мысль.
Во дворе около подъездов вдоль и поперек было понаставлено десятка два автомобилей, а напротив трансформаторной будки собралась почти вся компания товарищей по гаражу. Они живо обсуждали особенности зарубежного автомобилестроения на примере стоящего тут же синего «Форда» с приподнятым капотом и мятым бампером.
– Берегитесь! – издалека огорошил их Евгений, – Моя Анка права получила. Сейчас сюда на нашей «копейке» прикатит. Педали путает. Паркуется по звуку. Тормозит на скрежет. Ох! Как она всю эту автостоянку расхреначит!
Не поможете ей причалить, – пеняйте на себя…
Народ остолбенел, физически ощущая приближающуюся опасность, а Кильков пулей рванул на свое ответственное рабочее место дежурного инженера-испытателя в/ч ХХХХХ. Время прогула давно вышло…
***
– Не такие уж и придурки твои приятели, – с радостным удивлением и даже восторгом сообщила Аня, встречая мужа вечером, – галантные ребята. Помогли мне припарковаться во дворе. Издалека увидели, что я подъезжаю и ну махать кепками, как на стадионе. Место у подъезда расчистили. Камень с тротуара отодвинули. Представляешь, четыре мужика вокруг крутились и подсказывали что делать. А еще двое – сигналы руками подавали куда поворачивать. Дверку мне открыли. Сумку до квартиры донесли. Не по себе даже как-то от такого обращения. Как самозванка.
– Ну, так, ты теперь свой брат – водила, – хмыкнул Евгений, – поздравляю!
– Зря, видно, меня пугали, что тяжко приходится женщине за рулем. Врали…
Вечер прошел празднично в теплой атмосфере взаимопонимания.
– Жень, – сказала лежа в постели, Аня уже засыпающему мужу, – давай завтра вечерком в гараж вместе сходим. Распредвал посмотрим, подрегулируем чего-нибудь…
Кильков трагически вздохнул и отключился…
– Давай сделаем хорошую уборку и спрячем все лишнее с глаз долой, – предложила Килькову его жена Аня, осматриваясь в комнате.
– А куда все это засунуть? В чемоданы не запихнуть. Вон его сколько, этого добра, повсюду раскидано. И все, вроде как, нужное.
– Может, шкаф какой-нибудь купим?
– Хорошо бы. Да на какие шиши?
Подобный разговор возникал периодически, но заканчивался ничем.
Так могло произойти и в этот раз, но черт дернул за язык Евгения и он предложил сделать полочки.
– Идея понравилась. На свободной стене, примыкающей к прихожей, решили возвести элегантный каскад из шести полок и ажурную перегородку с подставками для цветочных горшков. Вся эта неординарная конструкция была расчерчена в трех проекциях в школьном рисовальном альбоме сына.
На этом не остановились. Женя взял жирный фломастер и, пользуясь линейкой, прорисовал контуры полок прямо на обоях. Крестиками он обозначил места крепления, в которых следовало просверлить отверстия в стене.
В течение последующих двух дней в проект были внесены некоторые изменения, нашедшие свое отражение в изобразительном ряде на обоях. Он приобретал все более реалистический вид. Через неделю Кильков приволок пару длинных брусков и четыре здоровенные доски, которые должны были служить материалом для изготовления полок. Он временно разместил их в прихожей, прислонив к вешалке. Правда, его обещание, заняться в ближайшие выходные реализацией полочного плана, выполнить не удалось. Пришло указание срочно направить на корабль, уходящий в море, представителя для участия в контрольных испытаниях какой-то гидроакустической дребезжалки. Этим представителем, естественно, оказался капитан-лейтенант Кильков.
Две недели, которые были отведены на испытания, плавно растянулись на долгие месяцы. Наступила зима. Протискиваясь в прихожей с сумками в руках, Анна зацепилась чем-то за пальто, поскользнулась и обрушила на себя тяжелые доски, призванные в перспективе служить полками. Потом, сидя на диване и потирая ушибы, она долго с недобрым чувством рассматривала Женькину настенную живопись. На следующей неделе она перетащила диван, развернув его спинкой к чертежам. Это помогало слабо, – рисунок отражался в большом настенном зеркале и все время маячил перед глазами.
Евгений, вернувшийся из командировки, не воспринял к сознанию некоторую нервозность в поведении жены и ее упорные замечания по поводу полочек. Он был очень рад, что, наконец-то, сорвался с «коробки» и несколько дней отмечал это событие с приятелями. Знатно погудели. Потом начались проблемы с отчетными материалами по испытаниям и путаницы с цифрами и графиками, из-за которых Кильков торчал до ночи на службе и дома почти не появлялся. Намеки жены о полках он пропускал мимо ушей или давал расплывчатые обещания заняться полочным вопросом вплотную: «как только, так сразу». Они почти перестали разговаривать и в воздухе, казалось, повисла какая-то напряженность. Все это привело к тому, что у Ани мгновенно портилось настроение при взгляде злополучную стенку. Как-то, она не выдержала и запустила графином в проектный чертеж. Женька струхнул и, наконец-то, насторожился, поняв, что дело плохо.
На другой день после гибели графина Кильков, пока жена была на работе, явился домой в середине дня и заклеил источник раздражения куском фотообоев с привлекательным видом поляны в сосновом лесу. Диван он поставил на прежнее место, а доски с брусками уволок в гараж.
Вечером было дружное чаепитие под телевизор на фоне сосен и полный мир в доме Кильковых. Все валялось как попало и где попало, но этот живой беспорядок органично вписывался в стиль их уютной семейной жизни.
– Кильков, – подозвал к себе Евгения начальник отдела, – Вы знаете, что вас назначили дознавателем?
– Чего-о-о? – начал, было, Женя, но осекся и четко ответил, – никак нет, товарищ капитан первого ранга!
– К сожалению, это так. Отдали приказом, даже меня не спросив, – пожал плечами шеф, – разгильдяи.
– Да, уж, – согласился Кильков, – я и так член трех комиссий от секретной до похоронной. А еще – уполномоченный по справедливости при распределении дефицита. Сколько можно?
– Сегодня к четырнадцати надо прибыть в комендатуру к подполковнику Бузину. Но отчет по испытаниям я с тебя снять не могу.
– … – подумал Женя и откровенно отразил все это на лице.
– Зря ты так. Зря. Ну, на пару деньков срок сдвинем. Не более! Сам понимаешь.
– Есть!
** *
– Здравствуйте, здравствуйте, – ласково встретил Женю помощник коменданта, – очень рад. Слушайте задачку. История обычная, но с засадой:
Трое солдат – первогодков из батальона обеспечения отправились позавчера в город в увольнение. Поздним вечером их в одном дворе в сильно помятом виде обнаружил милицейский патруль. Доложили нам и в батальон. Сейчас эти орлы валяются в госпитале, городят какую-то чушь и путаются в показаниях. Есть анонимный сигнал, что это неуставные отношения с кем-то из старослужащих. Надо оформить дознание и подготовить материалы о наказании кого положено. Сейчас борьбе с дедовщиной уделяется особое внимание. Подключайтесь и берите дело в свои руки.
– А почему меня? – попытался отвертеться Кильков, – должен же быть офицер из этого батальона или…
– Нету никого, – прервал его подполковник, – все в командировках и отпусках. Одни двухгодичники остались. А от них… В общем… Ну их на… Нельзя терять время. Вот предписание с полномочиями и три дня сроку. Здесь распишитесь, что с приказом и положением о дознавателях ознакомлены. Отлично! Вперед! В смысле – за дело.
***
