комендоры и выпустили в свою бывшую напарницу 30 102-мм снарядов. В этот момент «Дейс», лежавшую в дрейфе с 25 членами экипажа на палубе, настиг японский самолет. У люка подводной лодки началась невообразимая свалка, но летчик, очевидно, не разобравшись в обстановке, сбросил бомбы на «Дартер». «Дейс» потратила целый день, пытаясь уничтожить «Дартер» подрывными зарядами, но в конце концов была вынуждена отказаться от этого и направилась в базу.
Сведения, переданные подводными лодками командованию 7-го флота, который находился в заливе Лейте, позволили определить состав сил, брошенных противником против нас. Наше командование успело предпринять необходимые контрмеры, в результате чего японский императорский флот потерпел катастрофическое поражение. Эти сведения были дополнены донесением подводной лодки «Сидрэгон», которая 21 октября обнаружила у южной оконечности Формозы авианосец, два тяжелых крейсера и шесть эскадренных миноносцев, следовавших на юг.
Бои между надводными силами, происшедшие один за другим и известные ныне как «Бои за залив Лейте», имели место 24, 25 и 26 октября. Подводные лодки оставили район, позднее получивший название Филиппинского моря, и отошли на север вплоть до «линии безопасности», которая тянулась от Сайпана до пролива Лусон. Это было сделано для того, чтобы обеспечить 3-му флоту свободу действий в случае появления подводных лодок противника. Пока развивались три самостоятельных морских боя — в проливе Суригао, у острова Самар и у мыса Энганьо, — мы держали на «линии безопасности» две «волчьи стаи», чтобы преградить путь кораблям противника, который мог отступить на север. Кроме того, завеса подводных лодок была развернута между Формозой и Лусоном на случай, если бы японцы вздумали удирать в этом направлении.
«Волчья стая» капитана 3 ранга Роуча, состоявшая из подводных лодок «Хэддок», «Хэлибат» и «Тьюна», и стая капитана 3 ранга Клари — «Пинтадо», «Джэллао» и «Этьюл» — находились так близко от места боя, который самолеты Митчера вели с японским оперативным соединением у мыса Энганьо, что слышали взрывы бомб и время от времени видели вспышки пламени. Наших парней прямо-таки бесило это «ожидание у моря погоды». Поэтому я с разрешения адмирала Нимица запросил у Митчера, не можем ли мы принять участие в боевых действиях. Митчер, который всегда был хорошим другом подводников, в ответ радировал: «Живее ко мне!» Однако эфир был настолько переполнен всевозможными срочными радиограммами, что, к своему величайшему сожалению, мы получили ответ Митчера лишь через несколько часов, когда благоприятная возможность была упущена.
Тем не менее подводной лодке «Хэлибат» удалось выстрелить шестью электрическими торпедами с дистанции 19,5 кабельтова в стремительно отходивший линейный корабль типа «Иси», который охраняли легкий крейсер и эскадренный миноносец. На лодке слышали пять сильных взрывов, происшедших через нужный промежуток времени, однако, судя по данным объединенного комитета по учету потерь, линейный корабль потоплен не был. Этой же ночью в 23.00 был атакован еще один корабль — легкий крейсер «Тама», недавно вступивший в строй. На этот раз нам повезло. «Джэллао» капитана 3 ранга Эйзенхауэра выстрелила тремя торпедами из носовых аппаратов, но промахнулась, так как крейсер неожиданно изменил курс. Тогда Эйзенхауэр развернулся и с дистанции 3,5 кабельтова дал залп четырьмя торпедами из кормовых аппаратов. Три из них попали в цель, оборвав недолгую жизнь крейсера.
В то время как в заливе Лейте бушевали яростные бои, у северной оконечности Формозского пролива разгорелся новый бой, героем которого явилась подводная лодка «Тэнг». Все свои боевые походы «Тэнг» совершила под командованием капитана 3 ранга Дика О'Кейна, и все они отличались решительностью, смелостью и отличными результатами. Пятый боевой поход превзошел все остальные, но оказался роковым и для самой подводной лодки: двадцать четвертая торпеда, выстреленная по легкой цели, описала полную циркуляцию и отправила «Тэнг» на дно.
Дик О'Кейн был взят в плен японцами. После войны он описал последний поход «Тэнг» и сделал это так просто и живо, что я воспользуюсь его докладом и приведу несколько выдержек из него, лишь незначительно изменив повествование автора, чтобы сделать рассказ более понятным для читателей.
