участникам давались конкретные поручения. Одни, например, должны были первыми подняться в атаку, показать пример бесстрашия под огнем врага и увлечь за собой отделение, взвод; другим поручалось взять под контроль действия одного-двух молодых бойцов из пополнения, личным примером научить их смело и решительно действовать во вражеских окопах, незаметно подкрадываться к огневым точкам противника и забрасывать их гранатами; члены партии и комсомольцы получали задание в период коротких пауз в бою выпускать рукописные листовки-молнии, пропагандировать боевые подвиги своих однополчан. Таким образом обеспечивалась непрерывность партийно-политической работы.
Значительная заслуга в этом принадлежала заместителям командиров названных дивизий по политической части полковникам М. В. Бронникову и С. П. Васягину. О них с большим уважением и любовью отзывались в частях и подразделениях все воины, с которыми мне приходилось встречаться и беседовать. В период боев (а они продолжались с небольшими перерывами без малого два месяца, с 24 ноября 1942 года по 20 января 1943 года) Бронников и Васягин, как и большинство руководящих политработников соединений, находились главным образом в действовавших полках, батальонах и ротах, на решающих участках, не только словом, но и личным примером вдохновляя бойцов и командиров на мужество и отвагу в борьбе с врагом.
В ходе Великолукской операции широкое развитие в войсках армии получила тактика использования специальных штурмовых групп и отрядов для разгрома и захвата дотов, дзотов и других укрепленных огневых точек противника, а в населенных пунктах — приспособленных к долговременной обороне кирпичных зданий. Инициатором их создания и боевого применения выступил командир 257-й стрелковой дивизии Герой Советского Союза полковник А. А. Дьяконов. Еще до начала наступления в частях и подразделениях этого соединения была проведена большая работа по обучению воинов искусству штурма различных укреплений, в каждом батальоне по указанию комдива были образованы штурмовые группы. В первые же дни боев они полностью оправдали себя, в связи с чем Военный совет издал специальную директиву о сформировании штурмовых групп и отрядов во всех других частях и соединениях армии. Опыт их боевых действий широко популяризировался в дивизионных и армейской газетах, в издаваемых поармом листовках, в устной пропаганде и агитации.
Хочется особо подчеркнуть, что в каждом соединении, в каждой части, где мне довелось бывать в период ознакомления с политсоставом армии, с практикой партполитработы, я узнавал что-то новое из опыта Великолукской операции. Более того, пропаганда опыта, накопленного в боях за освобождение от гитлеровских захватчиков Великих Лук, еще долго продолжала оставаться в 3-й ударной составной частью всей партийно-политической работы среди личного состава.
Так что же представляет собой эта наступательная операция? Почему так старательно командно- политический состав армии обобщал и распространял накопленный в ходе ее опыт?
Знакомясь с документами, беседуя с людьми, я подметил одну очень существенную деталь. Оказывается, операция по окружению и разгрому фашистской группировки в Великих Луках началась всего через несколько дней после перехода войск Юго-Западного, Донского, а затем и Сталинградского фронтов в решительное контрнаступление. Первые радостные вести, поступившие с берегов Волги, сыграли, безусловно, положительную роль в повышении боевого настроя личного состава армии. К тому же Великолукская операция была для 3-й ударной, по существу, первой столь удачно осуществленной операцией крупного масштаба.
Она была очень тщательно подготовлена. А это позволило в короткие сроки взломать оборону врага в предполье, расширить фронт прорыва и организованно ввести в него главные силы. Уже в первые два дня боев полки 5-го гвардейского стрелкового корпуса во взаимодействии со 2-м механизированным корпусом сумели взять в кольцо юго-западнее Великих Лук значительную часть войск 83-й пехотной дивизии и 343-й охранный батальон противника. А на четвертые сутки три наши дивизии — 381-я стрелковая, наступавшая с севера, 257-я стрелковая — с востока и 357-я стрелковая — с юга — закончили окружение всей великолукской группировки врага.
