дегустировать пирожные после просмотра, ага?
– Угу, – буркнула я, понимая, что даже появись у меня возражения, они не будут услышаны.
Ирка – великолепный экземпляр Телезрителя Обыкновенного Среднестатистического. Она с наслаждением смотрит именно те передачи, которые пользуются популярностью у аудитории в целом. Не нужно проводить никаких соцопросов – достаточно поинтересоваться мнением Ирки, и можно с уверенностью составлять рейтинги телепрограмм!
– Что смотрим? – зевнув, поинтересовалась я.
На экране мельтешила безвкусная пестрая заставка: в светящихся геометрических формах угадывались пятиконечные звезды и концентрические круги мишени.
– «Фабрику героев», – ответила подруга, сбрасывая туфли, чтобы залезть на диван с ногами.
– Что за фигню ты смотришь! – не удержавшись от комментария, повторила я недавнюю реплику подруги.
– Ты что? Классное шоу, просто суперовская программа! Лучшая из того, что делается на местном телевидении! – не согласилась Ирка.
Я молча проглотила нелестную оценку своей собственной работы на городском новостном канале.
– Десять участников – мужики, бабы и даже одна старушенция Мафусаиловых лет – оспаривают друг у друга титул «Герой месяца» и прилагающийся к нему денежный приз, – продолжала восторгаться интригой «классного шоу» моя подруга – Телезрителюс Вульгарис.
– И что нужно делать, чтобы стать этим месячным героем? – лениво полюбопытствовала я.
– Ясно что: героически проявлять себя в экстремальных ситуациях!
Сразу после начальной заставки пошел коварно подмонтированный к ней затяжной рекламный блок, и Ирка позволила себя отвлечься от экрана, чтобы просветить меня:
– Представь: этих соискателей неожиданно для них самих ставят в сложную жизненную ситуацию и скрытой камерой снимают их реакцию. Потом по телевизору показывают сделанную запись, и зрители оценивают, как вел себя испытуемый: как герой или как последнее дерьмо.
– Небось сплошные подставы, – пожала я плечами. – Я-то знаю, как это делается на телевидении! Написали сценарий, отрепетировали, отсняли пару-тройку дублей, потом грамотно смонтировали – и оп-ля, экспромт готов.
– Да ни фига подобного! – обиделась за создателей любимого шоу Ирка. – Я тоже в курсе того, как это делается. Если хочешь знать, я сама пыталась пройти предварительный отбор для участия в передаче. Уверяю тебя: никакого сценария мне никто не давал. Просто велели стоять ровно в полдень на углу Наждачной и Большевицкой в рыжем парике и с пухлой сумкой на плече. Парик и сумку дали.
– И что? – мне уже было интересно.
– И ничего, – сокрушенно вздохнула подруга. – Пока я топталась на углу, подлетел ко мне сзади какой-то шпендик на мопеде, сдернул с плеча ту самую сумку и укатил в голубую загазованную даль.
– А ты? – я уже смеялась.
– А я осталась стоять, как придорожный столб! Потом-то мне объяснили, что нужно было предпринять героические усилия для возвращения сумки и задержания воришки. Мол, если бы я оглушила ворюгу диким ором или, к примеру, сбросила бы к чертовой матери свои каблуки и со всей силы запустила одной туфелькой сорок первого размера в спину удаляющегося грабителя, то прошла бы кастинг милым делом. Кстати, мне сказали, что на этот случай у парня, исполнявшего роль грабителя, на спине под курткой был привязан металлический поднос.
– Ирка, знаешь, что смешнее всего? Что ты ведь на самом деле однажды героически задержала воришку на мопеде! Только в роли дуры на тротуаре тогда была я, – откровенно захохотала я, – а ты красиво подрезала его на своей «шестерке» и на раз произвела отъем моей собственности. Помнишь?
– Ну, на этот раз я, во-первых, была без машины, а во-вторых, меня здорово смущала мысль о том, что кто-то снимает все происходящее. Я пыталась найти взглядом скрытую камеру и потеряла время.
– Наверное, ты не хотела поворачиваться к камере задом? – обидно веселилась я. – Хотела сняться в наиболее выигрышном ракурсе?
