случае, если бы тебе удалось получить власть над ней?
– Я пришел сюда не за Силой, – сказал Дилвиш.
– Зачем же, в таком случае? – спросил Лорман.
– Всего лишь затем, чтобы увидеть Джелерака во плоти и ради тех нескольких минут, которые бы позволили покончить с этой плотью.
По камере пронеслись изумленные вздохи.
– В самом деле? – спросил Деркон.
Дилвиш кивнул.
– Храбрец, глупец, а может и то и другое вместе, хотя в отчаянном и бессмысленном поступке всегда есть что-то привлекательное. Я аплодирую тебе. Прискорбно, что у тебя никогда не будет возможности совершить такую попытку.
– Там видно будет, – сказал Дилвиш.
– Но скажи мне, – продолжал настаивать Хогсон, – в чем твоя величайшая сила в области Знания? Ведь ты должен противопоставить могучему чародейству что-то еще, кроме грозного вида и меча. Какого цвета твоя главная сила?
Дилвиш подумал об Ужасных Заклятиях; вероятно, лишь он один на земле знал их все.
– Боюсь, что черного, как тот колодец, из которого она появилась, – сказал он.
Услышав это, Деркон и Лорман удовлетворенно хмыкнули.
– Значит, нас таких трое из семи, и еще пара серых, – сказал Деркон.
– Неплохо.
– В общем-то я не считаю себя чародеем, – сказал Дилвиш.
На этот раз расхохотались все.
– Это вроде того, как быть немножечко мертвым или беременным, да?
– Кто поднял легионы Шоредана?
– Где ты взял железного коня?
– Каким образом ты пробрался в Замок?
– Разве эльфийские сапоги не волшебные?
– Спасибо за то, что помог с ловушкой для демонов.
Дилвиш смутился.
– Я никогда об этом не задумывался, – сказал он. – Быть может, в том, что вы говорите, есть доля правды…
Они снова засмеялись.
– Ты, действительно, странный тип, – наконец заявил Деркон. – Но, в самом деле, каким еще оружием можно бороться с черной магией, если не тем же самым, только более сильным?
– Белой магией! – сказал Хогсон.
– Я предпочитаю пользоваться обычным, естественным оружием, если это только возможно.
Опять раздался общий смех.
– Против него?
– Ты даже приблизиться к нему никогда не сможешь.
– Надо жертвовать своими вкусами ради целесообразности.
– Как муха для жеребца…
– Как капля воды в великой пустыне…
– …он бы прикончил тебя.
– Может быть, – сказал Дилвиш, – а может быть, и нет.
– Во всяком случае, – сказал Деркон, – тебе первому удалось развеселить нас с тех пор, как мы попали в плен. К тому же и эта наша беседа, как и все прочие, без сомнения, не будет иметь ровно никакого значения.
– Тогда давайте продолжать в том же духе, – сказал Дилвиш. – Что вы собираетесь делать, если выберетесь отсюда?
– Почему ты решил, что у нас есть какой-то план? – спросил Гальт.
– Тише! – сказал ему Вейн.
– В любой тюрьме, в которой мне случалось оказываться, всегда существовал какой-нибудь план, – сказал Дилвиш.
– Откуда нам знать, что ты не Джелерак, принявший чужое обличье, чтобы затеять с нами какую-то игру?
– Здесь собрались полдюжины чародеев всех цветов и оттенков, и вы не в состоянии разобраться, находится ли человек под чарами перевоплощения?
– В этом Замке наша магия не годится, и, уж коли на то пошло, преобразиться можно более простыми способами, а не только с помощью чародейства.
– Успокойтесь! – воскликнул Деркон. – Этот человек не Джелерак.
– Откуда тебе это известно? – спросил Одил.
– Потому что я встречал Джелерака, и никакие земные ухищрения не могут его настолько изменить. Что касается чародейства… Есть определенные вещи, которые не меняются. Я не только колдую, но еще и чувствую людей, и мне нравится этот человек. Джелерак никогда не нравился мне.
– Ты полагаешься на свои чувства и ощущения?
– Чувствующие люди доверяют своим ощущениям.
– Джелерак твой собрат по Черному Знанию, – сказал Хогсон. – И все-таки он несимпатичен тебе?
– Разве все чернокнижники любят друг друга? Или все солдаты? Или жрецы? А разве тебе самому приятны все белые чародеи? Везде все то же самое. Я с уважением отношусь к его талантам и к некоторым его достижениям, но сам он беспокоит меня.
– С чего бы это?
– Мне никогда раньше не приходилось встречать человека, который, по-моему, возлюбил зло ради самого зла.
– Странно слышать это, от такого как ты.
– Для меня Знание, это не цель, а средство. И я сам себе хозяин.
– Но все-таки оно воздействует на тебя.
– Это уже мои трудности. Дилвиш задал вопрос. Кто-нибудь собирается на него ответить?
– Я, – сказал Хогсон. – Нет, мы не имеем никакого стоящего плана, позволившего бы нам выбраться отсюда. Но у нас есть общее намерение на тот случай, если это все же произойдет. Мы хотим добраться до незачарованного места и оттуда, объединив наши силы, направить их в русло, по которому расходятся волны Силы Туалуа, чтобы разрушить поддерживающие Замок чары. Приглашаем тебя принять в этом участие.
– К чему же все это приведет? – спросил Дилвиш.
– Мы точно не знаем. Возможно, Замок рухнет, и в суматохе нам удастся скрыться.
– Каменные стены обычно отличаются прочностью, – сказал Дилвиш.
– Скорее всего Замок устоит и будет просто разрушаться от времени. Я отклоняю ваше приглашение, потому что я должен буду заниматься совсем другими делами, когда выберусь отсюда.
Гальт презрительно фыркнул.
– И, полагаю я, это произойдет совсем скоро? – спросил он.
– Да. Но сперва мне хотелось бы узнать, видел ли кто-нибудь из вас Джелерака. Он здесь? Где в Замке находится его жилище?
Ответа не последовало. Дилвиш обвел их взглядом, и все они по очереди покачали головами.
– Будь он здесь, – заявил Одил, – мы все уже были бы покойниками, и то в лучшем случае.
– Что касается его жилища, – сказал Гальт, – наше знакомство с Замком носит весьма ограниченный характер.
– Кто та женщина, – спросил Дилвиш, – которая помогала доставить меня сюда?
Снова раздался общий смех.
– Ты даже ее не знаешь? – спросил Вейн.
