более или менее полезными механизмами, пока не поняли, что через какое-то время их новый рай станет точь-в-точь таким же, как тот старый ад, из которого они бежали…
– И тогда они разорвали к черту электрические цепи! – с энтузиазмом подхватил Сэм. – Разбили вдребезги кухонные автоматы и установки искусственного климата! Сбросили термокостюмы и голыми- босыми потрусили по снежной целине! Этакие Евы и Адамы, возвращающиеся в обледенелые райские кущи!
– Кстати, Сигал, – перебил его Тревор, хладнокровно игнорируя откровенный сарказм собеседника. – Вы знаете, как они теперь называют эту планету?
– Мерлин?
Тревор покачал головой, победно улыбнулся.
– Нет, Мерлин остался только в звездном атласе! – Он качнулся вперед. – Аборигены называют эту планету по-другому. Они называют ее Элизиум, Сигал! Элизиум, Елисейские Поля, царство небесное! Это совпадение не кажется вам странным?
– Элизиум!
– Вот именно! – Тревор усмехнулся. – Когда я узнал, то подумал было, что это знак… У меня даже возникла мысль отказаться от Лиана и развернуть Парадиз на планете, которая называется Элизиум. Это было бы символично.
– Но? – сухо вставил Сэм.
– Но я с детства не люблю делать работу над ошибками! – веско сказал Тревор. – Я предпочитаю просто вырвать испорченный лист и начать с чистого! Тем более если ошибка была сделана не мной.
– Понимаю, понимаю, – колко заметил Сэм. Он встал в позу классического чтеца-декламатора, поднял руку и с пафосом воскликнул: – И сотворил Бог Землю! И ошибся!
– И тогда сотворил Тревор Парадиз, – сказал его невозмутимый собеседник.
Он встал – Берт поспешно отодвинул стул, – небрежно кивнул Сэму и вышел из комнаты.
Сэм Сигал посмотрел ему вслед, дождался, пока Берт удалится следом за хозяином, тихонько проговорил:
– Господь наш Тревор! – и издевательски фыркнул.
14.
Элизиум (Мерлин)
На мгновение ему показалось, что он вернулся в детство.
– Дежа-вю! – без особого восторга пробормотал Пит.
Он родился и лет до шести жил в таком же точно стандартном блок-доме. Четверть века назад такое жилище было обычным для благополучной семьи среднего класса. Нынче на Земле типичную планировку сочли бы роскошью: веранда, гостиная, столовая, прихожая и кухня – на первом этаже, две спальни, холл, кабинет и библиотека – на втором, в подвальном этаже большой гараж для наземной машины и спортивный зал, а над въездом в гараж – квадратный козырек посадочной площадки.
Впрочем, вертушки у них никогда не было, отец все выбирал какую-то немыслимо совершенную модель, а тем временем годами пользовался старомодным колесным автомобилем. Пит подозревал, что на самом деле отец попросту боялся, что не справится с управлением скоростной вертушкой.
Пит улыбнулся своим воспоминаниям. Ему нравилось жить в таком доме, где было достаточно места для детских игр, а на веранде мамиными стараниями вырос настоящий «лес» комнатных цветущих растений. К сожалению, им пришлось оставить дом, когда налог на землю вырос до небес. Именно тогда популярные дотоле семейные блок-дома вышли из моды, и их быстро и навсегда вытеснили однообразные многоэтажные башни.
Когда это было? Да, лет тридцать назад, кивнул Пит. Он с любопытством огляделся. Похоже, этому конкретному дому было добрых полвека, а то и поболее: Пит заключил это по виду безнадежно устаревшего сантехнического оборудования в ванной комнате и допотопного вида мебели.
Впрочем, если судить по царящему повсюду беспорядку, этому «замку», как назвал его коварный старец, могло быть и двести лет, и триста. Пит никогда не видел столь захламленного помещения. Металлический пластик пола в прихожей был покрыт таким слоем пыли, что подошвы утопали в ней, как в снегу! Странно, что комнаты сверху донизу не заросли непролазной паутиной. Наверное, на этой холодной планете просто нет пауков.
