В совершенной растерянности Белов опустил руку с трубкой на диван. Напротив него сидел голый по пояс Фил и пытался здоровой правой рукой (перебинтованная левая висела на перевязи) выковырять с помощью отвертки расплющенные пули из пластины раскуроченного бронежилета. Короткие гудки из трубки в руке Белова привлекли его внимание.
— Что, психует? — кивнул на трубку он.
— Так… — неопределенно ответил Саша.
— Понятно… Баба есть баба, что с нее взять? — улыбнулся Фил. — Сань, а с чего, вообще, такой кипиш: всем на дно, мобилу отключить, никому не звонить?
Саша, не глядя, протянул руку назад и положил трубку на стоящий на табуретке аппарат.
— Есть маза, что ноги у этого дела с Лубянки растут, — неохотно объяснил он.
— С Лубянки?! — поднял голову Фил. — Я ж тебе говорил про «Белую стрелу», а ты смеялся!
— Фил, «Белая стрела» — это фильм про индейцев киностудии ДЕФА… — с легкой досадой поморщился Саша. — С Гойко Митичем в главной роли…
Фил безнадежно махнул здоровой рукой.
— Да тебе разве что докажешь!
— Федералы сами пачкаться не будут, они через третьи руки работают, — задумчиво продолжал Белый. — Может быть, это даже… Космос…
— Ты что, предъявляешь? — мгновенно насторожился Фил.
Он отложил в сторону пластину бронежилета, встал и подошел к Саше.
— Да нет, — опустив глаза, пожал плечами Белый. — Я только предположил…
— Брат, погоди, Космос не при делах… — недоуменно покачал головой Фил.
— Может быть… — Белов отвернулся и после короткой паузы добавил: — Я сейчас никому не верю…
VII
На столе рядом с фотографией Сашиного отца стояла накрытая пирожком с морковкой стопка водки. Укрывшись пледом, Татьяна Николаевна лежала на диване и смотрела телевизор. Она ждала новостей о сегодняшней перестрелке — вдруг там скажут что-нибудь новое. О покушении на ее сына сообщалось в каждом выпуске, но ничего, кроме того, что она видела своими глазами, в этих сообщениях не было. Наконец, на экране появились кадры со знакомой картинкой ее двора, и зазвучал комментарий ведущего. Его голос казался Татьяне Николаевне холодным и равнодушным:
«По свидетельствам очевидцев, события развивались следующим образом. Около пяти часов вечера во двор въехал автомобиль известного бизнесмена Александра Белова. Когда Белов и его помощник Филатов направились к подъезду, по ним с трех сторон был открыт огонь из автоматического оружия…»
Опять ничего нового… Вдруг зазвенел телефон. Татьяна Николаевна тяжело поднялась с дивана и сняла трубку.
— Алло… Кать, ну какой же он добрый? Ты же знаешь… Саня тебе звонил? Ну, как? Сердце прихватило, конечно… Ты заедешь? Тогда заскочи в аптеку, купи нитроглицерина, а то у меня кончился… Да не отпускает никак. Ну, давай, Катюш, приезжай, мне стоять тяжело. Пока…
Грудь по-прежнему стягивала изнурительная неотступающая боль. Татьяна Николаевна положила трубку и, осторожно опустившись на диван, с невеселой улыбкой взглянула на фотографию покойного мужа.
— Ну, Николай Иваныч, как там?
Ее глаза медленно наполнились слезами. Тяжко вздохнув, она опустила голову на подушку и затихла…
Светящийся экран отбрасывал колеблющиеся блики на голые кирпичные стены комнаты, звук у телевизора был отключен. В задумчивом оцепенении Оля следила невидящим взглядом за мельтешащими картинками.
Вдруг до ее сознания дошло: на телеэкране — дом ее свекрови. Возле знакомого подъезда стояли машины «скорой», милиции, толпились оперативники и зеваки. Не отрывая глаз от экрана, Оля опустилась на пол рядом с диваном, на котором спал Ваня, и, нашарив пульт, включила звук:
«Филатов был ранен, возможно, что и Белов тоже получил ранения. В результате ожесточенной перестрелки с охраной Белова двое из троих нападавших были убиты на месте. Не дожидаясь прибытия милиции, Белов и Филатов с места происшествия скрылись.
