видела. Я тогда еще решила, что это большая удача, что никто меня не заметил и, следовательно, не знает, что я там была, но через некоторое время я поняла, что не могу жить с таким грузом на душе, я бы просто не выдержала дольше, поэтому я и пришла к вам, я правду говорю!
– Да мы верим тебе, верим, – успокоил ее Жора. – Ты вот что еще скажи: когда Олег звонил от тебя, он имен никаких не называл?
– Он почти всегда говорил просто «привет», но пару раз спрашивал какого-то Мишу, – напрягая свою память, сказала Катька.
– А куда он звонил, не замечала?
– Нет.
– У тебя аппарат какой, по нему нельзя это определить?
– Нет, у меня обычный аппарат, уже старенький, он поэтому и ломается часто...
– А ты ничего необычного не замечала с тех пор, как Олег поселился у Ираиды Сергеевны? – подключилась я к допросу.
Катька опять посмотрела в пол, потом на Жору, и вдруг на нее словно озарение нашло. Она чуть на стуле не подпрыгнула.
– Да. Я два раза видела, как за Олегом к подъезду подъезжал черный «джип».
– Что же в этом необычного? – хмыкнула я, но Жора, нахмурившись, сделал мне знак молчать.
– Но ведь это очень дорогая машина, а Олег не был таким уж обеспеченным человеком. Я хочу сказать, что у каждого свой круг общения, понимаете? Крутые в основном общаются с себе подобными, – Катька торопилась, говорила взахлеб, стараясь объяснить, что она имеет в виду.
Мы оба поняли ее, и я про себя согласилась с логикой девчонки.
– А кто был за рулем: мужчина или женщина? – Жора подошел к Катьке и встал прямо перед ней.
– Незнаю. Яне видела. Первый раз Олег вышел из подъезда, сел в машину и уехал. Никто не выходил его встречать. А второй раз «джип» приехал как раз в тот день... когда мы поругались на кухне...
Я прибежала домой и в кухонное окно увидела его. Он опять стоял под окнами. Я простояла минут десять. Вдруг из машины вышла девушка, блондинка. Походила вокруг машины и вошла в подъезд. Наверное, ей ждать надоело. Я все стояла у окна, но слышала как у Ираиды Сергеевны хлопнула дверь. Через несколько минут девушка вылетела из подъезда, прыгнула в «джип» на водительское сиденье и уехала. Вот и все. Больше ничего необычного не помню.
– Ты могла бы узнать эту девушку? – спросил Жора.
– Не знаю, – неуверенно ответила Катька. – Постараюсь. Хотя я видела ее совсем недолго и почти все время со спины.
– Катя, а Олег не знакомил тебя с кем-то из своих друзей? Или просто знакомых?
– Нет, ни с кем. Мы же старались скрывать наши отношения, – смущенно сказала Катька.
– А не водил никуда? Ну, например, в бар какой-нибудь? – это уже спросила я.
– Нет. Мы все время встречались дома, и нам было чем заняться, – это Катька произнесла даже с некоторым вызовом. Но сразу после этого плечи ее обмякли, и она снова опустила голову.
Жора повернулся спиной к окну. Катька жалобно посмотрела на него, сжимая и разжимая руки, потом вздохнула и робко спросила:
– Мне много дадут? За убийство?
Плакать она уже перестала и старалась держать себя в руках.
– Тебе сейчас дадут чаю, ты его выпьешь, успокоишься и поедешь домой, – улыбаясь, сказал Жора.
Катька ошалело уставилась на Овсянникова ничего непонимающим взглядом.
– К-какого чая? В тюрьме, ч-что, и ч-чай положен?
– В какой тюрьме, деточка? – махнул рукой Овсянников.
– Говорю, домой поедешь. Вон, Полина тебя подбросит, – Жора кивнул в мою сторону.
Катька посмотрела на меня и спросила дрожащим голосом:
– Я же его убила?
– Никого ты не убивала. За тебя это сделал кто-то другой, – успокоила ее я.
– Что вы такое говорите? – Катька смотрела на меня недоуменно. – Вы издеваетесь надо мной?
– Ну что ты! Тебе же говорят – Олега убил кто-то другой, после тебя, – теперь уже увещевал ее Жора.
