— Как за что? — усмехнулся милиционер. — За успех нашего безнадежного предприятия! Вот увидишь — я не я буду, но Белова этого мы упрячем на всю катушку!
Каверин поднял стопку, мельком взглянув на портрет, и ему вдруг на миг показалось, что Михаил Сергеевич как-то очень неодобрительно нахмурился.
Часть 3
XXVII
Проснувшись утром, Саша первым делом подошел к телескопу. Окна соседнего дома пусты, но тут он увидел, как открылась входная дверь и на крыльцо вышли скрипачка вместе со своей бабушкой.
Старушка с озабоченным видом что-то сказала и перекрестила шагающую к калитке внучку в спину. Оглянувшись, девушка увидела это, беззаботно рассмеялась и помахала ей рукой. Она вышла на дорогу и направилась к станции, бросив на ходу несколько любопытных взглядов на дачу Белова.
Саша вскочил как ошпаренный и в сумасшедшем темпе стал одеваться. Он кое-как натянул рубашку, джинсы и ботинки и, застегиваясь на ходу, стремглав выскочил из дома.
Он догнал девушку уже за дачным поселком, в перелеске. Она неторопливо шла по тропинке, помахивая футляром со скрипкой, а Саша, как юный партизан, крался за нею, скрываясь среди редкого подлеска.
Конечно, девушка заметила Белова, да и он давно понял, что она его видит. И тем не менее оба продолжали делать вид, что ничего не происходит. На губах девушки то и дело вспыхивала лукавая улыбка, её забавляла эта игра — по-детски наивная и потешная. Саша тоже втихомолку посмеивался — над этой занятной ситуацией, над собой, над своим нелепым, мальчишеским поведением.
Лесок закончился, девушка поднялась на платформу, а Саша, продолжая игру, притаился внизу, у лестницы. Через пару минут подошла электричка, скрипачка, оглянувшись по сторонам, шагнула в распахнувшуюся дверь. Белов подскочил и что было сил припустил вверх по лестнице. Он запрыгнул в вагон в самый последний момент, задержав руками уже смыкавшиеся двери.
Запрыгнул и замер. В тамбуре стоял наряд милиции — двое хмурых ментов с собакой. Пес грозно зарычал на встрепанного Сашу, да и оба милиционера смотрели на него так, словно вот-вот залают.
Белов выдавил беззаботную улыбочку и шагнул навстречу наряду.
— Это на Москву? — небрежно спросил он.
— На Пекин… — мрачно сострил тот, что держал собаку. — Документы есть?
— Товарищ сержант, я документы дома забыл, вы уж простите… Месяц, как дембельнулся, — продолжая улыбаться, Белов расстегнул пуговицу рубашки и показал наколку с эмблемой погранвойск на груди.
Милиционеры недоверчиво переглянулись. Тогда Саша присел на корточки и кивнул на собаку.
— У меня на заставе такой же овчар был, Полем звали… Ай хороший… хороший… — ласково приговаривал он переставшему рычать псу. — Ай красавец… умница… хороший мой… — Белов протянул к собаке руку, и та вдруг лизнула её.
— Ни фига себе… — поражение пробормотал рядовой. — Ты что, фокусник?
Саша встал и похлопал себя по карманам.
— Черт, сигарет не успел купить… Не угостите? Рядовой с собакой полез было в карман, но его остановил сержант.
— Здесь не курят, — буркнул он.
— Жаль, — подмигнул Саша рядовому. — Придется, значит, до Пекина терпеть!
Тот рассмеялся, хмурый сержант тоже коротко хохотнул:
— А ты остряк… Ну ладно, остряк, будь здоров!
Пошли, Мельников…
Патруль двинулся в следующий вагон, а Саша, с трудом сдержав вздох облегчения, направился вслед за скрипачкой. Он вошел в вагон и сразу увидел девушку — справа у окошка. Неторопливо пройдя по проходу, Саша сел так, чтобы её было хорошо видно. Они были совсем близко — наискосок через проход.
