Мелисса радостно взвизгнула при виде стоявших в дверях родителей и ринулась обнимать их и целовать. Йен Шестой отчаянно оглядывался в поисках ближайшего выхода, но он, к сожалению, оказался заблокирован. Только Локлам заметил его очевидное стремление удрать и подивился, что это нашло на шурина.
Последовали общие приветствия. Метан потихоньку заметила мужу:
— До чего же вовремя. Я боялась, что и тебя втянут в это дело с поклонником Мелиссы, но, поскольку ее родители здесь, все в порядке.
— А в чем дело? — осведомился Девлин.
— Потому что тут такое началось! Ее будущий жених, лорд Кембери, попал в немилость к братьям Макферсон, а я знаю, как ты обожаешь защищать обиженных.
— Я мог бы поклясться, что нет ничего проще, чем выдать ее замуж!
Герцогиня поморщилась:
— Так оно и казалось. Но откуда мне было знать, что все шестнадцать дядьев Мелиссы заявятся в город и пустят насмарку все мои усилия?!
Пока Меган объясняла Девлину, что происходило за время его отсутствия, Кимберли потихоньку спросила дочь:
— Ты больше не расстроена?
— Ужасно расстроена, — призналась Мелисса с неуместной улыбкой.
Учитывая эту улыбку, а также веселый смех, Кимберли не могла не предположить:
— Значит, все это не слишком серьезно?
— Ужасно серьезно!
Мать недоуменно свела брови:
— Значит, тебе надоело отчаиваться?
— Нет, просто я ожидала, что вы скоро появитесь, и все будет хорошо.
Кимберли закатила глаза к небу.
— Мне бы твою уверенность. Итак, в чем же дело? В записке Йена говорится только, что ты не в себе и во всем виноваты остальные мои братья.
— Да уж, наделали они дел. Йен Шестой вспомнил, что они лично знают Линкольна, хотя с их последней встречи прошло девятнадцать лет. Он сообщил своим братцам, и все примчались в Лондон с твердым намерением разлучить нас. Не дали Линкольну ни малейшего шанса доказать, что он уже не тот мальчишка, которого они когда‑то знали.
— Что они имеют против него?
— Считают сумасшедшим, вернее, способным взбеситься. Если он рассердится, снова обезумеет. Если обезумеет, покалечит любого, кто встанет у него на пути, включая меня. А теперь, когда они увидели, как он дерется, утверждают, что если он обезумеет, попросту убьет меня.
Кимберли мгновенно помрачнела:
— А что привело ко всем этим «если»?
— То, что случилось девятнадцать лет назад. Я выслушала обе стороны и ясно вижу, как это было. Вам с папой тоже следует выслушать Линкольна. И я уверена, что дядюшкам не терпится высказать свое мнение.
— Они действительно спятили, — поинтересовалась Кимберли, — или только вид делают?
— По мне, так им место в Бедламе, — досадливо отмахнулась Мелисса.
— Может, расскажешь сама?
— Нет, это несправедливо по отношению к ним. А я пристрастна. После того, что узнала, все еще хочу выйти замуж за Линкольна. Но вкратце говоря, Дугал когда‑то был лучшим другом Линка. Единственным. Па Линка умер. Мать заперлась в своей комнате и почти не выходила, забросив сына, так что, кроме Дуги, у него никого не было. Кончилось все тем, что Дуги обиделся на какую‑то шутку Линкольна и затеял драку, а в результате остальные братья встали на его защиту.
— Ба, что‑то ужасно знакомое. И не раз повторявшееся.
— Вижу, ты хорошо изучила своих родственников. Они избили Линкольна до полусмерти. И на этом все должно было бы кончиться, по крайней мере для них. Но не для Линкольна. Они не подпускали его к Дуги и не позволяли объясниться. И тогда он в самом деле отчаялся, потому что Дуги — это все, что у него было.
— Отчаялся?
— Да, стычка следовала за стычкой. Линкольн пытался победить сразу шестнадцать человек и едва не остался калекой. Но не бросил попыток встретиться с Дуги. Только братья винили его за первый поединок и всячески оберегали Дугала. Линк страшно злился, но говорит, что ничего не помнил от боли. Возможно, поэтому и в самом деле казался сумасшедшим, тем более в таком состоянии!
— И что было дальше?
— Его отослали в Англию, где он с той поры и жил.
— Так и не уладив отношений с Дугалом?
Мелисса покачала головой:
— Сама знаешь, что через такую стену, как твои родственники, пробраться почти невозможно.
— Верно, — вздохнула Кимберли. — И что чувствует сейчас Линкольн?
— Горечь и обиду. Кроме всего прочего, мать тоже для него потеряна, поскольку осталась в Шотландии и вовсе не стремилась увидеть сына. Думаю, он так и не простил ее за это.
— Значит, он всех их ненавидит?
