бархатной ленты вокруг шеи. Надеешься, что глаза прекрасных дам не оторвутся от них, а ты останешься в тени? Напрасно! Слишком ты необычен, могуч и прекрасен!
Кристофер покраснел и польщенно улыбнулся. Дьявол, ее слова лишь подлили масла в огонь, и внизу у него все ныло, а панталоны вот-вот лопнут!
Его рука потянулась к ее щеке. Он должен, должен коснуться ее, даже если гром небесный разразит его потом!
А девушка и не пыталась его остановить. Просто смотрела на Кристофера, но в этих поразительно синих глазах бушевал такой вихрь эмоций, что он почти забыл, где находится, и порывисто притянул ее к себе.
— Поедем ко мне, цыганочка, — хрипло попросил он. — Ты не пожалеешь.
— Значит, у тебя живет священник-гаджо, готовый благословить нас?
Рука Кристофера опустилась. Он раздраженно поморщился.
— Хочешь сказать, что готова выйти за меня?
— Еще раз повторяю, англичанин, я тоже тебя хочу, но без свадьбы ничего не выйдет. Все очень просто — либо мы муж и жена, либо идем разными дорогами.
— Просто? — презрительно фыркнул он. — Ты должна понять, что такое невозможно! Люди моего богатства и положения не женятся на простолюдинках!
— Знаю, что аристократы во всем подчиняются мнению старших и не переступают законов своего общества. Бедняги! Они начисто лишены свободы поступать как хочется! Жаль, что ты не простолюдин, милорд, тебе жилось бы куда веселее!
— А ты? Разве ты вольна делать что пожелаешь? Сама твердишь, будто хочешь меня? Почему же просто не пойти за мной? — раздраженно отпарировал Кристофер.
— Я и не отрицаю этого. Но мнение остальных для меня не имеет значения. Распутство для меня неприемлемо. Я не могу заставить себя лечь с мужчиной, который мне не муж. Если хочешь знать, мои люди возмутились бы, узнай они, что я собираюсь уйти с чужаком. Ты не один из нас, и, как ни смешно, тебя посчитали бы неподходящим для меня мужем. Но думаешь, я покорилась бы? Бросила бы тебя? Ни за что! В таких делах повелевает только сердце! Но мое не позволит мне уйти к человеку, на которого я не имею никаких прав и кто может по первому же капризу и при любом удобном случае отделаться от меня. Я не ценю себя настолько дешево!
— Значит, нам нечего сказать друг другу. Кристофер встал и швырнул в ее подол несколько монет.
— За твои предсказания, — пренебрежительно бросил он. — Жаль, что ты заодно так и не увидела, что нам делать, чтобы никогда больше не разлучаться.
— Почему же? — печально возразила она. — Я все сказала. Жаль, что это ты, видно, не хочешь меня настолько, чтобы удержать и не дать уйти. Итак, мы расстаемся навеки. Прощай.
Глава 15
«Жаль, что это ты, видно, не хочешь меня настолько, чтобы удержать и не дать уйти…»
Что бы она там ни говорила, Кристофер безумно ее хотел. Безумно, к своему удивлению.
Он понял это к полудню следующего дня, когда, как ни старался, не мог выкинуть ее из головы. Не находил сил ни работать, ни жить. Она стояла у него перед глазами. Кристофер метался по комнате, совершенно не обращая внимания на друзей и отделываясь грубыми междометиями. В отличие от него они прекрасно развлеклись: провели весьма приятный вечер, добившись от цыганок того, в чем было отказано их хозяину, наслаждались вином и слушали музыку, словом, пустились во все тяжкие. Но он им не завидовал. Его просто сводило с ума сознание того, что он далеко не так удачлив.
Кристофер начал пить с утра пораньше в попытке заглушить тоску и смягчить боль удара. Но ничто не помогало. В сердце словно сидела заноза, впивавшаяся с каждым часом все сильнее. Правда, после бутылки бренди стало легче принять решение. Он сделает цыганку своей постоянной любовницей. Остается надеяться, что ее «моральные принципы» будут удовлетворены, как только она удостоверится, что получает его в постоянное владение.
