок устали и давно уже спали. Собака в тепле и удобстве свернулась у ног темнокожей девушки и, хотя все еще испытывала сильную боль, уже приступила к своим привычным обязанностям — охраняла людей: слабо скулила, едва повозка останавливалась, и снова сворачивалась калачиком, когда ей казалось, что опасность миновала.
Десси обычно высказывала вслух свои соображения исключительно в кругу близких людей, но по какой-то неизвестной причине она удостоила своим уважением и капитана, потому что говорила при нем то, что думала. Вот и сейчас она сказала повелительно:
— Капитан прав. Вы не должны обращать на них внимания, мисс Сара.
Сара была ошеломлена, хотя не проронила ни слова. Она почувствовала облегчение, когда они наконец достигли Блейденсберга.
Кончился чрезвычайно длинный и изматывающий день, но предстояла еще более длинная ночь, и Сара боялась узнать, что же их ждало в конце пути. Однако она не собиралась признаваться в том капитану. При этом она с тревогой думала о времени, когда их грозный сопровождающий покинет их и придется полагаться на собственные силы.
Разумеется, она не сомневалась в собственном мужестве или изобретательности. Магнус приучил ее к тому, что ее принадлежность к женской половине человечества не может быть оправданием для слабости
