восстания горожан было уничтожено семь тысяч стрельцов. Спасся только один, находившийся за городом в самовольной отлучке. Горожане заблаговременно вывинтили из русских ружей кремни и потери среди повстанцев были небольшими.
В самой России зрело недовольство все новыми и новыми рекрутскими наборами. Интенсивная война требовала колоссального напряжения экономики. Награбленное в походах добро доставалось только боярам и воеводам. Для содержания армии увеличивались старые и вводились новые налоги.
Еще до начала войны в Москве полыхал «соляной» бунт. При отсутствии холодильников, единственным способом консервирования продуктов было их соление. Соль была не просто дорогим товаром, ее отсутствие означало голодную смерть. Зная, что соль будут покупать в любом случае, чиновники царя Алексея Михайловича подняли цену на неё в шесть раз. Начался бунт.
Во время войны народные восстания вспыхивали по всей стране, и царь был вынужден в январе 1667 году прекратить ее. Остановить гражданскую войну в самой России это уже не могло. В 1667 году казачьи отряды Степана Разина совершили походы на Волгу и Яик (совр. Урал), а в 1668-69 на Каспий. Весной 1670- го Разин возглавил уже ставшую полномасштабной крестьянскую войну в России. Русский царь, пожелавший нажиться на чужом несчастии, пожинал войну в своих пределах.
По прошествии нескольких веков, нам легче рассуждать о событиях прошлого. Чтобы рассуждения не остались бесполезными и трагедии вновь не повторялись, необходимо осознание и устранение их причины. Ничто не обходится народу так дорого, как потерянная свобода. Каждый человек рождается свободным. В зависимость он попадает по своему недомыслию или по чужому злому умыслу. Каждый человек или народ поступает по принципу — своя рубашка ближе к телу. Это естественно. Чужое благополучие или даже жизнь мало кто ценит. Польские и шведские короли, русские цари — не исключение из этого правила. Во время Потопа XVII века, кроме внешней агрессии, белорусы еще и убивали друг друга. К страданиям народа добавился раздирающий нацию вопрос — под кем быть? Под поляками, под шведами или под русскими? Ответ может быть только один — нужно оставаться собой. Только собственное, национально ориентированное государство может обеспечить безопасность и благополучие своим гражданам. Древнее Полоцкое княжество было богатым и благополучным только потому, что преследовало только свои интересы.
Вопрос о религиозных предпочтениях затрагивает интересы больших групп населения и является весьма сложным и ответственным. Опрометчивые решения и высказывания о религии, порой, являются причиной серьезных конфликтов. Я не буду пытаться навязать какие-либо догмы, а лишь выскажу свое частное мнение: какими бы благими намерениями не были бы движимы священники католической или Русской Православной церкви, все равно они будут проводить генеральную линию своего высшего духовенства. Для Беларуси недопустимо разрываться между Западом и Востоком. Может быть, проблема решилась бы, если католическая и православная церкви в Беларуси были бы автокефальными? Например, Армянская и Грузинская автокефальные церкви, даже при враждебном внешнем окружении консолидируют свои народы уже более полутора тысячи лет. Почему белорусы должны подстраиваться под политиков и религиозных деятелей Западной и Восточной Европы, постоянно ведущих между собой борьбу? Традиции христианства на наших землях более древние и глубокие, чем у соседей. То же касается и государственности. Например, Польское королевство было образовано в 1025 году. В это время Полоцкое княжество было уже развитым самостоятельным государством, а с правившим князем — Брячиславом, отцом Всеслава Чародея считались все соседи.
Петр I
Петр I оставил глубокий след в белорусской истории. Скорее его можно назвать шрамом. Долгое время нам навязывали стереотип, что это был наш правитель. Следует напомнить, что белорусские земли в те времена входили в состав Речи Посполитой, а не Российской империи. Рассказы о том, как Петр просвещал и учил ремеслам своих подданных, не имеют к нашим предкам никакого отношения. Приходится иногда слышать от россиян, что белорусы пропали бы, если бы Петр не привез к ним картошку. Как он мог её привезти в чужое государство? Притом, что это государство было на порядок выше России по развитию. Может быть, и голландцы ему чем-то обязаны?
