Катька, с интересом наблюдавшая, как хозяин закуривает, принюхалась к табачному дыму, чихнула, мотнула головой и обескураженно вытаращилась.
– Ну, заходи, – сказал Павлов. – Я тут живу.
Катька шагнула через порог, секунду-другую задержалась в прихожей и уверенно двинулась на кухню – туда, где пахло едой.
Проголодалась киска. Павлов воровато оглянулся и захлопнул дверь.
Он достал пару мисок, налил кошке воды, насыпал корма. Себе плеснул немного виски. Катька сначала отвлекалась – разумеется, все ее интересовало – жуя, ворочала туда-сюда головой, стреляла глазами, но голод взял свое. Павлов уселся и, прихлебывая, смотрел, как она ест.
Насытившись, кошка подошла к завлабу, благодарно потыкалась мордой и приступила к детальному исследованию кухни. Быстро все изучила, встала в дверях, обернулась, испрашивая разрешения продолжать. Ей бы сейчас полагалось вздремнуть, но инстинкты «Клинка» мешали. Пусть база кажется безопасной на первый взгляд, а хозяин подчеркнуто спокоен, все равно – прежде чем устраиваться на отдых, нужно осмотреться. Место незнакомое, мало ли что тут.
Павлов вспомнил, где жена держит сигареты, достал пачку из шкафчика, взял пепельницу, сунул бутылку под мышку и сказал:
– Ты не стесняйся. Гуляй. Свободна. Потом заходи в гостиную. Эх, надо бы, конечно, затопить камин, чтобы все честь по чести, но обойдемся. Потом, у меня нет кресла-качалки и теплого пледа. И я не курю трубок. Черт побери, я вообще не курю…
Большую часть тирады он произнес в одиночестве – кошка исчезла за порогом, едва услышав, что свободна.
Павлов устроился на диване, налил себе еще, закурил и стал ждать.
Нормальное животное первым делом пошло бы именно в гостиную, где было особенно много интересных вещей и запахов, но Катька сразу утопала на второй этаж. Оценить, какой обзор местности сверху. Ну, пусть в окна поглядит… Павлов не боялся, что кошка набедокурит – у «Клинка» воспитание. На базе он просто обследует интерьер и ничего не трогает без спроса. Когда приживется, тогда уж начнет пошаливать. Скорее всего. Кот все-таки.
Негромко загудело. Потом взвыло. Бухнуло. Треснуло.
– Эй, ты! – заорал Павлов, вскакивая. – Боевая машина, иметь тебя конем! Что за бардак?!
Ему даже в голову не пришло отщелкать команду. Он уже воспринимал Катьку будто домашнее животное. Излишне расслабился, наверное.
Наверху убивали.
Павлов стремглав взлетел по лестнице и остановился, тяжело дыша. Катька примерилась и коротким четким ударом нейтрализовала врага.
Пылесос вякнул и отдал концы.
– Фу! – запоздало выдохнул Павлов.
Кошка, громко фыркая, обнюхала разломанный вдребезги пластиковый корпус, с победным видом подскочила к хозяину, ткнула его носом в бедро и уселась рядом, готовая защитить от кого ни попадя.
– С новосельем! – процедил завлаб. – Щас как дам по ушам! И по наглой рыжей морде!
Пылесос был полный автомат, для чистки ковровых покрытий, и Катька, видно, знакомясь с ним, ткнула кнопку. Широкую, удобную, легко прожимающуюся. Дабы человек не перетрудился, включая.
– Ты, главное, Катерина, не стесняйся! – посоветовал Павлов. – У меня техники сколько угодно. Стиралки, посудомойки, телевизоры… Захочешь еще повоевать – только свистни. Зар-раза!
Кошка озадаченно посмотрела на останки пылесоса.
– Пойдем-ка отсюда, красавица, – сказал Павлов, отдуваясь. – Ничего, я не сержусь на тебя. Сам виноват.
Спускаясь по лестнице, завлаб вспоминал, сколько в доме автоматики и не включится ли внезапно еще чего. Он-то привык. А кошка?
В углу гостиной стоял еще один такой же пылесос, Катька его заметила моментально. Выдала напряженную стойку, оглянулась на Павлова и начала опасливо к машине подкрадываться. Не по-боевому, а любопытно.
– Соображай, – поощрил ее Павлов. – На черта тогда у некоторых компьютер в башке? Пусть и с отвалившимися проводами…
Катька пылесос обнюхала, потрогала мягкой лапой тут и там. Естественно, зацепила кнопку и резко отпрянула назад – хорошо, Павлов успел откатить журнальный столик, а то бы кошка его развалила своей монументальной задницей. Пылесос, издавая тихое гудение, поехал вдоль стены. Катька, шипя, кралась следом на полусогнутых.
Павлов допил свою порцию виски и ушел на кухню. Разбавить водой, а то в стакане бац – и пусто, так перебрать недолго, ему же сегодня еще машину вести.
За руль не хотелось совершенно. Хотелось остаться дома. Жить. И пусть Катька создает уют. И заполняет пустоту, возникшую после отъезда дочери. Чтобы заткнуть такую дырищу, нужна по-настоящему большая кошка.
Когда Павлов вернулся, позвякивая ледяными кубиками в стакане, выглядел он куда довольнее прежнего – отвык пить виски с водой и напробовался, пока смешивал. Катька сидела посреди комнаты, присматривая за катающимся туда-сюда пылесосом. На завлаба кошка едва покосилась.
– Красивые все дурочки, – сообщил Павлов. – Вот увидишь, когда моя с работы придет, вы сразу подружитесь. Родственные души.
