и в ваших сумках. Возьму их и тогда уж отведу к капитану.
— Очень даже неразумно, — строго сказал Слон. — Я скажу капитану, сколько именно вы взяли, и он облегчит ваши карманы, так что у вас ничего не останется. Я скажу ему также, кто из членов экипажа был подкуплен, и они тоже лишатся своих денег, а вы станете самым непопулярным офицером на корабле. Ведь так?
— В том, что вы сказали, есть доля правды, — задумчиво произнес он, потирая челюсть, в руках у него вновь ничего не было. — Если вознаграждение будет увеличено, возможно…
— На десять процентов, не больше, — сказал Слон и отсчитал нужную сумму. — До завтра. Пожалуйста, заприте дверь за собой.
— Разумеется. Приятного полета.
Когда он ушел, я слез наконец с унитаза и протянул Слону руку.
— Поздравляю, сэр. Вы великолепно продемонстрировали на примере науку, о существовании которой я даже не подозревал.
— Спасибо, мой мальчик. Это поможет тебе освоить азы. У него никогда не было намерения высаживать нас с корабля. Он подал заявку на торги. Я принял ее, он увеличил ставку, я согласился, и тур завершился. Он понимал, что не может запросить больше, потому что мне понадобится крупная сумма для капитана. Этого не было сказано, но тем не менее это подразумевалось. Игра шла по правилам…
Его слова оборвал громкий звук сирены в коридоре, и над дверью замигал красный огонек.
— Что-то случилось? — выкрикнул я.
— Случилось то, что и должно случиться. Мы готовы к отлету. Предлагаю лечь на койки, потому что некоторые из этих старых развалин увеличивают и без того растущую силу тяжести, когда взлетают. Еще несколько минут, и мы стряхнем пыль Бит О'Хэвен с наших ног. Лучше бы навсегда. Эта тюрьма, просто ужас, а пища…
Его слова потонули в нарастающем реве, и койки начали вибрировать. Навалившаяся тяжесть сдавила мне грудь. Совсем как в фильме, только намного более волнующе. Свершилось! Летим! Какие радости нас ждут впереди?
Радости по-прежнему далеко впереди. Матрац был совсем тонким, и от давления у меня заболела спина. Затем мы несколько раз погружались в невесомость, пока наконец не была отрегулирована искусственная сила тяжести. Или почти отрегулирована. Она действовала так, словно немного заикалась. Так же действовал и мой живот. Икота нападала на меня так часто, что в течение следующих дней я ни разу не вспомнил о еде. Зато воды с железным привкусом у нас было достаточно. Офицер продолжал получать взятки, а я продолжал лежать на койке большую часть времени и сосредоточился на занятиях эсперанто, чтобы забыть мои мучения. После двух дней тяготение выровнялось, и ко мне вернулся аппетит. Я с нетерпением ждал нашего освобождения, еще одной небольшой взяточки — и какой-нибудь еды.
— Безбилетники! — раздался голос офицера, открывшего дверь и изображавшего крайнее удивление. Специально для девушки, которая его сопровождала. — Ужасно, неслыханно! Встать, вы двое, и за мной. Капитан Гарт захочет на вас посмотреть.
Представление выглядело очень правдоподобно и было испорчено лишь его рукой, с готовностью потянувшейся за деньгами, как только девушка повернулась к нам спиной. Казалось, что ее чрезвычайно раздражало все происшествие, а может быть, она сама была частью розыгрыша. Мы долго шли по гулкому коридору, затем поднялись на три пролета вверх по металлическим ступеням к мостику. Капитан, увидев нас, остолбенел. Должно быть, он оставался единственным человеком на корабле, который ничего не знал о нашем здесь присутствии.
— Черт побери — откуда они взялись?
— Из одной из пустующих кают в отсеке С.
— Но ведь ты должен был проверить эти каюты.
— Я проверял, мой капитан, в бортовом журнале все записано. За час до старта. После этого я был на мостике с вами. Должно быть, они забрались туда позже.
