– А корабль?
Вербицкий досадливо скривился и ударил ладонью по мягкому пластику консоли управления:
– Как они попадут в транзитный сектор?
– Какой хрен транзитный? – поразился Ариф, – Что, он в транзитном секторе?
– Ну да!.. Сдается мне, шкип кого-то ждет. И Макс… седьмой док – это же прямо под транзитной линией! Проклятье, свяжусь – ка я пока Баком. Как войдем в створ – целься сразу к нему в гости.
Изящно спланировав, Ара вошел в нижний аэрокоридор – пусть самый дорогой, но зато самый удобный. Разумеется, для него, опытнейшего пилота, не составило бы труда зайти в нужный сектор гигантского космопорта с любой высоты, но во-первых, лорд Ариф Кириакис никогда в своей жизни не думал о деньгах, а во-вторых, они спешили. Роберт покусывал губу и щурился. В его голове стремительно крутились десятки вариантов и версий: работа была привычной, но несколько утомительной.
– Какого дьявола Макс оказался в двух шагах от транзита?.. – прошептал он, мотая головой в такт своим мыслям.
– Наши там? – спросил Ара.
– Естественно, где им еще быть!
За гнутым пластиком лобового остекления замигала зелеными огнями аэроприемная площадка складского терминала Минтона Бака. На краю ее сиротливо щурился узкими прорезями воздухозаборников сине-серебряный коптер портовой полиции, какие-то люди в оранжевых комбинезонах доковых операторов суетились у входа в лифты подземного комплекса.
Роббо выпрыгнул из машины раньше, чем опоры шасси коснулись упругого пластика пятки.
– Эй, орлы! – крикнул он рабочим, – где ваш босс?
– Идемте со мной, милорд, – отозвался один из докеров, – он вас ждет.
Оглянувшись – на месте ли Ара – Роберт живо нырнул в прозрачную колбу шахты. Кириакис скользнул следом, оправляя на ходу свой щегольской светлый плащ.
Лифт опустил их вниз. В узком светлом коридоре топтался хозяин терминала: мясистый нос Бака грустно смотрел в пол, и вообще вся его квадратная фигура, непонятным образом упакованная в дорогой деловой костюм, выражала бесконечную досаду и усталость.
– Привет, Большая Жопа, – поздоровался Роберт. – Что, у тебя тоже неприятности?
– С минуты на минуту здесь будут «важняки» из столицы, – вздохнул Бак, – а у меня полна задница всякого «левака». Без единой бандероли – вы представляете?
– А причем здесь ты?
– А ты думаешь, эти засранцы не полезут на мою территорию?
Роберт скрипнул зубами.
– Может, нам удастся что-нибудь придумать… Где наши парни, Бакки?
– Патти у меня в кабинете, а Мессерер, кажется, околачивается вокруг зоны транзитного контроля. Пошли, я провожу вас.
Миновав ярко освещенный коридор, они вышли в небольшую залу с чахлыми деревцами в пластиковых кадках и загаженным мухами портретом лорда-владетеля на стене. Глянув на парадную папашину улыбку, Роббо незаметно ухмыльнулся: зловредные насекомые превратили ее кривой ехидный оскал. Бак пнул ногой почти незаметную в панели дверь и грузно шагнул в свои рабочие апартаменты.
– Дела, джентльмены… – Слим с горестным вздохом выбрался из широченного вращающегося кресла и бесцеремонно присел на край стола.
– Докладывай, – потребовал Ариф.
Патти провел рукой по лицу и поднял на него усталые глаза:
– Корабль стоит на стартовой аппарели, срок ее аренды истекает через сорок минут. Командир никого видеть не желает. Люк сейчас торчит в баре около зоны контроля, пытается договориться с «брейкером» Джо Сэнфордом, чтобы тот перетащил его в зону. У Джо все контролеры на мази…
– Это в общем-то без толку, – вмешался в разговор Минтон. – Ну пролезет… а что дальше? Парни, вы представляете себе, какой шум поднимет этот шкип, если вы попытаетесь выдернуть его за ухо из корабля, стоящего в транзитной зоне? Это неприятно в принципе, а уж сейчас, когда столичные копы…
– В задницу копов! – рявкнул Роберт, беспрестанно щелкая пальцами. – Пат, как зовут этого гребаного шкипа?
– Зовут его Хасси Вэй Рабин, подданство – отсутствует как таковое…
– Я так и знал, – сказал Роббо, поворачиваясь к Арифу, – точно, уроженец какого-нибудь окраинного мира, причем из числа старых. Клянусь виселицей, его предки были не Рабинами, а Рабиновичами. Все эти горячие пыльные парни, заправляющие свои говнолеты первосортным навозом, прямо обожают сокращать все и вся и глотать окончания фамилий. Иванов у них становится Ивом, Рабинович – Рабином, а бедный Джонсон кастрируется до простого и душевного Джж…
– Я рад за них, – поморщился Кириакис, – но нам-то что теперь делать? Сейчас этот красавец газанет своими антикварными движками, и все, до свидания! А между тем убийца несчастного Даниэли лазит где-то здесь… или он его и ждет? Но какая связь?..
– Ты опять читаешь мои мысли, – хмыкнул в ответ Роберт. – Но, видимо, она была… а может, и нет тут никакой связи. А кстати, Бакки! Кто из местных копов прибыл на место э-ээ… происшествия?
– Лашке, – снова вздохнул Минтон. – Упертый, мерзавец…
– Лашке? Ха-ха, это он с тобой упертый! Пошли, у меня родилась одна гениальная идея. Патти, ты
