– Все в порядке. Поехали.
– Это через две улицы, – подал голос Расе с заднего сиденья. – Белый дом.
– Весьма неприятное зрелище, – пробормотал Сторми, трогаясь с места.
– Не то слово, – откликнулся Кен. Когда они проезжали мимо стоящих в кружок мертвецов, он вдруг добавил:
– Хотелось бы посмотреть на них поближе.
– Ни в коем случае, – возразил Сторми.
– Да что тут происходит? – повторил вопрос Расе.
Ему не ответили.
Это напоминало езду по чужой стране или по неведомой территории. Впрочем, нет, все это выглядело более сюрреалистично, как в мире Феллини или Дэвида Линча, или... Нет. Даже аналогии с кинофильмами здесь не срабатывали.
На обочине дороги внезапно возникла женщина. Секунду назад ее еще не было, она возникла из ничего, улыбнулась и помахала рукой.
– Здесь повернуть, – сказал Расе. – Вот его дом. Сторми притормозил. Грунтовая дорожка заканчивалась у крыльца обветшалого домика. П. П. Родман появился на пороге и направился к машине раньше, чем Сторми успел заглушить двигатель. Создатель фильма оказался костлявым малым, полуиндейцем, судя по внешности. Если бы Расе не сказал, что Родман уже оканчивает школу, он сам бы никогда не дал ему больше шестнадцати.
Сторми вышел из машины и направился навстречу парню, протягивая руку.
– Привет, – произнес он, обмениваясь рукопожатием. – Я Сторми Сэлинджер.
– Президент 'Монстр Дистрибьюшн', – договорил за него Родман. – Я вас знаю.
– Расе дал мне посмотреть 'Бойню', должен сказать, она произвела на меня сильное впечатление.
– Спасибо, – прищурившись от солнца, кивнул Родман.
– Сценарий твой? – спросил Сторми.
– И сценарий, и постановка мои, – гордо заявил парень.
– А где ты отрыл идею?
– Мне приснился сон, – наморщил лоб Родман.
Сон.
Сторми постарался сохранить невозмутимость.
– Мне показалось, это могло быть навеяно тем, что здесь происходит.
– Вы шутите. Сценарий я написал два года назад. И год ушел на съемки.
Два года. Дело принимало еще более странный оборот. Сторми не мог отделаться от мысли, что фильм был сделан специально для него, что некая неведомая сила вдохновила этого парня, заранее зная, что он сможет снять этот фильм, что его приятель потом передаст пленку своему другу, который окажется человеком, работающим в это время в конторе у Сторми, и захочет ему показать эту картину. Пугающе замысловатый план, замаскированный под серию совершенно случайных совпадений. Масштаб этого гигантского замысла, сложность и насыщенность взаимосвязей не на шутку напугали Сторми.
Он не понимал, запугивают его этим или предупреждают, но мысль о том, что юноша – всего лишь посланник, а его фильм – послание, предназначенное ему и только ему лично, прочно засела в сознании.
– А где ты нашел такой дом? – облизнув пересохшие губы, спросил Сторми.
– Спецэффект, – признался парень. – Это макет. Я построил его по образу того дома, который увидел во сне.
Сторми прошиб пот.
– Насколько близок твой фильм к тому, что ты увидел во сне?
– Я полагал, вы заинтересованы в распространении моего фильма.
– Сделай одолжение! – взмолился Сторми. – Насколько?
– Ну, почти один к одному.
– А было ли что-нибудь во сне, что ты не стал брать в фильм? Еще какие-нибудь образы, которые ты решил вырезать, потому что они нарушали поток повествования?
– Какой поток?
– Ну ты выбросил что-нибудь?
– Нет.
Он продолжал допрашивать парня, но тот явно ничего не мог сообщить дополнительного, и Сторми понял, что если ему положено уловить какой-то смысл в этом послании, то должен извлечь его непосредственно из фильма.
– Ты видел мертвецов? – спросил Сторми напоследок.
– Кто же их не видел!
