Черная Дорога

Подводное течение, созданное противостоянием разных вод, едва не сбивало Дэррика с ног, которые и так разъезжались на заросшем илом полу. Он размахивал мечом, поражаясь, как легко и плавно движется оружие. Мертвые крысы и их куски разлетались в разные стороны, ног пытающаяся добраться до человека стая, казалось, не убывала. Острые клыки вонзались в ноги и руки там, где их не закрывала кольчуга.

Тарамис быстро рисовал в воздухе магические знаки. Зеленый огонь следовал за кончиками его пальцев, и завершенный символ вспыхивал изумрудным сиянием. Следующим мановением руки мудрец послал свою формулу вперед.

Знаки взорвались всего в нескольких шагах от него, полыхнув белым. Лучи света пронзали крыс, точно копья, сдирая плоть с их костей и оставляя лишь голые скелеты.

На секунду Дэррик решил, что опасность миновала, Укусы горели, но серьезных ран, таких, которые помешали бы человеку передвигаться, крысы не нанесли. О быть может занесенной заразе придется позаботиться, но только если он выживет сегодня ночью.

– Тарамис, – окликнул Палат, поддерживая одного из товарищей и прижимая ладонь к его шее. – Одна из тварей разорвала Клавину горло и перекусила яремную вену. Если мы не остановим кровотечение, он умрет.

Добравшись по прибывающей воде до раненого, Тарамис осмотрел его и покачал головой.

– Я ничего не могу сделать, – хрипло прошептал он. По пути у них не было возможности раздобыть целебные снадобья, да и золота на них, кстати, тоже.

Лицо Палата окаменело, а кровь товарища продолжала струиться между его пальцами.

– Проклятие, я не собираюсь позволить ему умереть вот так, – сказал седеющий ветеран. – Я проделал весь этот путь не для того, чтобы, стоять и смотреть, как истекает кровью мой друг.

Качая головой, Тарамис повторил:

– Я здесь бессилен.

Ужас сковал Дэррика, проскользнув мимо защиты, которую он пытался воздвигнуть. Если Клавин умрет быстро, придется оставить его тело тут – оставить крысам. А если воин будет умирать медленно, он обречен умирать в одиночестве – потому что члены отряда не могут себе позволить остаться с ним.

С того момента, как Дэррик шагнул в туннель, он отступил в безопасное место, которое он создал в душе когда-то, снося побои и грубые слова отца. Он пытался не позволить смерти Клавина тронуть себя.

Нет, - прошептал Мэт. – Он не должен умереть, Дэррик. Используй меч. Используй меч Хоклина.

– Как? – выдохнул моряк. Возглас утонул в звуке плещущейся воды, бьющейся о стены коллектора.

Эфес, – ответил Мэт. – Надо прижать рукоять к телу Клавина.

Дэррик в отчаянии, не желая видеть, как человек умирает столь постыдным – не для него, конечно, а для самой судьбы – образом, сделал шаг. И как только он двинулся, лезвие меча опять засияло голубым.

Палат шагнул вперед и встал между Дэрриком и раненым.

– Нет! – рявкнул он. – Я не позволю тебе отнять у него жизнь.

– Я не собираюсь убивать его, – сказал Дэррик. – Я хочу попытаться его спасти.

Великан застыл, не собираясь сдвигаться с места.

В эту секунду Дэррик осознал, что он никогда не был и не будет одним из них. Они путешествовали, ели и сражались вместе, но он был и остается чужаком. Только то, что он оказался способен взять меч Хоклина, связало их с ним. В душе Дэррика шевельнулся гнев.

Дэррик, – сказал Мэт, – не поддавайся. Ты не один.

Но Дэррик знал, что это неправда. Он был один всю свою жизнь. В конце концов, даже Мэт покинул его.

Нет, - возразил Мэт. – Твои нынешние чувства не настоящие, они не принадлежат тебе, Дэррик. Это все демон. Это Кабраксис. Он здесь, внизу, с нами. Он знает о нас. Сейчас на перехват вашей группы бегут охранники. Мысли Кабраксиса в тебе. Я пытаюсь удержать его, но демон пользуется твоими слабостями. Не позволяй демону повернуть себя против этих людей. Ты им нужен.

Дикая боль вонзилась в виски Дэррика, перейдя затем в безумные биения, от которых он едва не упал на колени прямо в холодную воду. Рой черных точек кружился перед глазами.

Используй меч, Дэррик, – настаивал Мэт. – Он может спасти вас всех.

– Что я могу сделать? – спросил Дэррик.

Верь, - ответил Мэт.

Дэррик старался изо всех сил, пытаясь отыскать ключ к магической работе. Было бы куда лучше, если бы можно было сказать волшебное слово или что-нибудь еще. Все, что он помнил, – это как действовал меч в доме Эллайджи Кургана, и как он чувствовал себя тогда, и как вело себя оружие, когда освещало берег реки, чтобы люди обнаружили туннель, который искали. Дэррик понимал: дело не в вере, но знал, что все увиденное им – правда.

Меч задрожал и вновь засиял голубым. Спокойное тепло разлилось по туннелю, проникая в плоть и кости Дэррика вместе с гудением, наполнившим воздух. Ошеломленный, он смотрел, как кровь Клавина перестала течь сквозь пальцы Палата.

Медленно, нерешительно Палат отвел руку от шеи Клавина, открывая рваную рану на горле. Люди увидели, как плоть стягивается, срастается, пока от раны не осталось и следа, кроме маленького, почти