Правоохранительные органы пока воздерживаются от комментариев. В городе и области объявлен план «Перехват». В настоящий момент местонахождение Александра Белова неизвестно…»
Ее виски пронзил разряд острой боли. Прикрыв глаза, Оля подняла пульт и выключила телевизор. Рядом снова закашлял Ванечка. Она поправила на нем ватник и, откинувшись на спинку дивана, в отчаянии накрыла ладонью глаза. Через секунду из-под ее пальцев покатились слезинки…
Игорь Леонидович Введенский ужинал на маленькой, но уютной кухне. На холодильнике переносной телевизор передавал криминальные новости:
«Возможно, это нападение связано с коммерческой деятельностью Белова, возглавляющего небезызвестный фонд „Реставрация“. Учитывая влияние Белова в теневых структурах, неудавшееся покушение может серьезно изменить расстановку сил на криминальной карте столицы…»
Поморщившись как от зубной боли, Введенский оторвался от тарелки и попросил жену:
— Маша, ну эти ужасы, переключи.
Его жена послушно переключила телевизор на другой канал.
Там пел какой-то незнакомый певец из новеньких. С умилительной прямотой он раз за разом с чувством выводил: «Братва, не стреляйте друг друга…» Отставив вилку, Введенский с открытым ртом несколько секунд слушал странную песню.
— Маш, ты его чаще смотришь, — растерянно кивнул он на экран. — У нас что, по телевизору теперь только про братву?
— Ну почему? — улыбнулась супруга. — Еще про Чубайса и «Поле чудес»…
Белов полулежал на потертом кожаном диване и напряженно думал. Его занимал лишь один вопрос — кто подослал к его дому убийц?
Для очистки совести он сначала мысленно перебрал всех, с кем у него в последнее время возникали трения, и лишний раз убедился в том, в чем, впрочем, и так не сомневался — ни один из прежних конфликтов не мог вызвать столь серьезных последствий. По всему выходило, что сегодняшнее покушение могло быть связано только с поставками оружия для Чечни.
Проблема была в том, что по этому поводу наехать на него могли с двух разных сторон — и стремящиеся нажиться на торговле оружием «синие», и ФСБ, по каким-то своим высшим соображение ям поддерживающая этот проект. И тем и другим нужны были транзитные каналы Белова. И тем и другим Белов отказал — и вот результат…
Так чьи же люди стреляли в него сегодня — Луки или Введенского?
Чем дольше Белый думал над этим, тем больше склонялся к первому варианту. В Конторе вообще не любили подобных громких акций, а если и устраняли неугодных сами, то делали это чисто, без излишней пальбы. Куда чаще ФСБ в таких случаях предпочитала действовать чужими руками, оставаясь как бы в стороне от примитивных бандитских разборок. Да и не были эти три лоха похожи на специалистов с Лубянки. Макс, конечно, молодчик — вот когда сказалась его спецназовская выучка, — но с профессионалами из Конторы он бы вряд ли справился…
Другое дело, что господин Введенский вполне мог инициировать это покушение — вот это уж как два пальца… Хотя, если как следует подумать, то и это вряд ли. Игорю Леонидовичу совсем ни к чему его смерть. Он, пожалуй, мог пугнуть его, чтоб сделать посговорчивей, но убивать? Нет, навряд ли! А ведь эти ребятки сегодня шмаляли в него всерьез — вон сколько дырок в рубахе Фила наделали!
Получалось, что на него наехал Лука. Неясным оставалось только одно — была ли это его личная инициатива или он действовал по чьей-то наводке. Того же, скажем, Введенского или… Космоса? Космос?! А почему бы и нет? Космос давно болтается без дела, к тому же от лошадиных доз кокса у него запросто могла слегка поехать крыша… Захотелось мальцу самому стать папой, да и Лука, наверное, в уши надул: скинем, мол, Белого — сам всем разруливать станешь…
А может, в этом деле замешан и не только Космос?
