Находясь под впечатлением успеха Рейли в роли агента «Блом & Фосс», Живатовские предложили ему место представителя банка в Японии, а затем в США. Действуя в интересах русского правительства, он должен был скупать сырье для изготовления взрывчатки высокой мощности и некоторых других военных производств. Даже видавший виды Рейли изумился предложенным суммам жалованья и комиссионных. Он немедленно согласился с предложением.
Двумя неделями позже на платформе Николаевского вокзала он садился в транссибирский экспресс, не подозревая, что увидит Россию только через четыре года. Его провожали Грамматиков и Суворин.
Поскольку собственные запасы стратегического сырья в Японии были крайне скудны, Рейли провел в этой стране совсем немного времени. Вскоре он уже находился в Нью-Йорке, в городе, где темп жизни в полной мере соответствовал его темпераменту. Немецкие торговые агенты тоже не теряли времени даром, однако Рейли, который приехал из России всего несколько месяцев назад, прекрасно знал методы их работы. Это сослужило ему хорошую службу. Создав собственную агентурную сеть, он всегда был в курсе немецкой деятельности в США, как в коммерческой, так и политической областях. Сырье, необходимое России в войне, Рейли скупал с повышенной активностью, ощущая намного большее удовлетворение от содействия своей стране, нежели от получаемой прибыли. Британская спецслужба снова потеряла самого лучшего, но и самого строптивого работника, независимость которого порой приводила шефов разведки в ярость. Именно поэтому руководство СИС проинструктировало своих агентов в США не упускать Рейли из виду. Великобритания уже втянулась в войну, и пренебрегать разведчиками такого класса, как Рейли, было по меньшей мере расточительно.
Сэр Уильям Уайсмен, глава британской комиссии по скупке сырья в США, майор Норман Туэйтс и другие не менее маститые сотрудники разведки попытались оказать на Рейли давление и заставить вернуться «блудного сына» СИС под сень любящего руководства. Ссылаясь на чрезвычайную занятость, Рейли вежливо отвечал отказом. Он был готов обеспечить сэра Уильяма подробной информацией о немецких закупках в Америке, но о выполнении какой-либо миссии не могло идти и речи. Сейчас он работал в интересах своей родины.
Несколько позже, когда Германия, озабоченная расширявшимися американскими поставками армии союзников, попыталась саботировать этот процесс, начав серию взрывов на заводах-производителях сырья, Рейли, используя собственную агентуру, разоблачил сеть немецких вредителей. Естественно, он не ловил их с помощью своих агентов, а просто снабжал сэра Уильяма и майора Туэйтса детальной информацией о вражеских планах. Британская разведка пребывала в восторге. Хотя англичане и не хотели снижения объема поставок для союзников, широкая огласка немецкого саботажа привела бы к скорейшему формированию общественного мнения в пользу необходимости вступления США в войну против Германии. Поэтому было очень сомнительно, что Англия передавала американскому правительству всю информацию, добытую Рейли.
А сам Рейли продолжал получать удовольствие от выполняемой работы. Обретенную радость подкрепляло и присутствие Надин, которую он сразу после приезда в США вызвал с юга Франции. Правда, в Нью-Йорке ее задержала иммиграционная служба, заподозрив, что женщина прибыла к Рейли с «безнравственными» целями. Само собой, недоразумение быстро выяснилось, и Надин отпустили, однако Рейли предпочел отложить свадьбу. Поведав Надин о «смерти» Маргарет, в душе он надеялся, что отыщет след жены и разведется официально либо примет более «кардинальные» меры. Он придумывал разные причины, чтобы отложить сроки бракосочетания, однако Надин оказалась настойчивее, и в 1916 году в кафедральном соборе греко-православной церкви в Нью-Йорке состоялось их венчание. Рейли представился вдовцом, хотя фактически стал двоеженцем.
Тем временем страсти в обществе продолжали накаляться. Все больше и больше американцев продолжали настаивать на скорейшем присоединении армии США к войскам союзников, явно симпатизируя Великобритании и Канаде. Канадская армия набирала рекрутов в Соединенных Штатах, проводя красочные шоу, собиравшие толпы зевак. Осенью 1916 года у Рейли выдалось несколько свободных часов, и он отправился на одно из таких представлений, которое было организовано Королевским авиакорпусом Канады. Захваченный блестящим выступлением и повинуясь внезапному душевному импульсу, Рейли принял решение, которое впоследствии не только перевернуло всю его жизнь, но и вознесло на пик собственной карьеры. Не помогли ни уговоры сэра Уильяма Уайсмена, ни мольбы майора Туэйтса. Рейли твердо решил, что принесет наибольшую пользу, находясь в союзных войсках.
