Объединенные Миры? Без регистрационных процедур? Непонятно.
– Наверное, покровители, – Баркхорн покрутил в воздухе дымящейся сигаретой и потянулся за бокалом. – Честно говоря, этот Хасси меня заинтриговал. Дайте мне сутки, и я разузнаю о нем побольше. Вы, как я понял, весьма заинтересованы в подобной информации?
– Чрезвычайно. Знаете, мне отчего-то кажется, что в ближайшее время он появится здесь, на Грэхеме – и тогда… вы уж не прозевайте этот момент.
Роберт встал, одернул на себе пальто и посмотрел на Баркхорна сверху вниз:
– У меня к вам есть еще один вопрос, лорд Артур.
– Да?
– Почему вы покинули флот? Если мне не изменяет память, стремительности вашей карьеры завидовали тысячи офицеров. В каком чине вы уволились? Полковник?
Баркхорн отпил виски и несколько секунд крутил бокал в тонких породистых пальцах. Под глазами его залегли тени.
– Легион-генерал…
– Легион-генерал Баркхорн, – смакуя, произнес Роббо, – сумасшедший аккорд. Черт возьми, вы же были одним из лучших асов! Даже, пожалуй, лучшим из всех живых – что же заставило вас отказаться от блеска эполет?
– Я не люблю играть в темные игры, милорд.
– Ах, вот как… что ж, иного ответа я и не ждал. Завтра я найду вас, Артур. Удачи.
Рывком распахнув дверь, Роберт вышел из комнаты и стремительно зашагал по складу, не дожидаясь Кэтрин и людей Тройла. Они догнали его уже перед входом в коридор – яростный стук его высоких каблуков поразил женщину не меньше вдруг заострившегося лица, и она отпрянула, подавив готовый сорваться с губ вопрос – таким она его еще не видела: с Роберта враз слетела привычная ей неторопливая аристократическая вальяжность, черные глаза были полны бешенства, странным образом перемешанного с горечью.
– Куда лететь, милорд? – спросил Хаген, когда они вышли на воздух.
– Транстайл, – бросил Роббо, садясь в коптер, – живее.
Он молчал всю дорогу – молчал, забившись в угол широкого заднего дивана и задумчиво дымил своей толстой сладковатой сигарой. Кэтрин не решалась потревожить его: устремленный в одну точку хмурый взгляд лорда-наследника безапелляционно пресекал любые попытки задать ему вопрос, и женщина с неслышным вздохом отворачивалась к окну, продолжая любоваться несущейся под крылом сверкающе- белой степью.
– Транстайл под нами, – сообщил Хаген.
– Садимся на северной окраине, – Роббо вырвался из оцепенения и посмотрел в окно.
Машина медленно разворачивалась над небольшим, в сотню строений, степным поселком охотников и бродячих геологов. Таких селений на Грэхеме было несколько сотен: они росли как грибы, возводимые неуемным гением тысяч авантюристов, одержимых идеей быстрого богатства. Степь вполне могла прокормить смелого и неизбалованного: да, городки приходилось обносить кольцом решетчатых башен с автоматическими стационарными лазерами для защиты от шальных голодных драконов, да, с ручным оружием здесь не расставались даже в постели, но зато одна шкурка редкого зверька вигги могла принести удачливому охотнику добрых полсотни тысяч, а разведанная степным геологом жила при удачном стечении обстоятельств способна была обеспечить его до конца дней.
Транстайл, построенный в первые годы освоения планеты, уже несколько захирел – сказывалась близость столицы и космопорта. В последнее время здесь обитали не столько охотники и рудознатцы, сколько всякого рода скользкие личности, по тем или иным причинам избегавшие больших скоплений народа. Канул в прошлое и былой аскетизм первопроходцев: старые каменные стены островерхих двух- трехэтажных домов скрывали от постороннего взгляда отнюдь не казарменную простоту интерьеров. Два десятка коптеров, примостившиеся на черном прямоугольнике общественной площадки, также свидетельствовали об определенном достатке сегодняшних хозяев Транстайла.
Хаген посадил машину прямо на снег в полусотне метров от ажурного конуса северной башни, увенчанного мощным лазером-автоматом; Роберт вылез из теплого салона, поглубже нахлобучил свою черную шляпу и обернулся:
– Идемте… нам в третий дом отсюда.
Перепрыгнув через пару сугробов, они выбрались на заботливо расчищенную кем-то дорожку, которая вывела на широкую улицу, с утра раскатанную траками гусеничных вездеходов. Роббо остановился перед влажными ступеньками небольшого ладного домика, сложенного из полированных светлых блоков.
Дверь открыла худенькая большеглазая девочка в теплом халате: увидев на пороге мрачного джентльмена в дорогой одежде, она слегка побледнела.
– Я хотел бы увидеть господина Руделя, – учтиво произнес Роберт, – мы договаривались о встрече…
– Заходите, пожалуйста! – впустив гостя в холл, девушка повернулась и крикнула в глубь дома: – Сет! Сет, к тебе какой-то господин!
По неширокой деревянной лестнице поспешно спустился крепкий низкорослый мужчина лет тридцати – увидев стоящего у дверей Роббо, он широко улыбнулся и блеснул глазами:
– Тысяча чертей, ваша милость! Давненько, давненько мы не виделись… зайдете?
– Увы, – развел руками Роберт, – нет времени. Ты мне нужен, так что одевайся. И прихвати свой легендарный чемоданчик. Как он, кстати, себя чувствует?
– Превосходно, милорд. Жиреет не по дням, а по часам.
– Следовательно, без работы ты не сидишь?
