Чтение стихов
Поэт, читающий свои стихи при всем честном народе, может иметь и другие дурные привычки.
Сэр, я никогда не оскорблю человека, даже если он читает мне свою трагедию.
Стихотворение не должно читать, как прозу, ибо оно есть «песнь» и поэты, по их собственному выражению, поют. Но чтение не должно переходить в доподлинное пение. О таком роде чтения сохранилось меткое замечание Гая Цезаря, сделанное еще в бытность мальчиком: «Если это называется пением, то поешь ты скверно; а если чтение, зачем поешь?»
Хорошая дикция лишает поэзию многозначности.
Всякий, повторивший фразу Шекспира, становится Шекспиром.
Насколько скрывает человека сцена, настолько беспощадно обнажает эстрада. Эстрада что-то вроде плахи.
Один посетитель Ясной Поляны сказал как-то Льву Толстому, что приедет к нему в следующий раз со знаменитым актером Орленевым, который-де замечательно читает стихи. «Но ведь вы знаете, – возразил Толстой, – что я не люблю стихов».
– В том-то и дело! – воскликнул гость. – Орленев так читает стихи, что вы даже и не скажете, что это стихи!
Любовная лирика
Поэт может воспевать многих женщин, на которых он испугался бы жениться.
Поэты и канарейки перестают петь, когда у них есть пара.
Вчера написал два стихотворения о любви – закрыл тему.
Любовь вышла из моды, ее убили поэты. Они так много писали о ней, что все перестали им верить.
Сегодня мы уже не пишем любовных стихов. Зато сегодня мы уже не ходим в бордели.
Поэты
Поэт – существо легкое, крылатое и священное.
Кого Юпитер хочет наказать, того он делает поэтом.
Кто не может сочинить двух строк – тупица; а кто сочинил целых четыре – глупец.
Все мы пишем стихи; просто поэты пишут их словами.
Поэты – неузнанные законодатели мира.
«Неузнанные законодатели мира» – это скорее о тайной полиции, чем о поэтах.
Поэт – средство существования языка.