– Цыц! – гаркнула подруга. – Смотри, начинается!
Я послушно посмотрела на экран. Долговязая девица, похожая на жирафу с ненормально длинной обесцвеченной гривой, комментировала задание, полученное участником игры по прозвищу Зверь.
По замыслу организаторов шоу, это несчастное животное должно было в назначенный день и час подняться на лифте на верхний этаж девятиэтажного жилого дома, имея при себе эластичную веревку. Поскольку затейники заранее сообщили подопытному Зверю условное название операции – «Падение», можно было догадаться, к чему бедняга готовился. Наверное, предполагал, что ему придется выбрасываться из окна высотки на манер тех любителей экстрима, которые сигают с мостов, привязав к ногам резиновый канат.
На самом деле падение, уготованное Зверю, было моральным. Следом за ним в лифт шмыгнула юная особа в коротком кожаном пальто и высоких сапогах на пятидюймовых каблуках. Как только лифт тронулся, разбитная деваха сбросила свою кожанку на пол и рухнула на нее, гостеприимно разведя ноги ножницами и сладострастно облизывая густо накрашенные губы. Бедолага Зверь, оказавшийся сутулым очкариком в тренировочных штанах и свитере под горло, явно не был готов к такому испытанию. Думаю, он так серьезно настроился на полет с двадцатиметровой высоты, что заметил акробатические этюды развратной особы только к третьему этажу и вплоть до восьмого тупо таращился на голый девичий живот с пирсингом в пупке, нервно теребя свернутую в бухту веревку на плече. Камера, спрятанная за дыркой, изобретательно прожженной в пластиковой стене кабины, бесстрастно фиксировала происходящее. На девятом этаже двери лифта открылись, и за ними обнаружились вторая камера и съемочная группа, участники которой несчастного Зверя безжалостно освистали. Судя по моей подруге, телезрители должны были отреагировать аналогично.
– Да уж, Зверь! – обидно потешалась Ирка. – Суслик плешивый, бурундук очкастый! Тоже мне, в герои полез!
– А что, по-твоему, он должен был сделать, чтобы соответствовать званию героя? – поинтересовалась я.
– Здрасте! – всплеснула руками подруга. – Ясно, что! Наброситься на эту шалаву, как настоящий мужик!
– Порнография запрещена к показу на телевидении! – напомнила я.
– Да кто говорит о порнографии? Никто ведь не ждал, что он овладеет этой бабой за двадцать секунд движения лифта! Надо было просто подыграть ей.
– Как?!
– Ну, я не знаю... Сорвать с себя свитер, эротично пощупать девицу за мягкое место... Может быть, связать ее в ходе веселой сексуальной игры... Зря, что ли, ему веревку дали!
– Бедный мужик! – посочувствовала я бедолаге Зверю, поднимаясь с дивана. – Кофе будешь?
– Кофе будем пить в кондитерской, – напомнила Ирка. – С пирожными. Ты не хочешь посмотреть следующий сюжет?
– Нет, спасибо!
Пока подруга наслаждалась просмотром любимой передачи, я приготовила фарш для вечерних котлет, прикинув, что пожарю их уже перед ужином.
Ирка добросовестно досмотрела шоу «Фабрика героев» до самого конца и осталась очень довольна тем, что действующие лица трех из пяти дежурных сюжетов показали себя тупицами и слабаками. Более или менее героически выглядела как раз та самая древняя старушенция, которую организаторы шоу отправили на парковый пруд с бамбуковой удочкой.
На крючок, закинутый бабушкой, спрятавшийся в цветущей воде аквалангист потихоньку нацепил двухметровую резиновую акулу. Поплавок дернулся, старушка грамотно подсекла, аквалангист перерезал веревку с грузом, удерживавшим надутую рыбину под водой, и акула-каракула пугающе выпрыгнула из глубин, показавшись во всей красе, от хвоста до распахнутой пасти с нарисованными, но все равно страшненькими зубами. Мирно гуляющие вокруг пруда граждане дружно ахнули. А бабуся не растерялась – выхватила у ближайшего пацаненка игрушечный пистолет и трижды пальнула в монстра. Получилось эффектно и эффективно: акула, правда, не пострадала, но зато под выстрел попал аквалангист,