Девушка, конечно, заметила Белова, но виду не подала. Футляр со скрипкой лежал у неё на коленях, а на нем была раскрыта нотная тетрадь. Скрипачка старательно изображала, что с головой увлечена чтением. Саша не спускал с неё глаз — бесполезно, она упорно не желала оторваться от своих нот. Надо было срочно каким-то образом привлечь её внимание.
Поерзав, Белов повернул голову на своего соседа — бородатого дядьку с корзиной яблок. Он разгадывал кроссворд (между прочим, в «Огоньке» — отметил про себя Саша).
— Помочь? — кивнув на журнал, обратился к нему Белов.
— Попробуй… — с сомнением взглянул на него мужчина. — Та-а-ак… Вот! Двенадцать лежа — вулкан в Южной Америке. Восемь букв, вторая и четвертая — «о».
— Котопахи! — выпалил Саша.
— Как-как?.. — улыбнулся дядька. — А ты уверен?
— Да вы что? — Белов намеренно воскликнул чуть громче, чем следовало бы. — Котопахи — самый высокий вулкан в мире, пять тысяч восемьсот девяносто шесть метров над уровнем моря!
Дядька принялся вписывать буквы в клеточки, а Саша с ликованием заметил, как скрипачка осторожно и быстро взглянула в его сторону и не сдержала мимолетной улыбки.
— Ну что там еще? — уверенно спросил он соседа.
— Все, приехали! — ответил тот и поднялся, подхватив свою корзинку. — На, угощайся, — он протянул Саше яблоко.
— Спасибо, — кивнул Белов и полез в карман за мелочью. — А «Огонек» не продадите?
— Не надо, так бери, эрудит… — хмыкнул дядька, сунув ему журнал, и двинулся к выходу.
Электричка тронулась. Девушка перевернула страницу и вновь углубилась в тетрадь. Тогда Саша шумно вздохнул:
— Фу, духотища! — и принялся демонстративно обмахиваться «Огоньком».
Девушка подняла на него лучистые глаза и тихо рассмеялась.
Так они и ехали — переглядываясь и улыбаясь. Перед нею лежала раскрытая нотная тетрадь, перед ним — тоже открытый «Огонек». Но ни он, ни она до самой Москвы не смогли больше прочитать ни строчки.
Белов шел за скрипачкой до самой консерватории — то почти рядом, след в след, то поодаль. Девушке уже порядком поднадоела эта игра, она была совсем не прочь познакомиться с этим занятным парнем поближе. Но тот почему-то никак не решался с нею заговорить.
У дверей консерватории девушка остановилась и оглянулась. Дурачившийся Белов тут же юркнул за спину какой-то девчонки с огромным контрабасом. Из-за своего укрытия он увидел, как скрипачка шагнула к висящей у входа афише, быстро провела по ней ладонью и ещё раз оглянулась. Через секунду она скрылась за тяжелыми дубовыми дверями.
Саша улыбнулся — он понял её намек. Тут же подойдя к афише, он прочитал:
СЕГОДНЯ В РАХМАНИНОВСКОМ ЗАЛЕ
АКАДЕМИЧЕСКИЙ КОНЦЕРТ
Начало в 12 00
Белов взглянул на часы — до начала концерта оставалось чуть больше получаса.
«Цветы! — растерянно подумал Саша. — Надо срочно где-то купить цветов!»
Он кинулся к метро, но тут же остановился и стал шарить по карманам. С тоской взглянув на горстку мелочи, которую удалось наскрести, Саша понял — купить цветов ему не удастся.
Значит, их надо было раздобыть как-то иначе. Он огляделся в поисках клумбы — ничего похожего поблизости не было. Зато в десяти шагах от него сидел бронзовый Чайковский, а у его ног Белов увидел то, что искал — три белых розы в целлофане, уже слегка тронутые увяданием.
Выхода не было. Саша легко вскочил на решетку, обрамлявшую памятник, и с быстротою молнии сдернул оттуда букетик.
«Извини, братишка! — мысленно обратился он к великому композитору. — Просто позарез нужно! Как- нибудь при случае верну обязательно!..»
Он победно встряхнул цветы и решительно направился к дверям консерватории. Теперь Белов был готов, дело оставалось за малым — найти тот самый Рахманиновский зал.