Он отправился к Уайсмену за советом. Сэр Уильям покривился, но, понимая, что Рейли тверд в своих убеждениях, дал ему протекцию для поступления в Королевский авиакорпус Канады, который через несколько месяцев отправлялся в Англию. Мгновенно свернув свои дела, что тут же привело в неописуемую ярость братьев Живатовских, и простившись с Надин, которой посоветовал оставаться в Нью-Йорке по крайней мере до окончания войны, Рейли выехал в Торонто.
Через месяц-другой, уже прибыв в Англию, он столкнулся лицом к лицу с пятидесятисемилетним капитаном Мэнсфилдом Каммингом. Это была первая встреча Рейли с новым шефом СИС. Мэнсфилд выглядел весьма колоритно: могучее тело напоминало квадрат, белоснежные волосы подчеркивали смуглое лицо и в довершение картины капитан ходил на деревянном протезе. Нового шефа отличали проницательный ум, всегда приподнятое настроение и глаза, которые вполне могли бы принадлежать не стареющему джентльмену, а хорошенькой девушке. Было известно, что в свое время Камминг слыл заядлым автомобилистом, не признававшим малых скоростей, и однажды, попав в аварию, лишился ноги. В коридорах разведуправления ходила невероятная история о том, как Мэнсфилд, придавленный разбитым автомобилем, отсек себе ногу ножом, чтобы освободиться из-под обломков. Иногда, разговаривая с новым сотрудником, он доставал легендарный нож из ящика стола и словно случайно всаживал его в свой деревянный протез, чем приводил собеседника в полуобморочное состояние. Преданный службе, новый шеф СИС пользовался всеобщим глубоким уважением коллег. Таким вот человеком был новый босс Рейли, хотя, учитывая характер их взаимоотношений, слово «босс» следовало применять с большой долей допущения. В свою очередь, и сам Камминг никогда не считал Рейли сотрудником разведки, характеризуя его как «человека безудержной храбрости, гениального агента, но настолько таинственно-зловещего, что я сам никогда бы ему целиком не поверил».
В начале 1917 года Рейли получил звание капитана Королевского авиационного корпуса Канады. В течение следующих двенадцати месяцев или немногим больше он выполнил несколько заданий в Германии, которые по дерзости исполнения вряд ли вписывались в рамки того, что делали другие агенты.
Работавшие с ним люди давали совершенно противоречивую информацию относительно того, чем же конкретно занимался Рейли в тот отрезок времени. Правда, по большому счету и другие периоды его жизни также не отличались широкой оглаской. К сожалению, большинство из этих свидетелей погибли. Либо не представляется возможным проследить их дальнейший жизненный путь. Записи в архивах секретной службы о деятельности Рейли в тот период уничтожены. Часто хвастая грандиозностью грядущих планов, Сидней весьма скромно отзывался об уже проделанном, иногда приводя пословицу: «Чем больше шума от коровы, тем меньше она дает молока». О своей работе в Германии он отзывался крайне сдержанно.
Только через несколько лет после окончания Первой мировой войны постепенно начали всплывать различные истории о его работе на немецкой территории, причем в большинстве случаев они просачивались из самой Германии. Говорят, будто в германской верховной ставке деятельности Рейли боялись больше, чем атаки целого армейского корпуса. Некоторые газетные заметки о его немецких миссиях, опубликованные в 1920–1930 годах, вне всякого сомнения, содержали недостоверные сведения, однако настоящая правда оказалась значительно фантастичнее вымысла. Майор Томас Кольсон, сотрудник британской разведки и биограф Маты Хари, утверждал, что ни один из известных в мире шпионов не достигал класса работы Рейли.
Неуловимый агент действовал за линией фронта то в Бельгии, то в Германии, маскируясь то под крестьянина, то под немецкого солдата или офицера, используя поддельные документы, чаще всего отпускные удостоверения по болезни. Под таким документальным прикрытием он мог перемещаться по вражеской территории практически без ограничений.
Только однажды, проходя через бельгийскую деревню в крестьянской одежде, он был арестован и, как подозреваемый то ли в дезертирстве, то ли в шпионаже, был доставлен в военно-полевой суд. Пришлось разыграть деревенского идиота. Причем, пока глупо ухмылявшиеся немецкие солдаты высмеивали прикинувшегося придурком Рейли, он узнал немало ценных сведений о внутренних перемещениях немецких
