была перегорожена полосатыми заборчиками с укрепленными на них висячими красными фонарями и знаками, приказывающим воспользоваться объездной пыльной дорогой, проложенной сквозь кустарник, растущий вдоль обочины.
Они взбирались по северному склону Вайолет-хилла, когда 'Мерседес' внезапно свернул с главной дороги. Джейк сбавил скорость, но все равно чуть-чуть не проскочил развилку.
Дорога, на которую он свернул, оказалась асфальтированной только на ближайшие сто метров. Дальше асфальт кончался и начинался проселок, правда, вполне сносный: видно, по нему часто ездили на машинах. Джейк тащился с черепашьей скоростью: с обоих сторон чернел лес. Впечатление было такое, что он затерялся в ночи.
Остановив 'Ниссан', он высунул голову в окно и прислушался. Кроме звука мотора его машины он не услышал ничего. Потихоньку двинулся дальше и, увидев просвет между деревьями, съехал с дороги и вырубил движок.
Дальше пошли пешком. Почти сразу же деревья расступились, и они оказались около виллы под черепичной крышей, приткнувшейся к скале, нависающей над бухтой.
Джейк взял Блисс за руку и они, обойдя виллу, пробрались к месту, где, наполовину скрытые зарослями пеонов и хризантем, они могли рассмотреть дом. Справа на высоте второго этажа его охватывала широкая веранда на толстых деревянных брусьях. Бордовый 'Мерседес' стоял на посыпанной гравием площадочке у изогнутой подъездной дорожке. Через мгновение на столбах перед виллой и за ней зажглись фонари. Джейк увидел, что из дома вышли двое и остановились, скрытые тенью.
Тут к вилле подъехало еще несколько машин, и Джейк, взяв Блисс за руку, увлек ее под защиту тенистых кустов.
- Это он!
Треугольное, как у кота, лицо с большими, сверкающими, как осколки вулканического стекла, глазами. Стройная как у лебедя шея. Маленькие уши, почти не заметные под длинными черными волосами.
Этот человек шел прямо к дому, ступая по мощеной дорожке с грацией тигра, пробирающегося сквозь джунгли.
Ничирен.
Блисс почувствовала, как Джейк весь напрягся. Ее пальцы впились во вздувшиеся бугры его бицепсов.
- Не надо! - прошептала она, увлекая его назад в их укрытие. - Другие уже на подходе. Мы ждали слишком долго для фальстартов.
Джейк понимал, что она права. Но не так-то просто было усидеть в тени кустарника, когда твой заклятый враг находится всего в ста ярдах. Тень, за которой он гоняется последние три года по всему континенту. С той памятной встречи на реке Сумчун.
В последних отблесках малиново-желтой зари Джейк увидел Цуня Три Клятвы и Т.И. Чуна, стоящих бок о бок возле веранды.
- Ну и ну! - удивился Джейк. - А я думал, что твой отец и Т.И. Чун - лютые враги!
- Я и сама так думала, - призналась Блисс, подумав, какие еще сюрпризы ожидают ее впереди.
Тем временем Верзила Сун подошел к Ничирену, и они начали о чем-то переговариваться. Подъехало еще две машины. Из одной вышел Преподобный Чен, из другой - Тун Зуб Акулы, дракон триады Хак Сам. Они молча смерили друг друга взглядами и двинулись ко входу на веранду. Подойдя к двери, они, как по команде, остановились. Несмотря на серьезность ситуации, в их нежелании уступать друг другу было что-то комическое.
Тогда Цунь Три Клятвы подошел к ним и затеял разговор с Преподобным Ченом, дав возможность Туну Зуб Акулы войти в дверь, не потеряв лица. Увидев, что он вошел, Цунь Три Клятвы провел на веранду и Преподобного Чена.
- Теперь вроде все собрались, - прокомментировал Джейк.
Никто, однако, не собирался начинать общего разговора. Ощущение было такое, что они все еще кого- то ждут.
Блисс это тоже почувствовала. - Что-то сейчас будет! - шепнула она.
Небо уже совсем потемнело, и огни застывших на водной глади танкеров сверкали, как упавшие с неба звезды. По пляжу прогуливались влюбленные, поглядывая на встающую над морем луну.
