следующих пяти часов ожесточенной канонады на дистанции от 50 до 10 м ни один из парусников не был потоплен, хотя имелись такие, которые были взяты на абордаж. В Ютландском сражении линейные крейсера Битти и Хиппера, обнаружив друг друга, через 18 минут уже вели ожесточенную артиллерийскую дуэль. По истечении часа треть кораблей эскадры Битти уже была уничтожена.
Битти и небольшая группа офицеров, составлявших штаб эскадры, продолжали управлять боем с высоты верхнего мостика непосредственно под фор-марсом. Они стояли совершенно открыто, незащищенные от самых мелких осколков, в то время как мимо них проносились куски разорвавшихся германских снарядов и обломки стали с бака «Лайона». Битти попробовал на несколько минут расположиться в боевой рубке, но нашел ее неподходящей из-за неудовлетворительной видимости и тесноты. Поэтому он вернулся на мостик и оставался там в течение всего Ютландского сражения. Битти всегда казался совершенно нечувствительным к опасности: в такие минуты его мысль, казалось, работала быстрее — способность чрезвычайно редкая даже у величайших военачальников. Гибель двух линейных крейсеров абсолютно не выбила его из колеи и не поколебала его решимости довести начатое сражение до конца.
Во время сражения линейных крейсеров легкие силы Уильяма Гуденафа предусмотрительно держались вне пределов досягаемости орудий тяжелых кораблей. В 16.30 офицеры и матросы легкого крейсера «Саутгемптон», шедшего головным и на несколько миль опередившего сражающиеся колонны, стали свидетелями величайшего зрелища. Прямо по курсу, из мглистой дымки уходящего дня на них выплывали одно за другим серые нагромождения мачт и надстроек дредноутов Шеера. Английские офицеры, стоявшие на мостике, безмолвно застыли, потрясенные развернувшейся перед ними сценой. Вскоре картина стала наполняться деталями: 16 дредноутов, вытянувшихся в одну линию, в сопровождении эсминцев по обеим сторонам; вдали за ними еще одна колонна из 6 эскадренных броненосцев — вся мощь Флота Открытого моря. Это был «Der Tag» — «Тот день», за который так часто поднимались тосты в кают- компаниях германских кораблей накануне войны.
Германские дальномерщики и артиллеристы, стоявшие у орудий и прицельных приборов по боевому расписанию, также некоторое время безмолвно взирали на английские крейсера. Любое из тяжелых орудий эскадры Шеера одним удачным попаданием могло просто сдуть маленький «Саутгемптон» с поверхности моря. Дистанция быстро сокращалась. Командир английского корабля Эдвард Раштон сохранял внешнюю невозмутимость, и только побледневшее лицо выдавало охватившее его волнение. Не поворачиваясь к своему флаг-лейтенанту, он процедил сквозь зубы: «Если вы собираетесь поднять сигнал, сэр, то вам лучше сделать это сейчас. Другой возможности вам может не представиться». В следующее мгновение обе стороны вышли из оцепенения. «Саутгемптон» сделал резкий разворот и, виляя среди вздымающихся водяных столбов, на всех парах помчался в обратную сторону, осыпаемый германскими снарядами. По странному стечению обстоятельств ни один из них не попал в английский корабль.
Хиппер выполнил свою задачу — он заманил эскадру Битти под пушки главных сил своего флота. Теперь настал черед английских кораблей совершать поворот «один за другим» на 180 градусов. При этом дивизион линейных кораблей Эван-Томаса вновь замешкался с получением сигнала и преодолел по инерции еще несколько миль в направлении колонны германских дредноутов. Выполняя поворот, его линкоры попали под жесточайший обстрел, получив серьезные повреждения и понеся большие потери в людях. Командиру «Бархэма» Крэйгу действительно было нелегко разобрать флажный сигнал «Лайона», поскольку корабли Битти находились слишком далеко впереди. Линейные крейсера уже осуществили свой поворот и неслись навстречу эскадре Эван-Томаса. Сближение двух колонн шло со скоростью 50 узлов! Корабли Битти держали ход 26 узлов, а 5-я эскадра — 24. Проносившийся мимо «Бархэма» «Лайон» вновь дал сигнал: «Всем поворот один за другим на 180». Эван-Томас, не зная, что происходит впереди, долго ломал голову: к чему этот поворот? Их сомнения рассеялись только тогда, когда они сами увидели колонну Шеера.
Головные дредноуты Шеера незамедлительно открыли огонь по 5-й эскадре, выполнявшей поворот «один за другим». «Бархэм» получил несколько попаданий. Наибольшие неприятности доставил тяжелый снаряд, пробивший борт и уничтоживший радиостанцию и помещение с ранеными и санитарным персоналом. Пламя от взрыва того же снаряда подожгло заряды на батарейной палубе и принесло большие потери в людях, а его осколок влетел в нижнюю боевую рубку и смертельно ранил младшего штурмана. Следовавшие за «Бархэмом» «Уорспайт» и «Вэлиент» отделались легким испугом. Их накрыли несколькими залпами. Они были в изобилии политы водой от всплесков двенадцатидюймовых снарядов, но ни одного попадания не получили.