«23 октября в 00.30 мы начали испытывать свой только что отремонтированный радиолокатор, и радиометрист сразу же доложил об обнаружении берега на дистанции 83 кабельтовых в направлении, где никакого берега не могло быть. Мы начали поиск, и вскоре на экране появился небольшой импульс. Было ясно, что это корабль, идущий в нашу сторону. Приведя его за корму, мы продолжили наблюдение. Японец, очевидно, потерял контакт с нами, так как изменил курс и начал вести поиск по широкой дуге вокруг конвоя, который теперь был виден на экране радиолокатора. Скоро нам удалось выйти в голову конвоя. Это произошло тогда, когда эскадренный миноносец обходил конвой, обследуя район. Лучшего и желать нельзя! Конвой состоял из трех больших танкеров новой постройки, шедших в кильватерной колонне. С правого борта конвоя шел транспорт, с левого — грузовое судно, вокруг конвоя располагались корабли эскорта».
Дик лег на параллельный курс и пошел с несколько меньшей скоростью, чем двигался конвой. В итоге он вскоре оказался между колонной танкеров и грузовым судном. Тщательно выбрав позицию, он выстрелил по танкерам пятью торпедами из носовых аппаратов. Дистанция не превышала 4,5 кабельтова. Через несколько секунд торпеды поразили цели. Раздались страшные взрывы, и три полыхающих судна стали медленно погружаться в свои могилы. О'Кейн не имел времени наблюдать за их агонией, так как грузовое судно находилось в положении, удобном для стрельбы из кормовых аппаратов. Он уже готов был дать залп, как вдруг главный боцман Либолд, изумительное зрение которого много раз помогало О'Кейну в ночных атаках, ткнул в сторону транспорта пальцем и закричал:
— Он идет на таран!
Лодка была так тесно зажата между горящими танкерами и транспортом, что времени для уклонения уходом на глубину уже не оставалось, и О'Кейн оказался на курсе транспорта, нос которого уже нависал над ним.
Вот что пишет Дик:
«Это было как, в мелодраматическом боевике. «Тэнг» метнулась прямо внутрь циркуляции транспорта, и, спасая корму, я приказал положить руль лево на борт. Транспорт открыл огонь из пушек и пулеметов. Однако снаряды проносились над нашими головами, не задевая лодки. Положение было отчаянным. Тут я взглянул на корму и увидел, что, на наше счастье, транспорту придется продолжить поворот, чтобы избежать столкновения с грузовым судном, которое также шло на таран. Наскоро прицелившись, я выстрелил веером четыре торпеды из кормовых аппаратов с углом растворения, перекрывавшим длину обеих целей. В этот же момент грузовое судно врезалось в правую раковину транспорта. Столкновение и четыре торпеды «Тэнг» решили судьбу грузового судна: оно затонуло почти мгновенно, уйдя под воду с большим дифферентом на нос, а транспорт застыл на месте, задрав корму под углом 30 градусов».
Но и теперь положение «Тэнг» было не из легких. На правой раковине в каких-нибудь шести кабельтовых от лодки находился эскадренный миноносец, а слева по носу — небольшой эскортный корабль. Эскадренный миноносец был особенно опасен, поэтому О'Кейн оставил его за кормой и решительно направился к меньшему кораблю. Но этот вояка, очевидно, хорошо представлял себе силу ударов «Тэнг» и поторопился отвернуть. Не мешкая, «Тэнг» устремилась в гостеприимную темноту ночи под аккомпанемент артиллерийского огня и оглушительных взрывов, которые раздались на транспорте, как только нос его ушел под воду.
24 октября были обнаружены новые цели. Хорошо понимая, что японцы теперь стремятся проскочить опасный район, прижимаясь как можно ближе к берегу, О'Кейн с наступлением сумерек направился в надводном положении к острову Тёрнабаут. Из-за малых глубин действия там грозили многими опасностями, но обстоятельства подобного рода давно уже перестали пугать наших охотников за японскими грузовыми судами.
Очень скоро из боевой рубки доложили об установлении радиолокационного контакта, а по мере того как дистанция сокращалась, на экране появлялись все новые и новые импульсы. Кампания по захвату Лейте только начиналась, и противник, по-видимому, посылал каждое имевшееся в его распоряжении судно для доставки снабжения на Филиппины.
Установив курс и скорость конвоя, О'Кейн начал сближение. В это время эскортные корабли открыли беспорядочный артиллерийский огонь. То ли они заподозрили что-то неладное, то ли стреляли просто так, «для испуга», — осталось неизвестным; во всяком случае, ни один снаряд не упал поблизости от «Тэнг».
