Опустив глаза, она прошептала:
— Никакой помолвки не надо, ведь я уже призналась.
— В чем призналась?
Эми отметила про себя, как быстро он задал ей этот вопрос.
— Я же сказала, что хочу тебя.
— Да, но ты не сказала, что у тебя здесь. — Он показал рукой на ее сердце, натолкнувшись, правда, по пути на ее грудь. Оба они вздрогнули. — Ты хочешь этим доказать, что любишь меня?
— Я не знаю.
Эти простые слова снова обескуражили его. Уоррен не ожидал их от девушки, которая претендует на роль его законной жены.
— Ты не знаешь? Эми быстро заговорила:
— Конечно, было бы лучше поговорить об этом спокойно, но ведь времени нет. Ты же приехал ненадолго, Уоррен.
Но я знаю, ты мне нужен. У меня нот никаких сомнений. И еще я знаю, что раньше ничего подобного не чувствовала. Мне становится дурно от мысли, что у тебя сейчас другая. Но я не уверена, что люблю тебя.
Уоррен слишком много выпил, чтобы разбираться в сложных отношениях с леди Эми. Рука его упала, он сказал:
— Уходи.
Она опустила глаза.
— Я не могу. Я отослала экипаж.
— Какого черта? Проклятие! Зачем ты это сделала?
— Для того, чтобы ты отвез меня домой.
— Ты все рассчитала, только не знаешь, любишь ты меня или нет. Ничего, сама доберешься.
— Хорошо, — сказала она и повернулась, чтобы уйти. Уоррен быстро схватил ее за рукав:
— Черт побери, куда ты?
— Домой.
— Как?
— Но ты сам сказал…
— Эми, довольно! Просто помолчи и дай мне подумать. Я ничего не могу сообразить под твою непрерывную болтовню.
Молчание продолжалось довольно долго, Уоррен все больше хмурился, и тогда она решила предложить:
— Может быть, кто-нибудь из твоих братьев проводит меня.
— Их здесь нет.
Эми предложила это без опаски, потому что, переступив порог таверны, она оглядела зал и убедилась, что других Андерсонов здесь нет. Она могла, разумеется, и ошибиться, поэтому немного волновалась, не желая иметь дело с братьями Уоррена, но все же надеялась, что ни Клинтона, ни Томаса в подобном месте быть не может. Дрю и Бойд предпочтут место гораздо более приличное и спокойное. Один Уоррен мог выбрать подобное заведение. Он искал не только женщину, но и возможность подраться. Джорджина как-то упомянула, что если у ее брата плохое настроение, он вечно ищет какой-нибудь стычки, потасовки с кем бы то ни было и по любому поводу. А сейчас его настроение хуже некуда! Если он узнает, что она отослала экипаж только за угол, то убьет ее, нет, он доведет ее до кареты, впихнет внутрь и тут же вернется к своей птичке. Ее полуправда отвлечет его от служанки, хотя, может, и не на всю ночь. Ему и в самом деле нужна женщина, иначе его бы здесь не было, а раз так, то необходимо заставить его выбрать ее, а не служанку.
— К черту, — наконец сказал он, приняв какое-то решение, схватил ее за руку и потащил за собой в холл.
— Куда мы направляемся?
Они шагали совсем в другую сторону, противоположную той, откуда пришли. Эми затрепетала было от радостного волнения, но увы!
— Домой! — рявкнул Уоррен.
Оказалось, что там находилась черная лестница, которая через кладовую вела на другую улицу. К облегчению Эми, у него там не было лошадей, улица оказалась совершенно пустынной. Эми прикинула, выгодно ли ей признаться, что карета ждет ее поблизости, но решила повременить: чем дольше она пробудет со своим избранником, тем лучше.
— Может, к тебе в гостиницу?
— Нет, я сказал, — оборвал он.
Он все тащил и тащил ее вперед на улицу, причем шел так быстро, что Эми почти бежала. Внезапно она подумала о том, что будет делать, если он повернет за угол, туда, где осталась ее карета. Кучер может ляпнуть что-нибудь такое, и Уоррен догадается, что она не отсылала экипаж, а, напротив, велела дожидаться, посулив большое вознаграждение. К своей радости, Эми вскоре поняла, что Уоррен направился в другую сторону. Когда они вышли наконец на улицу, никого не было видно. Они почти бежали. Тогда она проговорила:
— Ты не можешь идти помедленнее, Уоррен? В ответ последовало короткое «нет».
— Еще немного, и я подверну ногу, тогда тебе придется меня нести.
Шаг его стал сразу короче: видимо, Уоррен представил себе, что придется взять ее на руки, а он даже за руку ее вел не без усилий.
Теперь она могла идти, а не бежать сломи голову. Его шаги замедлились, но он шел, естественно, впереди. Неожиданно Уоррен поинтересовался:
— А твой дядя знает о твоих посещениях злачных мест?
— Который из них?
Уоррен взглянул на нее искоса:
— Тот, у которого ты сейчас живешь.
— Но я не бываю в тавернах.
— А это как, по-твоему, называется?
— Ужасная вывеска, ты не находишь?
Он резко остановился и обернулся к ней. Ей показалось, что он сейчас ее задушит, но вместо этого он схватился руками за голову. Эми поспешила признаться:
— Мой первый опыт по искоренению ревности, вернее, причин для нее, не удался. Надеюсь, в следующий раз мне больше повезет.
В ответ он не то хмыкнул, не то хихикнул, и она сразу же сделала вывод, что рассмешила его.
— Ничего страшного не случится, если ты мне улыбнешься, я тебя не выдам.
Он судорожно схватил ее за руку и снова устремился вперед, а ей опять пришлось бежать следом.
— А как же моя нога? — спросила она.
— Рискнем, — услышала Эми столь же краткий ответ, убедивший ее, что будущий муж совершенно безнадежен, поскольку напрочь лишен чувства юмора, да и вообще человеческих чувств.
С нее на сегодня довольно. Впрочем, вряд ли ей стоит себя обманывать, где кроется причина его дурного настроения. Но в любом случае она ничего ему не должна. Больше терпеть ничего не будет. Эми вырвала свою руку и решила, что не сдвинется больше с места. Он развернулся, скрестил руки па груди и устало спросил:
— Ну, что на сей раз?
— Ничего, — отвечала она с сердцем, — возвращайся к своей шлюхе, Уоррен, я и сама доберусь домой в целости и сохранности.
— Ах вот какой у тебя был план! В целости вернуться домой? — ехидно спросил он, без сомнения, намекая на ее предложение, но она была слишком сердита, чтобы покраснеть, и решила в отместку заставить покраснеть его.
— На самом деле план был прост: я не думала, что сегодня останусь девственницей, но если ты еще не готов…
