– На Маше.
– Это на какой такой Маше? – оглядывал Рыжий свой класс. – У нас Маш никогда не было…
– Из пятого.
– Это что же? – припоминал Ромка. – Махаонова, что ли? С глазами, как у неваляшки?
– Она.
Здесь в класс вкатилась на кривых ногах математичка Вера Викторовна, сразу углядев новенького Северцева сидящим на задней парте в обнимку с самым отпетым школьным хулиганом. Учительница изменилась в лице. Не скрывая злости, она приблизилась к друзьям.
– Я думала, ты, Северцев, умный мальчик! – проговорила тихо. – А ты …
Леонид опередил ее заключение в слове и доложил почти по-пионерски:
– Я, Вера Викторовна, взял шефство над Романом! Надеюсь, он больше не будет вас расстраивать!
От невысказанного Леониду ругательного слова «дурак» Вера Викторовна чуть было не поперхнулась. Смотрела то на новенького, то на Ромку, стараясь определить, не измена ли, не выставляют ли ее саму дурой?
– Ведь правда, Роман? – продолжил Северцев. – Ты ведь не будешь больше хулиганить?
Теперь на заднюю парту глядел весь класс, ожидая от Ромки, которого математичка обещала по достижении девяти лет отправить в колонию строгого режима, решительного ответа. Все надеялись, что Рыжий Псих продемонстрирует знание редких терминов из матерного лексикона, ведь недаром его папаша проживает в тюрьме за причинение тяжких телесных. Но здесь произошло чудо. Ромка Псих сначала позеленел лицом, затем покраснел, а по достижении необыкновенной бледности ответил неожиданное:
– Да, Вера Викторовна, я больше не буду хулиганом! – И прошептал в сторону неслышно: – Бляхамуха…
Его слова были похожи на нежное блеяние овечки, отчего математичка совсем потеряла равновесие духа и даже осмелилась кончиками пальцев погладить рыжие Ромкины патлы. Сморщилась в улыбке.
Класс разочарованно выдохнул, на смену ожидания чрезвычайного пришла обыденность – начался урок.
– Как же ты меня так? – прошептал, сохраняя бледность лица, Ромка. – Авторитет теряю! Ниже плинтуса падаю!..
– Приобретаешь! – ободрил Леонид. – Хитростью добиться можно гораздо большего, чем когда прешь напролом!.. Мы эту… тетеньку… Мы с ней обязательно разберемся! Поверь мне, она долго будет жалеть о том, что связалась с нашей дружбой!
– Обещаешь? – заметно ободрился Ромка, чувствуя в своем друге, в его словах необыкновенную уверенность и силу.
– Обещаю…
– По голове кирпичом! – предложил Псих.
– Муравья в ухо…
Это предложение заставило Ромку глубоко задуматься над сутью вещей. Он понял, что в лице Леонида нашел незыблемого вождя. Муравей в ухе – это серьезно! Это не зубным порошком морды посыпать!
После того как Леонид удивил Веру Викторовну знанием таблицы умножения, рассказав ее всю в минуту, он ответил и на вопрос Ромки: «А когда женишься? «
– Сегодня, – сообщил шепотом.
– А зачем? – вырвалось у Рыжего, но он тотчас показал всем своим видом, что на спрошенную глупость ответа не ждет.
– Хочу! – все же ответил Леонид честно.
– А разве в семь лет жениться можно?
– А кому здесь семь лет?
– Мне, – признался Ромка. – А тебе что, уже восемь?
– Мне – пятнадцать.
Леонид произнес это так буднично, будто впроброс, так что Ромка почти поверил. Небольшое сомнение осталось, но в основном – глупая вера. Все-таки он ждал пояснений.
– Я – человек небольшого роста. Я медленно расту.
– Понял… А чего ты в первом классе?
– Я знал, что найду здесь друга.
Ромка густо покраснел от удовольствия. Пятнадцатилетний друг – это ништяк!
– Такты, наверное, – карлик?
– Я – не карлик!.. Я – лилипут. Лилипуты – маленький, но гордый народ!
Дальше Леонид сообщил Ромке, что когда женится на Машеньке Махаоновой, то сразу уйдет из интерната жить самостоятельно. Еще Северцев сказал, чтобы Ромка ждал его, что он, Леонид, друзей не бросает!
– Жди, сколько бы времени ни прошло!
