— Ну и что? Я же его не убил.
— Заткнись! — Нэт повернулся к Камачо. — Перевяжи его, пока он не истек кровью.
— Я уверен, что мы сейчас приведем его в чувство. — Сэнки снова вступил в разговор. — Самое время показать ему, на что мы способны.
— Кто согласен с Сэнки?
Наступило молчание, затем заговорил мексиканец.
— Больше он не вынесет. Надо дать ему отдых. Мертвец ничего нам не расскажет. Кто-то добавил:
— Я согласен, Нэт. Подождем до утра.
— Росс?
— Мне самому бы хотелось передохнуть.
— Это устраивает всех.
— А что, если он и завтра не расколется? — спросил Сэнки. — Сколько мы можем тратить времени?
— Мы и так потратили его достаточно, — резким, не допускающим возражений тоном оборвал спор Нэт. На улице Лоренсо чуть толкнул локтем Саманту.
— Мне не нравятся эти разговоры, — прошептал он. — Что ты видела?
— Кажется, там происходит допрос. Я видела шестерых, может быть, семерых и… одного, о ком они говорили. Он привязан к столбу. Я никогда не видела такого избитого человека — распухшего, в синяках и вдобавок раненого. У него из ноги течет кровь. Ему, должно быть, ужасно больно.
— А эти… работают на твоего отца? Саманта посмотрела на Лоренсо с внезапным гневом.
— Как ты смеешь думать, что эти мерзавцы работают на моего отца? Он никогда не позволил бы такого зверства!
— Но они говорили, что старик уехал в город, — нерешительно сказал Лоренсо.
— Они имели в виду кого-то еще, вот и все, — ответила Саманта. — Не отца.
— Но они на его ранчо, — настаивал он.
— Нет, — зло оборвала его она. — Я докажу это. Прежде чем Лоренсо смог остановить ее, она шагнула и вошла в дверь, отчетливо видная любому, кто бы в этот момент смотрел бы в ее сторону. Но никто не обратил на Саманту внимания. Она колеблясь сделала только один шаг вперед. Лоренсо предусмотрительно остался у двери, никем не замеченный.
Кроме двоих, оставшихся на страже, все улеглись спать. Один из охранников поднял взгляд и увидел перед собой Саманту.
В первый момент он не мог вымолвить ни слова.
На его грубом, плоском лице не было ничего, кроме растерянного удивления, когда он увидел всклокоченную, покрытую грязью женщину с револьвером в руке..
— Камачо, разбудишь меня через пару часов, — сказал человек, лежавший рядом с мексиканцем.
Камачо ухмыльнулся, обнажив желтые, выщербленные зубы.
— Думаю, тебе не придется спать, Нэт, — сказал он, не отводя глаз от Саманты. — У нас посетитель.
— Какого черта, — выругался Нэт, посмотрев в сторону двери. Его глаза сузились. — Кто ты?
— Это я хочу спросить об этом, — спокойно произнесла Саманта.
Женский голос заставил остальных, еще не спавших мужчин подняться. На дочерна загоревших лицах появились ухмылки. Нэт смотрел, однако, по-прежнему сердито.
— Ты одна? — спросил кто-то.
— Что она здесь делает?
— Бог услышал мои мечты. Раздался смех, и Саманта напряглась.
— Вы, мужчины, совершаете преступление, — холодно сказала она. — Ваша работа достойна презрения.
Ее взгляд упал на избитого человека. Варвары! Она отвернулась от него, держа в поле зрения остальных, лицо Саманты отчетливо выразило отвращение.
— Этот человек интересует тебя? Вопрос вызвал у нее удивление. Саманта посмотрела на Нэта с осуждением.
— Он человек и не заслуживает такого обращения.
— Может быть, она его подруга, Нэт, — заметил высокий мускулистый головорез. — И она расскажет нам то, что мы хотим услышать от него. Дай мне несколько минут поговорить с ней и…
— Подожди, Сэнки, — рявкнул Нэт, чувствуя себя неуютно под осуждающим взглядом Саманты. — А ты, девушка, объясни нам, что ты здесь делаешь.
— Это ранчо моего отца, и я требую, чтобы вы убрались отсюда.
— Вашего отца? Вы Саманта Кингсли? У нее перехватило дыхание.
— Так вы знаете отца?
— Мы работаем на него. Вы напрасно сердитесь на нас.
— Вы лжете!
Нэт; напрягся, его глаза потемнели.
— Я могу сказать то же самое вам. Может быть, вы одна из похитителей и собираетесь помочь ему бежать.
Саманта почувствовала, как в ней что-то оборвалось.
— Похитители? Боже, что здесь происходит. Вы… вы…
— Мы наняты разыскивать бандитов, укравших дочь Кингсли и заставивших его продать свою землю этому человеку. Она похолодела.
— Кто он?
— Он называет себя… как же… Черт бы побрал эти испанские имена, что-то вроде Чавес.
— Антонио? — ужаснулась она.
— Ты видишь, Нэт, она его знает.
— Нет. — Саманта покачала головой. Она не могла заставить себя еще раз посмотреть на Антонио. Кузен Хэнка! — Что вы делали с ним? Я не могу поверить, что мой отец приказал вам пытать человека!
— Кингсли нужен Эль Карнисеро. Его не интересует, как мы разыщем его. Антонио Чавес выведет нас на него.
— Не выведет, — спокойно сказала она, хотя все в ней внутри бушевало. — Либо вы отпустите его, либо я вас всех уволю. Я знаю отца, он не простит вам пыток.
— Но послушайте…
— Не слушай ее, Нэт. Она не дочь Кингсли. Посмотрите, на кого она похожа? Она одна из них…
— А мне наплевать, кто она, — сказал огромного роста человек. — Я не собираюсь выполнять приказы женщины…
— Послушайте, девушка, — произнес Нэт. — Дайте нам возможность заниматься своим делом. Если вы действительно Саманта Кингсли, то отец ждет вас в городе.
— Я никуда не уйду, пока вы не отпустите его, — твердо сказала Саманта. Она знала, что может потом пожалеть о занятой позиции, но не могла поступить иначе. — Он нуждается во враче. Я заберу его с собой.
— Черта с два у тебя это выйдет! — проревел Сэнки и бросился на нее и упал, насмерть сраженный выстрелом.
Саманта выстрелила, не раздумывая, и мгновенно направила револьвер на Нэта. Он стоял с совершенно белым лицом, так же, как, впрочем, и остальные. Но она оставалась спокойна, полностью контролируя себя. Мужчины, как обычно, недооценили ее.
— Теперь вы позволите мне забрать его? — спросила она требовательно.
— Слишком много денег поставлено на карту. Вы, девушка, всех не перестреляете.
— Неужели?
Конечно, с ее стороны это было бравадой. Выстрел разбудил остальных, теперь их было шестеро против нее. Они знали, что ей не удастся перестрелять их. А Лоренсо? Где он?
Саманта лихорадочно думала, но не могла прийти ни к какому решению. Эти люди не будут колебаться, стрелять ли им в женщину или нет. Как ей отступить?
— Dios mio!