Конечно, в ходе этой операции, особенно в самом начале ее, у войск 3-й ударной армии имелись и определенные трудности. Например, исключительно напряженная обстановка сложилась северо-западнее Великих Лук, куда фашистское командование перебросило из-под Холма свою 8-ю танковую дивизию. Развернувшиеся на этом участке ожесточенные бои продолжались с 28 ноября по 10 декабря. Отражая танковые контратаки врага, высокое мужество и самоотверженность проявили воины 31-й стрелковой бригады полковника А. В. Якушева, 26-й отдельной стрелковой бригады полковника И. Г. Бабака, бойцы и командиры 1261-го стрелкового полка 381-й дивизии и танкисты 36-й бригады полковника М. И. Пахомова.
О накале этих боев красноречиво свидетельствует и такой факт. Только в течение одного дня — 7 декабря — части 381-й стрелковой дивизии при поддержке 36-й танковой бригады истребили до 600 вражеских солдат и офицеров, уничтожили 15 фашистских танков, 9 артиллерийских установок и много другой боевой техники. В качестве трофеев было захвачено 4 исправных танка, 6 орудий, большое число пулеметов, автомашин с боеприпасами и продовольствием.
В период с 1 по 10 декабря частям 28-й стрелковой дивизии полковника С. А. Князькова, одной танковой бригаде и 699-му противотанковому артиллерийскому истребительному полку пришлось потратить немало усилий, чтобы остановить продвижение 291-й пехотной дивизии врага, пытавшейся пробиться к Великим Лукам из Невеля. А южнее города 88-й стрелковый полк полковника И. С. Лихобабина, захватив выгодную в тактическом отношении высоту Ступинская, в течение нескольких дней вел трудные бои за ее удержание.
Ожесточенное сражение велось также в районе железнодорожного узла Новосокольники, юго- западнее Великих Лук, и на других направлениях. Хотя вражеские войска и несли огромные потери, фашистские генералы тем не менее не теряли надежды деблокировать свой семитысячный великолукский гарнизон. Как позже стало известно, они планировали окружить и уничтожить Новосокольническую группу советских войск и тем самым обеспечить возможность прорыва к Великим Лукам.
Бои непосредственно за город начались 13 декабря. Участвовавшим в них полкам, батальонам, ротам, штурмовым отрядам и группам 257-й и 357-й стрелковых дивизий полковников А. А. Дьяконова и А. Л. Кроника к исходу дня в результате ожесточенных схваток с врагом удалось овладеть несколькими городскими кварталами. Действия стрелковых частей активно поддерживали артиллеристы, танкисты и воины других специальностей. 1190-й стрелковый полк из 357-й дивизии под командованием подполковника П. Ф. Корниенко с боем пробился к реке Ловать и овладел мостом. К Ловати, разделяющей город на две неравные части, вышли также подразделения 257-й дивизии. Определенного успеха достигли и части 7-й эстонской стрелковой дивизии полковника К. А. Аликаса, действовавшей на вспомогательном направлении.
Ожесточенные уличные бои в городе продолжались и 14 декабря. Наши стрелковые подразделения, особенно штурмовые отряды, несли большие потери. Во избежание излишнего кровопролития военные советы фронта и армии решили направить к коменданту окруженного в Великих Луках немецкого гарнизона подполковнику фон Зассу парламентеров с предложением прекратить бессмысленное сопротивление, сложить оружие и сдаться в плен.
В качестве парламентеров были назначены старший инструктор поарма по работе среди войск противника старший лейтенант М. Д. Шишкин и командир одного из подразделений 28-й стрелковой дивизии лейтенант И. В. Смирнов.
Вскоре по прибытии в 3-ю ударную армию я встретился с ними, долго беседовал. Хотелось поближе узнать: какие же они, эти командиры, первые в армии парламентеры?
Коренастый, невысокого роста, немного застенчивый Михаил Дмитриевич Шишкин сказал о себе всего несколько слов: до войны окончил институт иностранных языков, изучал немецкий и итальянский, готовился стать преподавателем. Но война помешала осуществить заветную мечту — был призван в армию, назначен инструктором поарма по работе среди войск противника. Вот и все. Лишь несколько позже я узнал, что до событий в Великих Луках старший лейтенант Шишкин продолжительное время находился в тылу врага, в партизанском отряде. Там он одновременно исполнял обязанности разведчика и переводчика.
Высокий и худощавый, по-юношески стройный лейтенант Иван Васильевич Смирнов, в отличие от Шишкина, высшего образования не имел, немецкого языка не знал. До войны четыре года служил в Военно-Морском Флоте. В 28-й стрелковой дивизии считался одним из лучших командиров подразделения.
