удушливого дыма, но их смелые действия, безусловно, спасли корабль.
Во время этой борьбы с огнем рулевой 2 класса Фоли обратился к командиру за разрешением отдраить люк кормового торпедного отсека, чтобы улучшить его вентиляцию. Фоли прошел по скользкой палубе, которую непрерывно заливало волной, и успешно справился с этим опасным делом. Но когда он возвращался обратно, его и помогавшего ему матроса смыло за борт. К несчастью, матрос был без спасательного пояса. В течение восьми часов в темноте «Код» искала этих людей, пока не нашла их.
Другое происшествие произошло с новой подводной лодкой «Кейбзон», едва не потонувшей прямо у пирса в базе подводных лодок в Пирл-Харборе. Из-за ряда непредвиденных случайностей в ее гидравлической системе понизилось давление, отчего открылись передние крышки кормовых торпедных аппаратов. Так как в этот момент происходила загрузка двух торпедных аппаратов и задние крышки их тоже были открыты, в отсек со страшным напором устремилась вода. Одна 1360-килограммовая торпеда была выброшена обратно в отсек и при этом чуть не убила находившихся здесь торпедистов. Водонепроницаемая дверь, ведущая в соседний отсек, и два люка, ведущие на палубу, были открыты. В кормовом торпедном отсеке находились только четыре торпедиста. Судьба «Кейбзон» целиком зависела от их сообразительности и быстроты действий.
К счастью, эти четверо не растерялись. Несмотря на сильный напор воды, они вовремя закрыли водонепроницаемую дверь и оба люка. То, что могло закончиться гибелью корабля и обойтись в сотни тысяч долларов, благодаря мужеству и умению подводников свелось к недельной работе по откачке воды и ремонту оборудования только одного отсека.
Капитан 3 ранга Стрит, получивший за первый боевой поход «Почетный орден конгресса», уже снова вел патрулирование в Восточно-Китайском и Желтом морях. Он по-прежнему следовал своей тактике, принесшей ему успех, и все время держался вблизи береговой черты острова Кюсю.
Утром 11 июня Стрит обнаружил у причала маленького острова Насима, находящегося милях в семи к юго-западу от входа в порт Нагасаки, грузовое судно средних размеров. Посоветовавшись со штурманом, Стрит решил, что сможет пробраться в бухту в подводном положении. Вокруг него сновали катера и рыболовные суденышки. Это говорило об отсутствии мин, но большую опасность представляли береговые батареи, которые, несомненно, имелись на побережье. Тем не менее выходить из бухты подводной лодке пришлось бы на полной скорости в надводном положении. В противном случае она подверглась бы сосредоточенной контратаке противолодочных сил, что, если учесть чрезвычайно малые глубины в этом районе, грозило неминуемой гибелью.
Итак, «Тайрант» направилась к цели. Осторожно используя эхолот, Стрит медленно пробирался в бухту. Судно грузило уголь. На корме можно было видеть 120-мм орудие и слоняющихся около него артиллеристов. В 11.15 с дистанции в 900 метров была выпущена торпеда, которая попала в носовую часть судна. Джордж хотел немедленно всплыть, но японские артиллеристы открыли ураганный огонь по перископу. Выхода не было, и Стрит выпустил вторую торпеду. Она не взорвалась. Возможно, торпеда попала в мягкий грунт и зарылась в него. Тогда были выпущена третья торпеда, которая и завершила бой. Орудие все еще было на месте, но его расчет исчез.
Убедившись, что в воздухе нет самолетов противника, Стрит приказал всплыть, и «Тайрант» в крейсерском положении бросилась на полной скорости к выходу из бухты. Тотчас же на прибрежных высотах заговорили береговые батареи. Впрочем, стрельба велась беспорядочно и вреда лодке не причинила, хотя многие снаряды ложились совсем рядом. В этот критический момент «Тайрант» была вынуждена остановить дизели, чтобы завалить носовые горизонтальные рули. Однако все сошло благополучно. Атака была не из легких, но Стрит сумел через перископ, а затем и с мостика заснять киноаппаратом на цветную пленку отдельные моменты входа в бухту, атаки и отхода лодки.