— Если и не ненавидел раньше, когда они запретили ему видеться со мной, сейчас, возможно, готов придушить.
Кимберли только головой покачала:
— Говори все. Что они натворили?
— Мало того что скрыли от меня свой разговор с Линкольном, и я мучилась днями и ночами, не понимая, почему он пропал, так еще самые младшие похитили его, связали и отвезли на судно, отплывающее в Китай!
— Похитили?! — в ужасе воскликнула Кимберли.
Подслушивавший Йен Шестой мигом вылетел из комнаты, так что, когда Кимберли обернулась, чтобы пронзить его убийственным взглядом, на этом месте уже никого не было.
Локлан, который до этого момента мирно беседовал с Девлином, извинился и, подойдя к жене и дочери, спросил:
— Есть что‑то такое, что мне следует знать?
Но Кимберли от негодования потеряла дар речи. Мелисса тоже не подумала ответить на его вопрос. Вместо этого она обняла его за талию и объявила:
— После того как ты все услышишь, па, а ты обязательно услышишь, как только мои дядья узнают о твоем приезде, учти, что все их тревоги и доводы основаны на событиях далекого прошлого. Знай также, что Линкольн Бернетт — единственный, за кого я хочу выйти замуж. Я выслушала обе стороны и твердо уверена, что он никогда не причинит мне зла и боли. Но я подчинюсь твоему решению. По крайней мере… надеюсь, что подчинюсь.
Глава 31
— Представляешь, Мелисса осмелилась сказать мне в лицо, что может и не подчиниться моему приказу! — бушевал Локлан, когда вместе с Кимберли переодевался к ужину. До этого момента у них не было возможности остаться наедине, и сейчас он дал себе волю. — Ты слышала это?! Мне не показалось?
— А ты понимаешь, что Мелисса прожила с нами всего восемнадцать лет и скорее всего остаток жизни проведет с мужем? — отпарировала Кимберли.
— И какое это отношение имеет к ее поведению?
— Самое прямое. И означает, что муж для нее — главное.
— Но она ни разу не ослушалась меня, Кимбер! Никогда!
— Разумеется, она хорошая дочь. Лучше не бывает. Но сейчас речь идет о ее будущем. Не думаю, что мы лишим ее наследства, если она поступит по‑своему. Помнишь, именно это угрожал сделать мой отец, вернее, тот, кого я считала отцом. И, кроме того, поставь себя на ее место… нет, это вряд ли удастся, поскольку ты вовсе не рвался жениться на мне…
— Еще как рвался.
— Ничего подобного, — отмахнулась она. — И это решение вроде как застало тебя врасплох. Ты и не задумывался над чем‑то подобным.
— Кимбер, только посмей еще раз сказать, что я не хотел на тебе жениться! Как только я понял, что люблю тебя, все, о чем был способен думать, как бы поскорее обвенчаться!
— Фи, ты не дал мне закончить. Я собиралась добавить «сначала». Вопрос в том, как бы ты поступил, если бы родитель… да, я помню, что твои к тому времени умерли, но все же, если бы отец был жив, послушал бы ты его, прикажи он тебе отказаться от меня и найти кого‑то другого.
— Но выбор все равно оставался за мной! — вознегодовал Локлан.
Кимберли угрожающе сощурилась:
— Потому что ты мужчина? Твои родители не вмешивались бы только из‑за этого?
— Ты же знаешь, — досадливо пояснил муж, — что для женщины слово отца закон, и нет смысла спорить по этому поводу. Мелли всего восемнадцать. И если по какой‑то причине она отдала сердце человеку, недостойному ее, наш долг — позаботиться о ее благополучии.
— Локлан, тебе известно, что я думаю насчет этого, — вспылила Кимберли. — Моя мать сделала неверный выбор, когда, повинуясь родителям, вышла за мужчину, которого презирала, и позволила разлучить себя с любимым. Из‑за этого она была несчастна до самой смерти. Я не желаю подобной судьбы для своей дочери. Недаром назвала ее в честь своей матери, чтобы дать ей еще один шанс. Не для того, чтобы история повторилась. Поэтому будь очень, очень осторожен, принимая решение относительно того молодого человека, которого она любит.
— Хочешь сказать, что примешь ее сторону, если я запрещу этот брак? — ахнул он.
Кимберли промолчала, но повернулась спиной к мужу, чтобы тот застегнул ей платье, а это, по ее мнению, означало, что она дала ответ. По‑видимому, до такого не дойдет. Локлан так и подумал. Но он пока не знал, почему братья Кимберли так настроены против Линкольна Бернетта. Зато знала Кимберли, однако когда он потребовал отчета, объяснила, что сама не слишком осведомлена о подробностях, поскольку Мелисса сообщила лишь некоторые факты. Правда, они прожужжат ему все уши, так что не стоит прислушиваться к каждому, достаточно побеседовать с Йеном Первым.