Больше всех досталось «Малайе», замыкавшей строй. Ее спасли прочность конструкции и мастерство командира капитана I ранга Алджернона Бойла, осуществившего несколько умелых маневров, позволивших избежать многих попаданий. «Малайя» стала мишенью для дредноутов 3-й эскадры контр-адмирала Пауля Бентке. Один из двенадцатидюймовых снарядов ударил в стык бронированной крыши кормовой башни главного калибра и сорвал ее с болтов. После этого огромная броневая плита, толщиной 330 мм, с грохотом подпрыгивала при каждом залпе. Два снаряда, пробив бортовую броню, взорвались на батарейной палубе 152-мм орудий. Попадание вызвало пожар боезапаса, в пламени которого погибли десятки человек.
«Самое тяжелое впечатление во всем этом деле, — писал впоследствии один из офицеров, — оставлял запах горелого человеческого мяса, который продолжал ощущаться на корабле в течение многих недель и вызывал у всех постоянное чувство тошноты». Еще два попадания сделали две подводные пробоины ниже ватерлинии. Опасность была сразу ликвидирована, но принятая забортная вода создала крен в 4 градуса, что сразу уменьшило угол возвышения орудий главного калибра и, следовательно, дальность их стрельбы.
Излишне говорить, что 5-я эскадра не осталась в долгу и в свою очередь «угостила» корабли Бентке и Хиппера 800-кг снарядами. Один только «Зейдлиц» получил 5 штук и был на грани затопления. На «Фон дер Танне» орудия главного калибра были выбиты все до одного, но его командир Вильгельм Ценкер принял решение оставаться в строю и тем самым оттягивать на свой корабль часть залпов англичан.
Теперь роли поменялись — англичане уходили, а немцы преследовали. Начался «бег на север» — второй этап Ютландского сражения. Хиппер и Шеер думали, что заманили Битти в ловушку, но они не подозревали, что с севера на них надвигается весь Гранд Флит и открывается еще более грандиозная западня. Битти предоставлялась потрясающая возможность вывести весь Флот Открытого моря на корабли Джеллико и тем самым покончить с ними раз и навсегда. В свете этой ситуации гибель нескольких «проклятых кораблей» превращалась в простую статистику и не играла уже никакой роли. Командиры 4 уцелевших линейных крейсеров — Эрнел Чэтфилд, Уолтер Кауна с «Принсес Ройял», Генри Пелли с «Тайгера» и Джон Грин с «Нью Зеланд» — испытывали настоящий охотничий азарт, уже подсчитывая, через сколько времени германские корабли попадут под главный калибр Гранд Флита.
Битти прочно держал инициативу в своих руках. Его эскадра, пользуясь преимуществом в скорости, начала отжимать голову германской колонны к востоку с тем, чтобы не дать Хипперу возможности слишком рано заметить главные силы британского флота и предупредить Шеера. К 17.30 сражение длилось уже два часа без перерыва и интенсивность его продолжала возрастать. В этот момент в бой вмешалась 3-я эскадра линейных крейсеров контр-адмирала Горацио Худа, шедшая в авангарде главных сил Джеллико и подоспевшая к месту сражения с северо-востока. Колонна Хиппера оказалась под перекрестным обстрелом. Сражение распространилось на огромную акваторию. На флангах колонн тяжелых кораблей шел бой легких сил.
Попытка германских легких кораблей выйти в торпедную атаку против эскадры Худа закончилась для них плачевно. Ни одна из торпед не достигла цели. Зато меткий залп 305-мм орудий «Инвинсибла», удачно откорректированный старшим артиллерийским офицером Данрейтером, буквально расплющил легкий крейсер «Висбаден», затонувший через несколько минут, и серьезно повредил легкие крейсера «Пилау» и «Франкфурт».
Тем временем с севера приближались главные силы британского флота — 6 параллельно идущих колонн по 4 дредноута в каждой, в окружении легких кораблей. На мостике флагманского линкора «Айрон Дьюк» стоял сам командующий флотом в водах метрополии адмирал Джон Расворт Джеллико маленький усталый человек, на чьих плечах вот уже два военных года лежал непомерный груз ответственности верховного командования. Вначале на британских дредноутах слышали только отдаленный гром канонады где-то за горизонтом. Наконец в 18.00 Джеллико увидел «Лайон», а затем и остальные корабли, ведущие жестокую артиллерийскую дуэль. Сколько людей и кораблей успели уже исчезнуть в морской пучине, а