Наконец он снова помчался в табор, но на этот раз не взял с собой Дэвида и Уолтера, даже не сообщил, куда едет. Намереваясь в этот раз привезти цыганку с собой, он, однако, не хотел, чтобы они знали, как безоглядно она его околдовала. Настолько, что он собирался купить ей дом в Лондоне и приходить туда всякий раз, когда желание его одолеет. Пусть всегда ждет его. День и ночь. Пусть он будет уверен, что она принадлежит ему. Только ему.
Одному ему.
Он отыскал тот костер, где они сидели прошлой ночью, но ее там не было. Вместо девушки Кристофер увидел старуху и молча, без всяких приветствий привязал лошадь к ближайшему дереву. Никто из цыган не вздумал поинтересоваться, зачем он явился сюда, что делает здесь, возможно, опасались лишних расспросов, боясь, что он снова вздумает их прогонять.
— Я ищу вашу внучку, мадам, — объявил он без обиняков.
Мария подняла голову. Ее глаза лучились приветливой улыбкой.
— Ну разумеется. Садись и дай мне руку, — коротко велела она, похлопав по подушке рядом с собой.
Сам не зная почему, Кристофер послушался и протянул руку. У старухи, по-видимому, даже не было сил как следует ее сжать. Она едва выдерживала вес его ладони. Женщина на мгновение опустила ресницы, но тут же подняла веки и вперилась в его глаза. Ощущение было невероятным, словно кто-то коснулся его души.
Как странно! Второй раз за последние два дня он испытывает нечто совершенно непонятное, то, чего бы с радостью избежал. И вообще ему не следовало столько пить сегодня, как и привозить с собой целую бутылку рома, будто он нуждался в подкреплении, чтобы уговорить какую-то цыганку стать его любовницей! Откровенно говоря, Кристофер совсем не был уверен, какой получит ответ, и хотел притупить сознание на случай, если его отвергнут. Уж лучше он будет пьян в дымину!
— Ты безмерно удачливый человек, — заключила наконец старуха. — То, что я отдам тебе, принесет счастье на всю оставшуюся жизнь. Можешь быть в этом уверен, я никогда не ошибаюсь.
— И что же вы собираетесь мне подарить?
Мария снова улыбнулась:
— Узнаешь, когда время придет.
Начинается! Очередная чушь! Опять этот псевдомагический бред! Должно быть, это часть их замысла. Опять уловки, чтобы заманить его в сети и вытянуть побольше денег. Но ему не терпелось снова увидеть девушку.
— Где ваша внучка? — повторил Кристофер.
— Ее попросили танцевать сегодня, вот она и готовится. Скоро придет. Подожди немного.
Но нетерпеливому влюбленному даже минута казалась вечностью. Он сам себе не верил. Да что это с ним творится? В кого он превратился? После того, как он вынудил себя весь день оставаться дома, любое промедление казалось гибельным. Кристофер словно в бреду помотал головой, чтобы немного прийти в себя.
— Да, но где она готовится? Я всего лишь хочу поговорить с ней.
— Обязательно, — хмыкнула старуха, — но только после танца. Сейчас ее нельзя отвлекать, танец потребует от нее полной сосредоточенности. Не стоит ее огорчать… Погоди, гаджо, ты добьешься чего хочешь.
— Правда? А если я хочу ее?
Что он мелет! Да еще ее бабке! Это более чем бестактно! Такая грубость! Беда в том, что спиртное слишком развязывает язык, а слово, как известно, не воробей. Теперь его не поймать и не вернуть назад. Но старуха, как ни странно, не оскорбилась. Просто кивнула и спросила с ужасающим акцентом:
— Значит, ты уже успел попросить святого отца, чтобы дал свое благословение?
Ну вот, опять она несет вздор. Какие еще святые отцы?
— Невозможно. Я английский лорд, мадам.
— И что же? Она цыганская принцесса и так же благородна по рождению, как любой английский лорд.
