– Да.
– С семьей?
Она поняла, что ей не уйти от вопросов. Мало того что Гейвин превосходил ее в физической силе, в нем чувствовался крепкий пытливый ум, противостоять которому практически невозможно.
– У меня нет семьи, – отозвалась она и заметила инструмент, лежавший в открытом мешке. – Это секстант?
– Да. Семья есть у всех.
– Вы не правы, потому что у меня ее нет.
Она считала свою логику неопровержимой, но Гейвин имел другое мнение.
– На Акоре свыше трехсот пятидесяти тысяч жителей, – проговорил он. – Если не считать ксеносов – чужаков, недавно прибывших сюда, мы все связаны друг с другом сложными узами родства. Вы наверняка акоранка и, значит, являетесь частью огромной сети кровных связей.
– Думайте что хотите, но я повторяю: у меня нет родных. Во всяком случае, они мне неизвестны. Почему вы решили проверить топографическую съемку острова, выполненную век назад?
– Как же вы умудряетесь выживать в одиночку? Его вопрос рассмешил Персефону. Она знала из книг, что Акора – страна, «где воины управляют, а женщины прислуживают». Подразумевалось, что женщины не способны жить самостоятельно, они должны подчиняться своим господам – мужчинам, которые великодушно о них заботятся. Одна мысль о таком существовании повергала ее в уныние.
– Я прекрасно обхожусь без посторонней помощи, – заявила она, гордо вскинув подбородок.
– Похоже на то. И давно вы здесь живете?
– Давно. Вы задаете слишком много вопросов, принц Атрейдис.
Он пропустил ее реплику мимо ушей и продолжил беседу, смущая Персефону своим пристальным взглядом.
– Значит, вы хорошо знаете остров? Она кивнула.
Он замялся, словно что-то мысленно взвешивая, потом небрежно, как бы между прочим, спросил:
– Вы не замечали здесь в последнее время ничего необычного?
Вот оно! Она сразу поняла, что принц Акоры неспроста приплыл на Дейматос.
Она думала, что ей придется ехать к людям, убеждать, доказывать, но все получилось гораздо проще. Ей надо только показать Гейвину свои находки.
– Я видела то, что вас интересует. То, ради чего вы сюда прибыли.
Она подняла глаза, и ее поразили в его взгляде мудрость и сила. Господи, только бы зрение ее не обмануло!
На острове царили тишина и спокойствие. Широкие листья пальм поникли без движения, алые цветы гибискуса тоже не шевелились. Солнце играло на лазурной глади моря, золотых берегах, зеленых холмах и черных каменных обнажениях. Казалось, само время замерло, остановилось, но впечатление неподвижности и покоя обманчиво. Время неумолимо летело вперед, неся их навстречу суровым испытаниям.
Персефона надеялась, что Гейвин каким-то образом поможет ей пережить надвигающуюся катастрофу.
Тихо, словно боясь потревожить безмятежность пейзажа, она произнесла:
– Вулкан, который разорвал Акору на части свыше трех тысяч лет назад, просыпается.
Глава 2
– Показывайте, – попросил Гейвин.
Он не стал с ней спорить, не выказал никакого удивления, просто попросил, чтобы она предъявила ему доказательства.
Они вошли в пещеру. Гейвин остановился, дожидаясь, когда его глаза привыкнут к полумраку. Тем временем Персефона взяла из ящика у входа кремень и трут, высекла искру и зажгла небольшую лампу.
– Масла в лампе хватит часа на два, – предупредила она и протянула Гейвину второй, незажженный светильник. – Вот, возьмите про запас. В пещерах очень темно. Потеряться в темноте – значит погибнуть.
– Вы обследовали пещеры? – Она кивнула, и он спросил: – Одна?
– Я вела себя очень осторожно.
Гейвина потрясло ее сообщение до глубины души. Он с детства усвоил правило, что женщин нужно опекать, и не мог себе даже представить, как она в одиночку бродила там, где каждый неверный шаг грозил медленной смертью. Ему хотелось схватить ее за руку и отчитать за глупость.
Между тем Персефона уже двинулась в глубь пещеры.
– Если бы я их не обследовала, – она оглянулась на него, – то не смогла бы ничего вам показать.
Гейвин не стал спорить, просто еще раз убедился в том, что ее образ жизни далеко не безопасен.
Они шли по подземному коридору, который постепенно сужался. Воздух сначала стал прохладным, потом опять потеплел. Лампа отбрасывала маленький кружок света. Гейвин поспешал за Персефоной. Она находилась так близко от него, что он чувствовал ее запах.
