— Смотри-ка, молодой совсем.
— Мальчишка!
— Слушай, Борода, а ты на состязании-то был?
— А как же! — Лежанка жалобно скрипнула под чьим-то богатырским телом. — Я по этой части первый ценитель.
— Ну, ну? И как оно было?
— И не спрашивай лучше. Баронесса столько аппетитных девиц восвояси отправила!
— Сколько?!
— Стаи! Стаи юных прелестниц…
— А этого взяла, да?
— А этого взяла.
На Хёльва неодобрительно воззрились десятки глаз. Его ощупывали, оценивали, взвешивали и, кажется, даже пробовали на зуб.
— Кхем, а мальчонка-то хлипковат, — высказал наконец общее мнение простуженный бас, — даже меча не носит.
— Не носит, — подтвердил Антор, он стоял к Хёльву ближе всех и рассматривал его с брезгливым изумлением.
Для капитана, как, впрочем, и для остальных дружинников, мужчина без меча представлялся каким-то досадным недоразумением, чем-то вроде соломенного кувшина с дыркой. Проводя целые дни с оружием в руках — по большей части неся стражу или тренируясь, — они искренне не представляли, чем же еще, кроме благородного боя, может интересоваться уважающий себя мужчина.
— Я понимаю еще крестьян! Нужное у них дело, важное. Пищей обеспечивать армию и народонаселение. Или кузнецов — оружие ковать совершенно необходимо, — любил рассуждать прямолинейный Антор. — A вот эти все умники-книжники, арфисты-кларнетисты? Кому они нужны? Зачем?
Под взглядом капитана — стройного, статного голубоглазого красавца — Хёльв почувствовал себя маленьким гадким сморчком — хрупким, тоненьким, который и раздавить-то противно.
— А играл он хорошо?
— Да как сказать… Не то чтобы плохо. Забавно так играл. Простенько, весело. Но Жуба наш, к слову сказать, не хуже играет.
Кто-то — очевидно, Жуба — радостно загоготал. Хёльв покраснел.
— Словом, не понял я чего-то. Там такие мастера были — заслушаешься. А баронесса всех разогнала, — поведал Борода.
— Чего ж ты не понял, дубина? Посмотри на морду ему.
— Кому?
— Флейтисту! — прокашлял бас.
— Смотрю.
— Видишь?
— Что вижу?
— Морду видишь?
— Вижу, — обиделся Борода. — Морда как морда. Молодая и небритая. Весьма приятная даже.
— О! Именно! Парень без меча, но лицом пригож. Понял теперь?
— Ах, ты в этом смысле…
Дружинники захохотали. На Хёльва теперь поглядывали с сочувственным любопытством, что смутило его еще больше, чем выказанная до того неприязнь.
— Я… это… пойду, пожалуй, — пробормотал он, — не смею вам мешать.
— Не сердись. — Антор выглядел немного виноватым. — Мы вообще-то не злые. Просто грубые.
— Да я не сержусь. Чего уж там, — Он направился к двери.
— Парень! — позвал Антор. Хёльв неохотно обернулся.
— Ты в «пирамиду» играешь?
— Не доводилось.
— Приходи, научим.
— Да я…
— Приходи-приходи. В свободное время. Пивка попьем, — Антор благожелательно улыбнулся.
— И не только пивка, — подмигнул Борода.
— С Жубой на пару что-нибудь на флейтах сообразите. Ну? Придешь?
— По… постараюсь, — растерянно пробормотал Хёльв, выскочил за дверь и командорской поступью устремился прочь.
Некоторое время он сосредоточенно шел вперед, стараясь не глядеть по сторонам. Ему было ужасно стыдно.
«И правда, — думал он. — Почему она меня выбрала? Конечно, я играл не хуже всех, но лучше ли? Лучше? Нет. Не лучше. Что ей во мне понравилось? Что? Неужели я действительно столь красив?»
Он остановился возле высокого зеркала и устремил испытующий взгляд на свое отражение.
Зеркало не открыло ему ничего нового: на Хёльва смотрел ничем не примечательный, среднего роста юноша с прямыми светлыми волосами до плеч. Хёльв вздохнул и затравленно посмотрел по сторонам, намереваясь затаиться где-нибудь в тихом уголке.
— Милейший, — робко поинтересовался он у несущегося по своим делам лакея, — а где у вас тут библиотека?
Такого количества книг Хёльв не видел даже в публичном книгохранилище своего родного Гёднинга. Библиотека баронов Брасийских располагалась б отдельной пристройке и занимала ее целиком — от обширного подвала до чердака. Вдоль стен шли галереи, ряды этажерок упирались в потолок, у их подножий стояли удобные креслица и дивана низеньких столиках лежали каталоги имеющейся в наличии литературы и схемы размещения книг. Все было устроено заботливо, с любовью, с расчетом на то, что библиотекой будут пользоваться многие и многие, но помещение казалось если не заброшенным, то редко посещаемым, Было совершенно тихо, только откуда-то слева доносился невнятный шелест. Хёльв оглянулся. К одному из шкафов была приставлена стремянка, на которой виднелась худощавая фигура в сером одеянии. Фигура задумчиво покачивалась из стороны в сторону. Хёльв деликатно кашлянул. Неизвестный вздрогнул, взмахнул руками и тяжело обрушился вниз вместе со стремянкой. Послышалось ругательство.
— Уважаемый! С вами все в порядке? — обеспокоено спросил Хёльв, подбегая к упавшему.
— Растредитый оберфнык! — неразборчиво произнес тот, не оборачиваясь.
— Позвольте мне помочь вам. Когда-то я учился у знаменитого массажиста… Возможно, ваша спина нуждается…
Хёльв обошел пострадавшего с другой стороны, надеясь заглянуть ему в глаза, и остолбенел. Перед ним сидел тот самый эльф, которого они с Лукавым Фиником так неудачно разбудили в лесу несколько недель назад.
— Ристаговы Подземелья! Опять ты! — вскричал эльф. Похоже, та встреча в лесу ему тоже запомнилась.
— Я не хотел… Я просто зашел, вот…
— Просто вот зашел? А чего орешь, как ошпаренный гном?
— Из-звините… Я только… Прошу прощения…
— Простите! Извините! Я чуть шею не сломал, — продолжал ворчать эльф, но было видно, что он уже не сердится. — Откуда ты тут?
— Я теперь придворный музыкант… Флейтист. — Хёльв тяжело вздохнул. Ему почему-то было неприятно в этом признаваться. — А вы что здесь делаете?
Эльф оправил балахон.
— Храню сей кладезь знаний. По-простому говоря, слежу за порядком в этом помещении. Чтобы никто ничего не спер без ведома ее сиятельства баронессы.
Хёльв сочувственно вздохнул, обводя глазами бесконечные ряды книг.
— А, ерунда! — Библиотекарь заметил его взгляд и пренебрежительно махнул тонкой рукой. — Здесь
