– Больше, чем вы думаете, – ответил тот.
– Решите вопрос, – распорядился главный психиатр. – Мне надо!
– Решим, – легко согласился завхоз, мысленно списав буйную Ирочку на безымянное кладбище.
Проходя мимо бокса № 19, Берегивода попытался припомнить, что хранится в нем, запертом на суровые замки. Попытался заглянуть в окошко, но оно было столь грязным, что разглядеть сквозь него что-либо оказалось невозможным.
Завхоз попытался выяснить, сколько лет не функционирует дефицитный бокс и где ключи от него, но никто об этих вопросах толком не ведал.
Берегиводу такое положение вещей раздражало, он велел созвать слесарей и вскрыть замки. Какого же было его изумление, когда после двухчасовой работы дверь наконец отворили, а в таинственном боксе № 19 обнаружился голый мальчик лет семи, патлатый, как туземец, но с абсолютно чистыми и ясными глазами.
В бокс дали больше света и обозрели на стене огромную плакатную надпись, произведенную, надо полагать, фекалиями: Е = mc
В ТОТ же час на место происшествия был вызван психиатр Паничкин, который, вглядевшись в открывшуюся сюрреалистическую картину, что-то припоминал скрипуче, а потом тихим голосом задал вопрос:
– А кого тогда на саночках везли?
– На каких саночках? – попросил уточнить Берегивода.
– На саночках с кашей.
Завхоз было решил, что и Паничкину вскоре потребуется отдельный бокс, но психиатр оказался крепок на потрясения. Просто сказал всем:
– Будем разбираться.
Вернувшись в свой кабинет, лекарь человеческой психики задал себе два принципиальных вопроса – как выжил в течение шести лет человек без пищи и откуда появилась на стене эта сакраментальная формула, произведенная известным аутистом А. Эйнштейном?
В своих вопросах Паничкин обнаружил и ответы.
Человек не может жить без пищи, а следовательно, кто-то тайно питал крикуна. Надо с этим разобраться… Крикун, развиваясь столь неправильно в замкнутом пространстве, вполне мог быть ущербен в основном, за счет которого развилась пространственная гениальность. Вот он и повторил открытие нобелевского лауреата-аутиста. Хотя здесь тоже могла иметь место фальсификация!..
Паничкин решительно встал из-за стола и произнес вслух:
– Надо допросить персонал! С пристрастием!
«С пристрастием» вызвало у психиатра легкое волнение. Доктор помнил клятву Гиппократа, хотя временами считал, что ее необходимо отменить и забыть. При современной политической ситуации психиатрия является не только врачебной отраслью, но и эффективным оружием как наступательным, так и оборонительным!
Паничкин срочным образом вызвал к себе завхоза Берегиводу и вменил ему в обязанность провести самое тщательное расследование возникшей ситуации.
– Уже произвел! – устало отозвался завхоз.
– И что?
– Мистика.
– Говорите яснее! – прибавил голоса психиатр, испугавшись слова «мистика», будто ему на картах нагадали скорую смерть.
– Куда яснее! Доступа в бокс ни у кого не имелось, замки приросли проржавелым железом!.. Если вы помните, я следователем когда-то был!
И впрямь, вспомнил Паничкин, в личном деле завхоза имелась коротенькая запись: с 1935 по 1967 – следователь.
«А чего он расследовал? – занервничал главный врач. – Почему из следователей в завхозы? Где он следователем служил?»
Паничкин по-новому посмотрел на своего подчиненного и нашел на лице Берегиводы прищуренные глаза с цепким выражением.
А казачок-то засланный, внезапно понял.
– Как же он без пищи шесть лет? Нонсенс!
– Я и говорю – мистика! – отозвался завхоз. – Хотите – необъяснимый науке феномен!
От этого предположения Берегиводы во внутренностях Паничкина тотчас полегчало. Понятие «феномен» никого ни к чему не обязывало. Феномен можно изучать десятилетиями, и никто от тебя разъяснений не потребует! И себе самому разъяснять ничего не надо. Не очень-то Паничкин и любопытен в свои годы. Повидал всякого, на пять жизней хватит!.. По боку феномен!..
– Конечно, феномен! – радостно воскликнул главврач. – Пусть пока в том же боксе и проживает!
– По мне что, – согласился Берегивода. – Мне не жалко!..
Значит, буйная Ирочка, решил завхоз, возвращаясь в стационар. Надо предупредить медбратьев, чтобы забыли на недельку про необходимость кормить умалишенную девчонку. Ведь не случится же второго феномена! Саночки всегда наготове… А пока протеже главного пусть поживет с обществом! Уж этому кретину все равно! Овощ!..