Джейк услышал звук приближающейся машины и повернул голову. Из леса выехал черный лимузин. Он приближался так медленно, словно двигался накатом. Наконец он остановился у крыльца. Его мотор продолжал работать на холостом ходу, дверца открылась и из машины вышел водитель с явно военной выправкой.
Предчувствие заставило Джейка вздрогнуть. Он почувствовал, что у него даже в горле запекло, когда шофер открыл заднюю дверцу и наклонился вперед, помогая кому-то.
Старый китаец выбрался оттуда, и Джейк вздрогнул, в первый раз в своей взрослой жизни увидев лицо своего отца!
То, что это отец, у него не было никаких сомнений. Именно таким он видел его глазами своей души, как скульптор видит свое произведение еще до того, как оно выйдет из-под его резца.
Значит, все это правда. Все, что сказала ему Блисс. Он, конечно, не сомневался в ее словах, но все-таки у него дух захватило, когда действительность подтвердила ее слова.
- О Будда! - прошептала Блисс. - Да ведь это Ши Чжилинь! Зачем он сюда пожаловал? Его присутствие может погубить йуань-хуань. не говоря уж о том, какой опасности подвергается он сам. Если драконы триад узнают, кто он такой, все наше дело может рухнуть. Ну а если местные власти узнают...
Заканчивать эту фразу не было необходимости.
Шофер-китаец достал из лимузина толстую трость и, подав ее Чжилиню, вернулся в машину. Старик пошел к дому. Никто из собравшихся на веранде не пошевелился, чтобы спуститься к нему навстречу и помочь подняться на крыльцо: это означало бы для старика потерю лица. Но они все чувствовали его приближение. Никто не разговаривал, никто не пил. Никто не смотрел ни на море, ни на горные склоны.
Когда Чжилинь поднялся по каменным ступенькам, Цунь Три Клятвы отошел от группы драконов и остановился в самом центре веранды. Ничирен тоже оставил Верзилу Суна, подошел к Цуню Три Клятвы и что-то сказал, обращаясь к старику.
Когда старик не ответил, он, по-видимому, повторил свой вопрос, уже более нетерпеливо. Тогда старик заговорил. Джейк не мог слышать, что он говорит, но он видел реакцию, которую произвели его слова на Ничирена.
- Лян та мадэ! - прошептал потрясенный Джейк. - Мой отец - Источник Ничирена!
Когда Чжилинь повернулся к нему, Джейк увидел выражение лица Ничирена, а вернее, полное отсутствие всякого выражения. Пустота. И тогда он одним прыжком выскочил из укрытия и бросился через лужайку к веранде. Блисс крикнула что-то ему вслед, но он не услышал ее предостережения. Он видел только выражение лица Ничирена. Точно такое выражение, которое он видел на его лице, когда они стояли друг против друга в Доме Паломника в Токио. Джейк его запомнил, потому что оно предшествовало взрыву.
О чем он спросил у Цуня Три Клятвы? Что ответил старик? Джейк этого не знал. Но он был уверен, что уже опаздывал.
Мгновенно переходя из состояния абсолютной неподвижности к бешеной энергии, Ничирен врезался в Ши Чжилиня, сшибая старика с ног, прежде чем Джейк успел преодолеть три четверти расстояния до веранды.
А дело было так.
- Я хочу знать, кто этот человек, - сказал Ничирен, подходя к Цуню Три Клятвы.
По правде сказать, Цунь Три Клятвы не расслышал с первого раза, что Ничирен сказал. Он смотрел на брата, которого не видел пятьдесят лет. Как часто он представлял себе этот момент. Воссоединение семьи. Его даже дрожь пробирала от сознания важности происходящего.
Невнимание к его словам рассердило Ничирена. Он повторил свой вопрос, и на этот раз Цунь Три Клятвы его услышал. И понял, что отмолчаться нельзя. Однако, подумав, что сейчас не время объяснять Ничирену что это, мол, твой отец, он решил сказать ему лишь часть правды.
- Он твой Источник.
Вот тут-то и появилось на лице Ничирена то отсутствующее выражение, которое заметил Джейк. Прямо
