— Почему вы не могли любить собственных сыновей?
Возмущенный такой бесцеремонностью, Милтон пронзил ее яростным взглядом:
— Потому что их родила она, а ее я ненавидел. Но она умерла очень давно, и ничто в Мэтью не напоминало мне о ней.
— Мне следовало бы пожалеть вас, но не получается, — вздохнула Джулия. — Вы, сэр, — опасная болезнь. Вы слишком долго заражали всех, включая и меня. Вы дорожите вещами, а не людьми. Вы измывались над беззащитными детьми, потому что не любили их мать. У вас была семья, которую вы не ценили. И даже не пытались ценить. Мой муж только что заплатил по вашему счету. Полностью. Довольствуйтесь этим. Теперь вас покинут все. И вы никому не нужны!
— Мэтью любит меня!
— Мэтью вас не знает. И не важно, каким лицом вы оборачивались к нему. Грязь стереть невозможно, и, благодарение Богу, больше он с этой грязью соприкасаться не будет!
Глава 53
Когда они покидали Уиллоу-Вудс — в последний раз, — Джулия была смущена. Слегка. Она не хотела при встрече с графом выставлять напоказ свои деловые инстинкты. Как не хотела проявлять свое отвращение, но не смогла сдержаться. Теперь ее немного волновала реакция Ричарда, не только на то, что он узнал сегодня, но на ее неприличное поведение.
Однако у нее не оказалось возможности обсудить это до самого вечера, когда они наконец остались одни в гостиничном номере на обратном пути в Лондон. Чарлз и Мэтью ехали с ними в одном экипаже.
Чарлз не хотел ни минуты лишней оставаться в этом доме. Даже для того, чтобы собрать вещи. Он решил прислать за ними позже. Сейчас же он собирался провести как можно больше времени с братом, прежде чем «Тритон» снова поднимет якорь. Потом он планировал недолго пожить у тестя, пока не найдет для себя дом в Манчестере.
Джулия встревожилась, узнав о его намерениях. Все же он собирается жить слишком близко к Уиллоу-Вудс.
Она сказала об этом Ричарду, когда они устроились в гостинице, и с радостью узнала о подруге Чарлза и о том, что он не вынесет разлуки с ней.
Но Джулия успела взять с Чарлза слово, что он и Мэтью обязательно приедут, когда они обживутся на островах. Мэтью был уже взбудоражен приглашением, и, следовательно, долго ждать его с сыном им не придется.
В тот вечер они прекрасно пообедали вчетвером. Никакого напряжения, никаких волнений. Душевная тяжесть словно растаяла.
Мэтью еще не знал, что больше не будет жить в Уиллоу-Вудс. Чарлз отвел Джулию в сторону и шепнул, что когда-нибудь расскажет Мэтью историю о двух братьях и злом отце и позволит сыну самому решать, хочет ли он, чтобы этот человек присутствовал в его жизни.
Джулия ушла к себе первой, оставив братьев наедине, но Ричард вскоре поднялся к жене. Джулия сидела на постели и расчесывала волосы. Едва Ричард вошел, она немедленно поднялась и поспешила к нему.
— Я так рада, что этот день уже прожит, — сказала она, обнимая его.
— Я тоже. Но с той самой минуты как мы уехали оттуда, мне ужасно хотелось спросить: тебе его не жалко?
— Мне? — удивилась она. — Я хотела спросить у тебя то же самое.
— Нет, нет и нет, — усмехнулся Ричард. — А как насчет тебя?
— Конечно, нет! Ни в коем случае!
— Рад это слышать. Потому что он навсегда убил те чувства, которые я питал к нему в детстве. Какая ужасная ирония в том, что я — его единственный законный сын! Впрочем, как уже было сказано, мне абсолютно все равно!
Джулия улыбнулась:
— Знаешь, а ведь это означает, что титул когда-нибудь перейдет к тебе!
— Мне он не нужен, — отмахнулся Ричард. — Не хочу ничего ему принадлежащего. Пусть лучше он перейдет к Чарлзу, а от него — к Мэтью. Уверен, что Милтон, обдумав случившееся, никому не скажет об откровениях Чарлза. Кроме того, ты — единственное, чего я жажду, Джуэлс! Но…
Она отстранилась и легонько шлепнула его по груди:
— Ты не имеешь права ставить «но» после подобного заявления.
— Может, «однако»? — поддразнил он.
— И никаких «однако».
— В таком случае, может, позволишь мне закончить? Не могу отрицать, ты пробудила во мне надежду, предположив, что я незаконный сын, но теперь я немного разочарован тем, что все-таки связан кровными узами с Милтоном Алленом. Но я это переживу! — уверил Ричард и с лукавой улыбкой спросил: — Ты мне в этом поможешь?
Почти тот же вопрос он задал ей, когда она вновь вошла в его жизнь в ночь бала у Мэлори. Джулия рассмеялась, прильнула к нему и прошептала:
— Это… вполне возможно.
— Боже, как я люблю тебя! — воскликнул Ричард. — И в этом тоже заключается ирония. Не находишь?
— Что? Предупреждаю, ты ступаешь по тонкому льду.
Несмотря на ее ворчливый тон, Ричард крепче прижал к себе жену.
— Просто я думал, что наш брак будет таким же, как у отца, — нежно улыбнулся он, прежде чем поцеловать ее. — Ирония заключается в том, что я жестоко ошибался.
Джулия обхватила Ричарда за талию одной рукой, а другой притянула его голову к себе и зарылась пальцами в черные волосы. И тут она охнула и повернула мужа спиной к себе, чтобы убедиться в полном отсутствии длинного хвоста.
— Господи милостивый, что ты наделал?! — вскричала она. — Мне нравились твои волосы!
— Я посчитал, что пора остричь их, поскольку все препятствия устранены и больше мне не придется восставать против обстоятельств. Я сложил оружие. Поэтому после ужина мы с Чарлзом и Мэтью нашли цирюльника. Но, если хочешь, я снова их отращу. Ради тебя.
— Не ради меня. Это твой выбор.
Он рассмеялся ее усилиям не выглядеть слишком разочарованной.
— Ты мой выбор, Джуэлс, и пока ты счастлива, счастлив я.
Неужели он только сейчас предоставил делать выбор ей? Во всех случаях жизни?!
Вряд ли, потому что в идеальных браках есть столько преимуществ, а ее выбор — это Ричард. Главное — вовремя найти компромисс. И поскольку она безумно любит мужа, все, что делает его счастливым, дарит счастье и ей. И по-другому не может быть.
Примечания
1