Как же трудно бывает переубедить людей! Вот она пришла признаваться, что убила человека. Ей говорят, что она невиновна, а она не верит. Другой бы сразу ухватился за эту соломинку и сказал: «Да, я невиновен. Извините, ошибся адресом», встал и ушел. А она сидит рыдает. Хотя чему удивляться? Избыток эмоций, нервы на пределе – все можно понять. Тем более, что молодая совсем.
Постепенно до нее, видимо, начал доходить смысл наших с Жорой слов, она некоторое время плакала еще сильнее, потом понемногу стала затихать. Успокоившись окончательно, Катька подняла заплаканные глаза и сфокусировала свой взгляд на мне.
– Полина? Вы не дочь Ираиды Сергеевны? – смутная догадка посетила Катькину головку.
Я просто кивнула ей в ответ.
– И вы... Вы все время были здесь? – она покраснела, опустив глазки в пол в сотый раз за сегодняшний вечер. – Извините меня за такие слова о Вашей матери...
– Не бери в голову, Катя. Я привыкла к ее образу жизни, правда, до сих пор его не понимаю и не одобряю. Но смириться можно с чем угодно. Так что давайте лучше пить чай, и – домой, – вроде бы Катьке немного полегчало, но от чая она отказалась.
– Я хочу поскорее домой, – попросила она. – Укрыться с головой, лечь спать и проспать долго-долго, а потом проснуться и все забыть, словно ничего и не было.
– Очень разумное решение, – похвалила я. – Только после того, как выспишься, не советую тебе киснуть дома, а то воспоминания навалятся вновь. Лучше сходи к кому-нибудь из подружек, погуляй просто, на пляж съезди – лето все-таки на дворе. Жизнь-то продолжается! – я ободряюще улыбнулась Катьке и легонько щелкнула ее по носу.
Она благодарно улыбнулась мне в ответ и с чувством сказала:
– Спасибо вам большое за все! Я не ожидала, что встречу здесь таких понимающих и чутких людей. Я вообще после Олега разочаровалась в людях...
– Ожидала, иначе не решилась бы прийти, – сказал Жора. – Здесь, конечно, не самое приятное место, но, могу тебя уверить, нормальные люди есть везде. И, поверь мне, их гораздо больше, чем таких, как Олег. Просто они менее заметны.
Я даже расчувствовалась, услышав Жорину речь. И решила с этого момента быть с ним помягче. Попрощавшись с Жорой и приобняв Катьку за плечи, я повела ее к выходу.
На улице мы сели в мою машину, и я отвезла Катьку домой, а сама отправилась восвояси. То есть к себе домой. Овсянников же должен прийти. Его прервали на самом интересном месте. Он этого так не оставит...
Однако до дома я не доехала, решив, что сейчас самое время наведаться в бар, о котором упоминал отец Олега и где работает тот самый Миша по фамилии Булгаков. А чего время-то терять? До прихода Жоры я вполне успею управиться.
Бар «Седьмая верста» располагался в подвальном помещении. Я спустилась по очень неудобной лестнице, рискуя при каждом шаге упасть и сломать себе шею, и толкнула тяжелую дверь.
За дверью по обе стороны стояли два здоровенных парня, а-ля шкаф с антресолью, но никаких устрашающих движений по отношению ко мне они не предприняли. Из чего я сделала вывод, что я им либо неинтересна, либо так понравилась, что они не хотят меня тревожить лишний раз. Автомат Калашникова под юбкой не ношу – из чисто эстетических соображений: во-первых, не элегантно это выглядит, а во- вторых, неудобно ходить таким вот образом, в сумочку он тоже не влезает, поэтому довольствуюсь скромненьким ИЖ-8, газовым, дебоширить я тоже не собиралась, так что чисто профессиональный интерес охранников ко мне пропал после беглого осмотра моей короткой юбочки и еще более короткой кофточки. Остался зато другой интерес... На то они и охранники... «быки»...
Довольная произведенным впечатлением, я направила свои стопы к стойке бара, надеясь на скорую встречу с Михаилом. Запоминающаяся у него фамилия. Интересно, кто же в этой истории Мастер, а кто
