Риан кивнул на фонарь на столбе. Девушка даже не подала никаких признаков, что что-то делает - никаких движений руками, никаких заклинаний. Просто лампочка потускнела, а затем и вовсе погасла.
-Отлично, теперь нас никто не видит, - произнес командир. - Возьмитесь за руки, образуем круг.
В потемках все стали шарить в поисках других рук. Левую руку сдавила чья-то мощная ладонь.
'Гильт' - С досадой догадался я, надеясь, что он своей мощной хваткой не раздавит мне пальцы.
В правую же легла изящная женская ладошка. Я знал, кому она принадлежит и на душе от этого стало теплей. Я также откуда-то знал, что она взяла за руку именно меня не случайно. Или мне просто хотелось очень надеяться на это.
-Все на борт, мы отправляемся, - огласил Ирстан.
Сомневаюсь, что кто-то из моих друзей знал о каком борте идет речь. И как мы будем выбираться? Неожиданно импровизированный круг окутал яркий нестерпимый свет, воздух загудел, закладывая уши. Я с непривычки зажмурился, тоже самое сделали Сергей и Тоха. И зачем, спрашивается, тушили свет? Сейчас нас мог видеть кто угодно со всего района.
-А куда мы идем? - закричал Паша, стараясь пересилить непонятный гул.
Столп света на мгновение померк, а потом с силой взмыл в небо и исчез, взорвавшись на миллиард осколков, осветив окрестности, как фейерверк на день города. Странный шум тоже пропал.
И только где-то высоко в небе сквозь вой машинных сигнализаций и ругань разбуженных жителей домов, было слышно отдаляющееся эхо фразы, которую выкрикнул Антон в момент телепортации:
-В Калифорнию!
* * * * *
Взрыв света осветил улицы. Каждую травинку, каждый листочек на дереве можно было рассмотреть за эти несколько коротких секунд.
Из темноты на мгновение вынырнули три фигуры, своим видом напоминающие женские. Они проводили взглядом световой поток, и их опять скрыла тьма. Все стихло, но затем снова раздался приглушенный гул и незнакомок окутал такой же яркий свет. Он так же как и минуту назад, поднялся высоко в небо и там растворился.
А где-то далеко на опушку леса выбежал волк. Его хорошо было видно под лунным сиянием. Зверь остановился и стал жадно принюхиваться. Уши стояли торчком - животное насторожилось. Оно некоторое время стояло неподвижно. Что-то новое присутствовало в воздухе. Что-то, что человеку не почуять так, как это чует голодный дикий хищник. Нет, это был не запах, скорее чувство. Чувство необъяснимого, ужасного, но в тоже время сладостно манящего. Волк задрал морду к луне и взвыл леденящим душу воем. Затем он прислушался, и зверю вторили сразу несколько глоток, разносящихся вокруг.
В деревнях и городах по всему миру в окнах загорелся свет. Люди повыскакивали на балконы, пооткрывали окна и попросту вышли на улицу, громко ругаясь или ипуганно озираясь по сторонам. Шум не давал им уснуть. Такого еще никогда и нигде не случалось. Сотни волчьих и собачих глоток, слившихся в один голос, вселяли ужас в людей. Звук издавало все, что могло его издавать. И если владельцы автомобилей могли отключить сигнализацию, сработавшую от такого гама, то вот окрестных собак заткнуть не мог никто. Вой по цепочке разносился все дальше, ненадолго смолкая, чтобы через мгновение возобновиться вновь с утроенной силой. И по многоголосому звуку собачьих глоток можно было подумать, что все животные мира сошли с ума, ругаясь на луну, предвещая минимум конец света.
Люди и не подозревали, как близко к истине они были.
Глава VII
Повозка с двумя ранеными воинами на борту катилась по городу. Мэр Стоунфора Аскольт Кирийский объявил чрезвычайное положение. Город патрулировали усиленные отряды по десять человек, вместо привычных трех. Улицы опустели. Перепуганные родители хватали своих чад и прятались вместе с ними по домам. Самые верующие оккупировали церковь, читая одну молитву за другой. Первый раз было такое, чтоб среди белого дня на город напали демоны. Да не кто-нибудь, а караксы.
