– Десять миллионов кредитов сразу после доставки. Плюс оплата моих расходов.
Вольф приподнял брови.
– Пенруддок говорил мне, что он заплатил за Лумину всего лишь два с половиной миллиона.
– И его заставили заплатить предельную стоимость. Я слышал о том, как на поверхность всплывало два или три таких камня, и обычно они уходили за полтора, максимум два миллиона. Но с какой стати я буду говорить читетам, что они зря тратят свои деньги?
– Зачем им был нужен камень?
– Ну ладно, Вольф. Неужели ты и в самом деле думаешь, что я буду задавать клиентам такие вопросы?
– Есть какие-нибудь предположения?
Сутро покачал головой.
– Откуда ты знаешь, что они представляли весь Читет? Может быть, просто дюжина его последователей решила заняться собственным бизнесом?
– Возможно, – согласился Сутро. – Но я так не думаю. Мне дали целый список номеров, по которым я могу позвонить, если вдруг возникнут какие-нибудь проблемы. Эти пункты экстренной связи были расположены на десяти – двенадцати различных планетах и еще в каких-то неизвестных мне местах.
– Значит, тебя посвятили во все детали и, вероятно, оставили задаток. Сколько?
– Миллион.
– Это и заставило тебя принимать их всерьез. Что потом?
– Потом я обратился к Иннокентию и привел его в движение.
– А дальше?
– Я просто ждал.
– Ты имел еще какой-нибудь контакт с читетами?
– Был только один физический контакт с единственным читетом, о чем я уже рассказывал. Хотя его сопровождали еще четыре охранника, тоже одетые в эту униформу, которая делает их похожими на черных гусениц.
– Когда Иннокентий Ходьян совершал свой рейд, они выходили на связь?
– Два, может быть три раза.
– Они проявляли нетерпение?
– Не могу сказать. Они всегда спокойные, всегда тихие. Раньше я никогда не имел с ними дел и лишь читал о них кое-какие статьи. Они ведут себя точно так, как я себе и представлял.
– Что произошло, когда ситуация вышла из-под контроля и ты узнал, что Ходьян мертв, а Лумина исчезла?
– Я позвонил по основному номеру, который мне оставили, и поговорил с безликим голосом на другом конце. Они никогда не передавали свое изображение. И голос всегда звучал одинаково, словно бы говорил один и тот же человек.
– Как он отреагировал на неприятную новость?
– Никак, – ответил Сутро. – С таким же успехом я мог разговаривать с ним о погоде. У меня было странное ощущение: скажи я, что держу Лумину в своих руках, мне, по всей видимости, отвечал бы точно такой же, лишенный всяких эмоций голос.
– На чем вы разошлись?
– Это тоже было очень странно. Мне сказали, что я могу оставить себе задаток и что со мной еще, возможно, свяжутся в будущем. Но попросили уничтожить всю переданную мне информацию.
– Так где список номеров экстренной связи?
– Вольф, как ты сам только что говорил, я не дурак. Когда Бен Грит сказал мне, что Иннокентия застрелил представитель закона, я сразу же вернулся сюда и обо всем доложил. Я уничтожил бы все улики, даже если бы меня об этом не попросили. Я всегда остаюсь чистым потому, что стараюсь быть чистым.
Вольф на мгновение задумался, а затем ослабил веревки и освободил одну руку Сутро, затем взял Лу- мину и протянул ее перед собой.
– Эдет, потрогай камень.
Сутро не пошевелился.
– Ну давай, ничего с тобой не случится. Скупщик неохотно повиновался. Камень еще раз ярко вспыхнул разноцветными красками. Вольф закрыл глаза и на мгновение словно бы прислушался, а затем отложил Лумину в сторону и снова затянул веревки, связывающие Сутро.
– Хорошо. Если ты лжешь, то лжешь и самому себе.
– Это все?
– Не совсем. Теперь ты расскажешь мне со всеми подробностями о том, как читет в первый раз пришел к тебе, как он выглядел и так далее, пока не выложишь все, что знаешь.
– Вон он, приближается, – сказала Тетис – Видите? Сразу же за тем островом, в пяти градусах к северу.
Лайтер белой точкой выделялся на голубом фоне воды и, держась не более чем в двух ярдах над