Пит медленно двинулся вперед, по ходу движения заглядывая в каждую дверь. Как и следовало ожидать, всюду было пусто. В доме не было даже мышей!
– Наверное, мыши тут тоже не водятся, – пробормотал Пит.
Обойдя первый этаж, он снова вернулся к входной двери, постучал в нее и прислушался: тихо. Пит понял, что выпускать его никто не собирается. Он прошел к задней двери – она тоже была закрыта и даже, кажется, забита гвоздями. Спустился в подвал и осмотрел тяжелые гаражные ворота – они тоже не поддавались.
Очень мило, тоскливо сказал себе Пит. В нем росло раздражение против приставленных к нему Тревором идиотов-охранников. Телохранители, называется! Не сумели уберечь его драгоценную персону от такой неприятности! Нет, ну не кретины ли?
На яхте «кретины» не давали Питу бесконтрольно шагу ступить, даже в туалет шли вместе с ним и вставали почетным караулом по обе стороны унитаза! А на какой-то дикой, никому не известной планете его буквально выставили за дверь, дав в сопровождение одного-единственного безмозглого растяпу!
Главное, он ведь не хотел уходить с яхты, как чувствовал! Он ничего не знал о предстоящей посадке на Мерлин, и эта насквозь промерзшая планета ему не понравился сразу, едва Пит посмотрел на нее в иллюминатор.
– Что мы здесь забыли? – спросил он.
– Что надо, то и забыли! – рявкнул в ответ тупица-охранник.
Пит тогда издевательски хмыкнул, но все-таки послушно натянул термокостюм, и, как было ему велено, не останавливаясь и не оглядываясь, вместе с Дино вышел наружу и удалился от яхты и от форта на двести метров. Он догадывался, что в его отсутствие на борт примут какой-то секретный груз, о котором ему знать не следует, и из праздного любопытства пытался расспрашивать Дино, но тот упорно отмалчивался. Это давалось охраннику без труда, молчать он умел.
В животе заурчало. Пит вспомнил, что в утренней спешке не успел толком позавтракать, а сейчас – он посмотрел на часы – уже приближалось время ужина. Будь он сейчас на яхте, сидел бы себе за накрытым столом в кают-компании бок о бок с неотвязными охранниками. Впрочем, их присутствие не портило ему аппетита.
Пит прислушался, слабо надеясь на то, что загремят засовы парадной двери, но надежда, как и следовало ожидать, была напрасной. Пит тоскливо вздохнул и пошел в кухню.
Там тоже был полный бардак: не просто захламлено и грязно, но буквально все поставлено вверх ногами. Во-первых, не было видно ни одного кухонного автомата, ни целого, ни поломанного, хотя планировка помещения, как помнил Пит, предусматривала многочисленные полезные машины, встроенные в функциональную мебель. Сейчас ниши и полки зияли провалами, и даже элементарного морозильника, на вероятное содержимое которого очень рассчитывал голодный Пит, не было и в помине. Зато прямо посреди кухни, на плиточном полу, имел место грубо сложенный каменный очаг, накрытый сверху металлической решеткой. Очаг этот, полузасыпанный холодным пеплом и пылью, смотрелся в интерьере пищеблока совершенно неуместно. Пит недоуменно почесал в затылке, машинально провел пальцем по мохнатым от налипшей на старый жир пыли прутьям решетки и узнал в ней термостойкий защитный экран кондиционера-вентилятора. Он посмотрел под потолок над рабочей стеной и кивнул: там тоже чернела дыра.
На всякий случай Пит все-таки распахнул дверцы и выдвинул ящики шкафов, но ничего съестного не обнаружил. Конечно, он не рассчитывал найти нормальные свежие продукты, потому что одного взгляды на царящий всюду разор было достаточно, чтобы понять, что в эту кухню давным-давно не ступала нога человека. Но банка каких-нибудь долгоиграющих консервов или тюбик пищевого сублимата вполне могли завалиться в укромный уголок и благополучно долежать до встречи с мучимым голодом Питом. Но нет, увы, не завалились и не долежали!
– Ну что, Джонни? Помирать будем? – произнес он вслух.