Весь класс зашелся хохотом, а громче всех смеялась Лариса Генриховна.
— Это не факт, — сказала она, вытирая набежавшие на глаза слезы платком. — Деньги может заграбастать и любой бандит. Ограбит трудягу в темном переулке, а потом заявит, что скопил сам тяжким трудом. Кто знает, по каким признакам, характерным оборотам речи можно быстро выявить безответственную личность? Учтите, вам это очень пригодится при выборе друзей и помощников. Ну, Болтании?
— Они это… — почесал затылок узколицый мальчик, — они говорят: чашка разбилась.
— Очень точно замечено. А как скажет ответственный человек?
— Я чашку разбил. Нечаянно.
Класс оживился. Ребята тянули руки и кричали наперебой:
— А еще они говорят: мне мало платят!
— Кругом все воруют!
— Я бедный, потому что честный!
Со всех сторон сыпались характерные для не способных отвечать за себя людей словечки и выражения…
И Ваня насупился. Он понял, в чем суть его проблемы. Правильно было бы спросить не почему меня не взяли, а почему я не добился этого! Но вот почему не сумел, оставалось для него загадкой. Иван отвлекся, выглянул в окно. И замер с открытым ртом. Во дворе кто-то очень знакомый отбивался от трех охранников интерната в черной форме. Иван всмотрелся и затаил дыхание: они били резиновыми дубинками его папу!
XXXVII
Белов пролежал всю ночь на мокром от крови полу. Было очень холодно — на нем была одна порванная в нескольких местах рубашка и джинсы. Уходя, Усман пообешал ему, что с ним будет то же самое, что с Нагоевым, если он не наберется за ночь ума и не станет сотрудничать с ними.
Рук он ему не развязал. К утру они затекли так, что Саша перестал чувствовать пальцы и слегка запаниковал. Так и до гангрены недалеко. Он лежал у стены, там, где пол был посуше. Сейчас на нем была хорошо видна кровавая дорожка — след, оставшийся после того, как тело Нагоева выволокли из камеры Адам и Юсуф.
Стены камеры были шероховатые, и о них можно было бы перетереть веревку, но, как назло, на них не было ни единого выступа. Он осмотрел забытую Усманом канистру. Она тоже не годилась для этой цели. Окна в помещении не было, освещалось оно лампочкой в смотированном на стене плафоне. Больше всего Белову понравилось то, что проводка была наружной. Провод был резиновый, довольно длинный и толстый. Если оторвать его от стены, метра три длиной. Вот только что это даст, как этим воспользоваться?
Его размышления прервал скрип открывающегося «иудиного глаза».
— Саш, ты как? — услышал он голос Земфиры.
— Твоими молитвами! Долго парня били длинными ногами, а потом решили замочить, — изображая бодрячка, пропел Белов на мотив «Мурки», хотя ему было не до шуток.
— Подожди, я тебе сейчас поесть принесу, — крикнула Земфира, и он услышал стук удаляющихся шагов.
Минуты через три дверь камеры открылась. Земфира принесла с собой хозяйственную сумку с едой и пачку газет, чтобы постелить на полу, покрытом коркой засохшей крови. Саша, прислонившись спиной к стене, молча смотрел на эти приготовления. На этот раз его работодательница была в черной юбке до пят, такого же цвета кофте с длинными рукавами и кремовом платке, полностью закрывающем волосы. Когда она закончила приготовления, Саша даже не пошевелился.
— Ты что, не будешь есть? — удивленно спросила девушка. — Поешь, тебе нужно восстановить силы! Они тебе понадобятся!
Белов скептически усмехнулся, поднял на уровень лица посиневшие руки с распухшими, как сардельки, пальцами. Земфира ахнула и сочувственно посмотрела на Сашу. Она достала из сумки обыкновенный столовый нож и попыталась перерезать веревки на Сашиных запястьях. Не сразу, но это ей удалось.
Он принялся изо всех тереть ладонь об ладонь, но все равно их не чувствовал. Как будто не его руки. Тогда Земфира ему стала помогать: массировать запястья, разглаживать фаланги пальцев. С минимальным результатом. Даже после этого все его попытки взять кусок хлеба или поднести ко рту стакан с водой ни к чему не привели. Девушка была вынуждена его кормить с руки, как ребенка. Сердце у нее разрывалось от жалости!
Из разговора с Азизом она знала, что после взрыва в интернате он собирается убрать Белова независимо от того, скажет он им, где кейс, или передаст им свои контакты и счета в банке. Речь шла об элементарном соблюдении правил конспирации. А это технология, которую должен соблюдать каждый человек, ставший на путь террора. Но она была уверена, что все закончится хорошо.
— Саша, — попросила она умоляюще, — ну что тебе стоит, скажи им все, что они хотят. Я что- нибудь придумаю, уговорю их тебя отпустить, честное слово.
Белов посмотрел на нее, как на дурочку. Неужели она думает, что она сама что-то значит для этих гуманистов в зеленых повязках? Странно все-таки, что исламисты и экологи из движения «зеленых», выступают под одним цветом. У них даже цель в известном смысле одна — Green peace. Нет, все таки это разные смыслы. «Зеленые» не убивают, а спасают все живое!
И он так ей ничего и не ответил. Земфира поняла по выражению его лица, что разговор окончен. По щекам ее покатились слезинки, которые она и не думала вытирать. Всхлипывая по-детски, она собрала остатки еды в сумку и, все так же плача, выбежала камеры.
Как только дверь за ней с грохотом захлопнулась, Саша встал со своего места у стены, растер руки и, когда кровообращение восстановилось, принялся просматривать разбросанные по полу газеты.
Первого января двухтысячного года все компьютеры планеты выйдут из {'трои. Весь деловой мир погрузится в электронный хаос…
В Арском районе Татарстана некоторые хозяйства оплату за капусту получают фальшивыми долларами…
Руководство телепередачи «Куклы» продает отработавшую свое резиновую копию Гаранта конституции… Стартовая цена 4600 долларов…
Рубль за закорючку на подписном листе — много это или мало?
Величайшее открытие господина Жириновского: идеальный президент России — это Иван Грозный, Пиночет и Бисмарк в одном лице!
Взрывы на Каширке и улице Гуриевича унесли сотни человеческих жизней!
Вот черт! Саша вскочил и заметался по камере. Потом в ярости стал гонять ногами по полу газетные листы. Где-то там гибнут люди, а он ничего не может сделать! Даже позвонить не может Введенскому или Шмидту, чтобы предупредить о возможном взрыве в каком-то интернате под Москвой.
Стоп! Что толку в этом самобичевании, метаниях и терзаниях? Надо действовать, надо вырваться отсюда любой ценой, даже ценой жизни Земфиры. Стоит ли ее жизнь слезы ребенка, вот в чем вопрос?
Саша подошел к лампе на стене. Такие обычно вешают в гаражах и служебных помещениях…
Генералу Хохлову давно не было так — до слез — стыдно! Быть может, с самого детства, когда мать выпорола его в последний раз за какое-то мелкое вранье.
Когда ему позвонили из Кремля и сообщили, что его хочет видеть премьер Батин, Андрей Анатольевич предполагал, что разговор пойдет о взрывах жилых домов и что будет он, этот разговор, более чем неприятным для него, но чтобы настолько!..
Парадокс заключался в том, что глава правительства вел себя по отношению к нему более чем деликатно, можно сказать, щадяще. Он не стал его отчитывать публично на недавнем собрании силовиков в Кремле, посвященном терактам, где досталось всем сестрам по серьгам, вернее, по ушам.