— Кого вы подкупили? — спросил капитан Гарт, поворачиваясь в нашу сторону, седеющая космическая лиса с кротким выражением глаз.
— Никого, капитан, — сказал Слон, и в его голосе прозвучала искренность. — Я знаю эти старые грузовые корабли очень хорошо. Перед самым стартом охрана у трапа покидает свой пост. Мы незаметно прошли за ними на корабль и спрятались в этой каюте. Вот и все.
— Я не верю ни единому вашему слову. Говорите, кого вы подкупили, иначе вы попадете под стражу и вам грозят большие неприятности.
— Дорогой капитан, ваши честные члены экипажа никогда не взяли бы денег! — Слон не обратил внимания на чье-то громкое фыркание. — У меня есть доказательства. Все мои скромные сбережения при мне и в моем кошельке.
— Вон, — приказал капитан всем находящимся в контрольном отсеке. — Говорю всем. Я побуду на вахте. Мне нужно расспросить этих двух более подробно.
Офицеры и члены экипажа покинули помещение, их лица стали непроницаемы под его взглядом. Когда все вышли, капитан запер дверь и повернулся к нам.
— Ну, давайте, выкладывайте, — приказал он. Слон протянул невероятно огромную пачку долларов, капитан быстро пересчитал ее и покачал головой. — Маловато.
— Естественно, — согласился Слон. — Это только аванс. Полный расчет будет тогда, когда вы высадите нас на какой-нибудь подходящей планете со сговорчивыми таможенными офицерами.
— Вы просите чересчур о многом. У меня нет желания навлекать на себя неприятности со стороны местных властей за контрабанду незаконными иммигрантами. Намного легче будет вытрясти ваши карманы прямо сейчас и распорядиться вами по своему усмотрению.
Эта уловка не произвела на Слона никакого впечатления. Он похлопал себя по карману и покачал головой.
— Вы не можете этого сделать. В моем кармане лежит чек Галактического Кредитного и Биржевого банка на сумму двести тысяч долларов. Он недействителен до тех пор, пока я не подпишу его второй раз. Вы можете делать с нами что угодно, но никогда не заставите меня поставить вторую подпись! Пока мы не будем стоять на твердой почве.
Капитан пожал плечами в раздумье, затем повернулся к приборам, что-то там подкорректировал, прежде чем снова обратиться к нам.
— Дело в том, что вам придется заплатить за обеды, — спокойно сказал он. — Да и на горючее мне никто не подаст.
— Так точно. Давайте определимся с тарифами.
На этом дело и кончилось — но Слон прошептал мне в ухо предупреждение, когда мы шли с ним по коридору.
— Нет никаких сомнений в том, что в нашей каюте установили подслушивающее устройство. И обыскали все наши вещички. Все наши средства находятся при мне. Держись ближе ко мне, чтобы не было каких-нибудь эксцессов. Из этого офицера, например, вышел бы отличный вор-карманник. А теперь — что ты скажешь, если мы немного перекусим? Раз уж мы заплатили, пора прекратить наш вынужденный пост и устроить себе роскошный праздник.
В моем желудке что-то громко заурчало, соглашаясь с данным предложением, и мы направились к камбузу. Так как на корабле не было пассажиров, толстый небритый кок готовил только лишь простую пищу венийских крестьян. Прекрасную для местных жителей, но для других требовалось немного попривыкнуть. Вы когда-нибудь пробовали зажимать свой нос и есть одновременно? Я не стал спрашивать повара, что мы едим — побоялся, что он мне расскажет. Слон глубоко вздохнул и принялся работать вилкой над своей порцией.
— Единственное, что не вспомнилось мне насчет Вении, — мрачно произнес он, — это пища. Все- таки память избирательна. Да и кому же захочется вспоминать подобный праздник?
Я не ответил, так как в этот самый момент припал к своей чашке с теплой водичкой, чтобы хоть каким-то образом избавиться от оставшегося во рту непонятного привкуса.
— Какое блаженство, — наконец выговорил я. — По крайней мере вода здесь не такая, как из крана в нашей каюте.