Планирование операции по прорыву в Японское море подходило к концу. В это время капитулировала Германия, что сильно изменило международную обстановку. Большинство людей с нетерпением ждало вступления России в войну на востоке. Мне говорили, что русские в Потсдаме дали согласие через три месяца после капитуляции Германии объявить Японии войну. Вслед за тем я получил указание главнокомандующего Нимица представить план разделения Японского моря на операционные зоны для действий русских и американских подводных лодок. Эта идея не вызвала у меня восторга. Весь район боевых действий был невелик, и вероятным результатом допуска иностранных подводных лодок в такой маленький район могли явиться пагубные ошибки при опознавании. Если мы не научили свои надводные корабли и воздушные силы опознавать американские подводные лодки, то как мы могли надеяться на русских? Все, чего мы хотели от наших северных союзников, — это разрешения некоторым подводным лодкам, получившим повреждения, искать убежища во Владивостоке.
Изменения, происшедшие в международной обстановке, заставляли нас спешить с началом «операции Барни». К этому времени гидролокаторы были установлены на девяти подводных лодках. В последнюю неделю мая они должны были собраться в базе на острове Гуам для последних приготовлений к прорыву в Японское море. Почти каждое утро в 06.00 Барни и я поднимались на борт подводной лодки, направлявшейся в район учений. «Флайинг Фиш», «Спейдфиш», «Боунфиш», «Танни», «Скейт» и «Бауфин» — все прошли последнюю проверку.
В это же время мы должны были быстро переставить гидролокационную установку с «Сихорс» на «Сидог» Эрла Хайдмэна. Первая из них провела в Восточно-Китайском море 16 часов под непрерывным дождем глубинных бомб, которые повредили перископы, радио и радиолокатор и вызвали во многих местах течь. Разумеется, «Сихорс» не могла идти в Японское море, что сильно огорчало ее командира, ярого сторонника гидролокатора. Поэтому гидролокатор подводной лодки «Сихорс» был переставлен на «Сидог», где он действовал даже лучше, чем раньше.
Гидролокаторы на «Скейт» и «Танни» оказались капризными, и лейтенанту Дай и старшему технику Нигретти до самого последнего момента пришлось заниматься ремонтом, регулировкой и настройкой их. 26 мая мы с Барни закончили проверку гидролокаторов на этих «отстающих» лодках, и на следующий день все было готово к выходу первой стаи. Чтобы вдвойне быть уверенным в том, что подводные лодки не запутаются в минрепах, носовые и кормовые горизонтальные рули, а также винты были ограждены специальными отводами из стальных тросов.
В заключение подготовки к походу мы созвали совещание, на которое пригласили всех командиров, старших помощников и офицеров-связистов подводных лодок, уходящих на задание. Мы просмотрели учебный кинофильм об обнаружителе мин, выпущенный научно-исследовательской лабораторией в Сан- Диего, и подробно обсудили каждый этап операции. Все выступления и вопросы свидетельствовали о серьезном подходе к изучению задания. Приятно было видеть решимость и мужество на лицах присутствующих. Итак, «операцию Барни» можно было начинать.
Группа из девяти лодок под общим командованием капитана 3 ранга Хайдмэна (подводная лодка «Сидог»), названная нами «морскими дьяволами», была разделена на три стаи. Первая стая, которой командовал Хайдмэн, состояла из «Сидог», «Кревалле» капитана 3 ранга Стейнмеца и «Спейдфиш» капитана 3 ранга Гермерсхаузена; вторая под командованием капитана 3 ранга Пирса состояла из «Танни», «Боунфиш» капитана 3 ранга Эджа и «Скейт» капитана 3 ранга Линча; третья под командованием капитана 3 ранга Риссера — из «Флайинг Фиш», «Бауфин» капитана 3 ранга Тайри и «Тиноса» капитана 3 ранга Латама.
Выход первой стаи был назначен на 27 мая. Для друзей и товарищей, уходящих на трудное и опасное задание, мы организовали в кают-компании «Холланд» прощальный завтрак, который, по-моему, имел успех и смягчил напряженность и сдержанность проводов.
После ухода стаи Хайдмэна нас многое беспокоило. Офицеры оперативного отдела моего штаба в Пирл-Харборе прислали на мое имя документ, в котором весьма скептически оценивали целесообразность «операции Барни». Конечно, следовало учитывать, что они не имели полного представления о наших достижениях в области обнаружения мин и сильно недооценивали возможности гидролокатора. Потом, когда операция была успешно проведена, я послал документ обратно и запросил: не хотели бы они его переделать?
Остальные две стаи ушли через 24-часовые интервалы. Затем наступили 11 тревожных дней ожидания часа «открытия огня», назначенного на время захода солнца 9 июня.
В этот период в штабе подводных сил Тихоокеанского флота произошли некоторые изменения. Коммодор Комсток сменил контр-адмирала Брауна на должности начальника боевой подготовки подводных