Хорошо, что монстров было всего пять, а не то потерь было бы гораздо больше. Город показал, что слишком привык к мирному времени, поэтому не сразу сообразил, что к чему. Но караксы, к счастью, и не собирали устраивать резню. Они всем скопом напали на парня, спешившего к городу.
Эти и другие мысли крутились в голове у Кипера. Чего они хотели от него, и что же в этой страной шкатулке на его поясе? Похоже свет на эти вопросы могут пролить только старейшие из монастыря Солла, в который он и направлялся.
Стражник в сопровождении еще трех таких же воинов, как и он, катил перед собой повозку, одолженную у одного из местных торговцев.
Неожиданно парень в телеге зашевелился и открыл глаза.
-Эй, - обратился к нему Киппер. - Что происходит?
-Меня зовут Лэр, - ответил тот.
Кип даже на секунду остановился.
-Это я уже знаю, некромант, - сухо ответил стражник. - ты знаменитость в некоторых кругах. Но это неважно, ты не ответил на мой вопрос. Что тут творится? Почему демоны напали на тебя?
-Ты задаешь слишком много вопросов для стражника, эээ, прости, не знаю твоего имени.
-Киппер, - гордо ответил блюститель порядка, продолжая тянуть впереди себя тележку. - И как раз я задаю ровно столько вопросов, сколько мне положено по званию.
Лэр поднял брови на солдата. Он попытался вылезти из повозки, чтобы идти самостоятельно, как вдруг заметил, что правая нога прикована цепями к тележке.
-Какого черта? - прорычал некромант, хватая замок.
-О, я подумал, что тебе не стоит доверять, пока мы не решим, что с тобой делать, - издевательским тоном пропел Киппер.
Лэр попытался разорвать цепь руками, но как он и предполагал, ничего не вышло. Парень бросил это занятие, не желая доставлять стражнику такого удовольствия. Его согревала простая мысль, что он может сейчас за пару секунд расправиться с конвоем. Глупо было оставить его с развязанными руками, ведь некромант умеет обращаться с магией не хуже какого-нибудь выходца из ордена. Но пораскинув мозгами и взвесив все 'за' и 'против', понял, что не стоит прямо так сразу записываться во враги, тем более что он здесь совсем не за этим. Если они хотят его катать, то пусть катают, лишь бы привезли в монастырь Солла.
Пленник отвернулся и стал рассматривать улицы, по которым его везли. С тех пор, как он здесь не был, многое изменилось. Стоунфор стоял на небольшом взгорье, что давало ему преимущество в случае штурма. С тех пор, когда Лэр появлялся здесь в последний раз, город значительно поднялся и вырос. Он напоминал слоеный пирог. Нижним слоем этого пирога можно было считать северо-западные и юго-восточные ворота в город. В этих районах жили небогатые ремесленники, мелкие торговцы и рабочие, поэтому и улицы выглядели не так богато. Поднимаясь выше, можно было заметить, как город преображается. Здесь в основном обитали чиновники, служители приората, работники городской ратуши и прочая элита. Красивые сады, чистые опрятные дома говорили о достатке хозяев сами за себя. И на самом верху находился замок Аскольта Кирийского, Монастырь Солла и Гильдия магов в виде двух огромных башен, уходящих в небо.
Вход в эту часть города перекрывала еще одна стена с воротами, едва ли меньше той, что стояла на входе. Улицы здесь были богато украшены. Посреди огромной площади стоял бронзовый фонтан в виде воина протыкающего мечом демона в шею, из раны которой льет вода.
Лэр знал, что с другой стороны города у самого подножья замка есть еще один район, где жили самые бедные. Преступность там просто зашкаливала, поэтому городская стража старалась не совать туда свой нос, предпочитая дежурить где-нибудь поближе к замку.
Кто-то установил мольберт и старался передать на холсте, как солнце играет лучами на бронзовом покрытии фонтана. Люди сидели на лавочках в тени деревьев, проходили мимо или занимались своими
