дело в суде?
— Предпочла бы, чтобы ты не делал этого, Филип, — мягко попросила Кристина. — Томми сожалеет обо всем, что произошло. Он…
— Ты уже говорила с ним? — осведомился Филип, не давая ей договорить.
— Да. Он пришел повидаться со мной утром.
— И теперь ты умоляешь меня оставить его в покое.
Филип вновь откинулся на спинку кресла, словно придавленный тяжелым грузом.
— Должно быть, ты в самом деле его любишь…
— Мы с Томми вместе выросли. Были близкими друзьями, пока он не решил, что любит меня. Но я относилась к нему как к брату.
— Но вы собирались пожениться!
— Томми попросил меня выйти за него замуж в первый же день после моего возвращения и не давал покоя до тех пор, пока я уже не смогла этого больше выносить. Я отказывала ему, но Томми не сдавался. Пришлось уехать в Виктори, чтобы избавиться от него, но как только я вновь оказалась в Уэйкфилд-Мэнор, все началось сначала. Тогда я решила попросить Джона уговорить Томми оставить меня в покое, но тот принял его сторону. Честно говоря, я не думала, что еще когда-нибудь увижу тебя, поэтому и согласилась. Кажется, все на свете хотели, чтобы я стала женой Томми. Я любила его как друга и сейчас люблю. Когда он пришел попрощаться сегодня утром, он снова был прежним.
— Попрощаться?
— Да, он уехал, чтобы вступить в армию. Мне будет недоставать его. Когда я разорвала помолвку, он, должно быть, потерял рассудок от ревности, но сейчас все в порядке. Ты все еще хочешь довести дело до суда?
— Нет. Если он уехал, остается лишь пожелать ему удачи. Значит, ты относилась к Хантингтону только как к близкому другу?
— Да.
Филип оглушительно расхохотался, но внезапно, вновь став серьезным, затих и наклонился вперед:
— Я хотел сказать тебе то, в чем должен был давно признаться. Я люблю тебя, Тина. Всегда любил. Моя жизнь ничего не стоит без тебя. Я хочу увезти тебя домой, в Виктори. Если ты откажешься… я пойму… но я не мог не спросить тебя. А если согласишься… я ни на чем не буду настаивать. Знаю, ты ненавидишь меня за те страдания, которые я тебе причинил, но я смогу жить с твоей ненавистью, пока ты будешь со мной…
Кристина заплакала, не в силах поверить тому, что слышит.
— Не обязательно давать ответ сейчас, Тина. Кристина в мгновение ока слетела с кровати, опустилась на колени перед Филипом и обняла его за талию так крепко, что, казалось, никакая сила не могла бы ее оторвать. Филип приподнял ее лицо и стал осторожно гладить по волосам, нежно и вопросительно заглядывая ей в глаза.
— Означает ли это, что ты поедешь со мной?
— Филип, как ты можешь думать иначе? Как можешь верить, что я тебя ненавижу? Я люблю тебя всем моим существом. И наверное, полюбила с первого взгляда, только сама этого не понимала… пока Али Хейяз не похитил меня. Не прикажи ты мне уехать, я бы навсегда осталась с тобой в Египте. Когда ты отослал меня… Боже, через какой ад мне пришлось пройти, пока я не узнала, что ношу твоего ребенка. Филип Джуниор стал смыслом моей жизни, иначе…
— Пожалуйста, Тина, не лги мне! Я никуда не отсылал тебя. Ты сама меня бросила!
— Но я не лгу, Филип. У меня даже осталась записка, которую дал мне Рашид после того, как ты уехал в лагерь Ямейда Альхаббала. Сначала я не верила. Но когда Рашид сказал, что ты решил жениться на Нуре, сдалась и отправилась с ним.
— Я не оставлял никакой записки. Тина. И отправился к Ямейду, чтобы пригласить его и его племя на нашу свадьбу. А когда вернулся…
— Нашу свадьбу?!