«Нововведения» Петра, вызывающие восторг у российских историков, для наших предков были давно пройденным этапом. Например, когда учитель Петра Первого — Симеон Полоцкий поставил в Москве печатный станок, количество российских типографий, с учетом открытой когда-то другим выходцем из Белоруссии — Иваном Федоровичем, увеличилось вдвое. В Белоруссии в это время работало более полутора сотен типографий.
Во времена Петра Первого самыми передовыми странами Европы были Голландия и Англия, где и заказывал царь для своего государства последние достижения техники. В 1708 году Петром был утвержден новый, «гражданский» шрифт для книгопечатания. Красивые округлые буквы были заказаны в Амстердаме, у мастера, со странным для голландца именем Илья Копиевич. Российскими историками и писателями написано огромное количество трудов, описывающих даже второстепенные, зачастую вымышленные подробности жизни Петра Первого. Среди горы этой макулатуры читатель не найдет подробностей такого важного момента, как происхождение русского кириллического шрифта. Восполним этот пробел.
Илья Копиевич родился в Мстиславле. Окончил Слуцкую гимназию. Работал книгоиздателем и переводчиком. В 1700 году он начал свое дело и открыл типографию в Амстердаме. Копиевич усовершенствовал кириллические шрифты, разработанные когда-то Франциском Скориной. На основе литер Копиевича созданы современные шрифты, которыми пользуются белорусы, русские, украинцы, македонцы, болгары, сербы и другие народы, использующие кириллицу. Этими шрифтами печатаются современные газеты, журналы, книги, в том числе и та, которую читатель держит в руках.
Население часто упоминаемой «немецкой слободы» в Москве состояло преимущественно из белорусов. Дело в том, что в России «немцами» в те времена называли всех, говорящих на чужом языке, т. е. иностранцев. Ремесленники, находившиеся на поселении в «немецкой слободе» были потомками белорусов, вывезенных в Москву отцом Петра Первого — Алексеем Михайловичем во времена Потопа. В то время, угнанные из Белоруссии пленные, по разным оценкам составляли от 10 до 20 % посадского населения Москвы. В результате слияния двух языков, сформировалось своеобразное, 'акающее' московское произношение. Основа ремесел, впоследствии развившихся в России, была заложена выходцами и Белоруссии. Ждать за это благодарности от современных россиян — дело бесполезное. Не отличался памятью на добро и Петр Первый. Скорее наоборот.
В Полоцке есть небольшое здание, известное как «домик Петра Первого». В советские времена, экскурсоводы, знавшие только отредактированную, «правильную» историю, с гордостью сообщали туристам, что здесь перед битвой под Лесной отдыхал аж сам Петр Первый. Подробности его пребывания на нашей земле советскими историками тщательно скрывались.
Во время Северной войны со шведами, король Речи Посполитой — Август II был союзником Петра. Недовольная политикой короля белорусская шляхта, во главе с Сапегами, поддержала шведов. Избранный ими другой король и великий князь — Станислав Лещинский, при поддержке шведов начал войну против Августа. Снова белорусы стреляли друг в друга.
Не имея достаточных сил для борьбы со Станиславом Лещинским, Август предложил соседнему монарху — Петру Первому вести боевые действия против шведов и их союзников на территории своего государства — Речи Посполитой. Повторился сценарий Потопа. В результате этой войны население Белоруссии уменьшилось еще на треть.
Равенство Полоцка Второму Риму — Константинополю было как кость в горле польским монархам. Зная вандализм русской армии, Август предложил Петру в качестве военного лагеря Полоцк. При подходе «союзников» разбегалось население города. К сожалению, самые мрачные ожидания сбылись.
Время нахождения российской армии в Полоцке трудно назвать иначе, чем оккупацией. Летом в Полоцк прибыл царь. 29 июня 1705 года он отмечал там свои именины. На следующий день, из этого «домика Петра Первого», по обыкновению напившись водки, «их величество» вместе с Меньшиковым направились в Софийский собор, принадлежавший униатам.
Вместе с несколькими офицерами, Петр и Меньшиков ввалились в храм. В это время прихожан там не было, молились лишь шестеро униатских священников и монахов. Даже в русских храмах дикарь не снимал