— Да… я начал верить, что ты и вправду неравнодушна ко мне. И хотел жениться, чтобы быть уверенным, что никогда не потеряю тебя. Я хотел, чтобы наша свадьба стала для тебя сюрпризом. Но когда я вернулся, то обнаружил, что тебя нет, и… покажи мне записку.
Кристина неохотно отпустила Филипа и, подойдя к комоду, вынула из верхнего ящика смятый клочок бумаги.
— Рашид! — зарычал Филип, прочитав записку. — Мне следовало бы догадаться! Чего бы мне это ни стоило, я вернусь в Египет и прикончу ублюдка!
— Не понимаю…
— Это написано Рашидом! Он оставил мне такую же записку, только подписанную твоим именем, в которой содержалась просьба не преследовать тебя. Я думал, весь последний месяц ты обманывала меня… притворялась счастливой, чтобы усыпить мои подозрения и сбежать.
— Как ты мог поверить этому, Филип? Никогда в жизни я не была так счастлива, как в тот последний месяц с тобой. Неужели такое можно разыграть?! — Улыбнувшись, Кристина нежно погладила его по голове. — Но почему Рашид решился на такое?!
— Должно быть, надеялся, что я отправлюсь за тобой в Англию и больше не вернусь. Рашид всегда меня ненавидел, потому что я был любимцем отца и стал после его смерти шейхом племени. Больше всего на свете он хотел занять мое место. Я понимал это и старался во многом ему уступать. Но он зашел слишком далеко, чтобы добиться своей цели. Именно Рашид задумал твое похищение и мою смерть от рук шейха Али. Узнав правду от Омера, брата Эмины, я повсюду искал Рашида, но тот исчез. Наконец я отказался от поисков… еще и потому, что не мог больше жить в этом Египте, мучаясь от неотвязных воспоминаний о тебе. Куда бы я ни посмотрел, всюду видел твой образ. Но то, что сотворил Рашид, простить нельзя. Он лишил нас целого года любви!
— Но большую часть этого года я все равно ни на что не годилась в постели! — засмеялась Кристина. — Впрочем, это не имеет значения. Главное, что мы нашли друг друга… и никогда больше не расстанемся. — И, помедлив, добавила:
— А Эстелла? Ты сказал, что хочешь ее!
— Только зная, что ты все слышишь, — в свою очередь, расхохотался Филип. — Иначе зачем мне было оставлять дверь открытой?
Поднявшись, он сжал Кристину в объятиях. Их губы встретились в страстном поцелуе, и Кристине показалось, что она сейчас потеряет сознание от блаженства. Филип сжал ладонями ее лицо, осыпая поцелуями ее глаза, щеки, подбородок.
— Ты станешь моей женой, Тина? Согласишься жить со мной и делить жизнь и любовь до конца наших дней?
— О да, любимый, я буду с тобой всегда. И никогда больше не буду скрывать от тебя свои чувства.
— И я тоже.
— Но, Филип, я все-таки не понимаю, почему ты был со мной так холоден с той минуты, как появился здесь?
— Потому что, милая, я приехал, чтобы жениться на тебе, но, не успев переступить порог, услышал, как ты принимаешь предложение другого мужчины. Я был так взбешен, что едва мог говорить.
— Ты ревновал? — весело спросила Кристина, проводя пальцем по его щеке.
— Ревновал? Я никогда не ревную!
Филип отстранился и, подойдя к двери, повернул ручку замка. Потом снова порывисто притянул Кристину к себе:
— Если я хоть раз замечу, что ты смотришь на другого, то задам тебе такую трепку, что искры из глаз посыпаются?
— Правда? — удивленно охнула Кристина.
— Нет, — пробормотал он, стягивая с ее плеч черный бурнус. В глазах Филипа заплясали золотистые искры:
— У тебя просто не найдется причин, поскольку большую часть дня и ночи будешь проводить в постели.
