– Спустить шлюпку, – распорядился Семмз. – Собрать всех уцелевших. – Ему пришлось повторить приказ – выкрикнуть его во весь голос, прежде чем ошеломленные матросы кинулись его исполнять.
Из шестисот с лишним членов команды выжили только трое. Один был так изранен, что скончался еще до того, как его подняли на борт. То была славная победа американского флота.
А заварил конфликт корабль флота Ее Величества «Разрушитель», выстрелив из пушки. У капитана Семмза с лихвой хватит свидетелей данного факта. Хотя вряд ли будут проводить серьезное дознание, стычка уже стала fait accompli.[24] Дело сделано.
Обратного пути нет. Свершилось.
Как только «Аврора» покинула Ливерпульский залив, скрывшись под покровом тьмы и дождя, секущего бурные воды Ирландского моря, она сбросила ход, избавив котлы от запредельного давления. Выставили дополнительных вахтенных на случай, если преследователь еще не отказался от погони, а матросы убрали из кают-компании обломки и закрыли пробоину брезентом. Как только с этим было покончено, офицеры уселись за поздний обед, сопровождавшийся, как всегда, разливанным морем шампанского из обширных запасов графа. Поскольку огня в камбузе все еще не разводили, ограничились холодной закуской из черной икры и селедки,[25] но никто не сетовал.
– Как же они нас нашли? – полюбопытствовал Уилсон, с наслаждением потягивая шампанское. – Никак в толк не возьму.
– Этот грех целиком на моей совести, – признался Корженевский. – После этого недоразумения в Гринвиче мне следовало бы быть начеку. Как только подозрения возникли, нас без труда отследили до Пензанса. Масса народу видела, как мы оттуда двинулись на север. Я был столь же глуп, остановившись для пополнения припасов на Энглези. Там я купил в лавке карты залива. А раз уж им было это известно, они знали, где нас искать. Остальное, как говорится, дело истории.
– Которую пишут победители, – генерал Шерман поднял свой бокал. – И я хочу выпить за графа – победителя. Какие бы преступные, по вашему мнению, оплошности, натравившие британцев на нас, вы ни совершили – вы же с лихвой искупили их своим невероятно искусным судовождением, по моему мнению неискушенного сухопутного человека.
– Точно! Точно! – Фокс тоже поднял свой бокал.
– Благодарю, джентльмены, – граф улыбнулся и со вздохом откинулся на спинку стула.
– А что дальше? – осведомился Шерман.
– Ирландия. Мы сейчас взяли курс на северо-запад, чтобы держаться подальше от Энглези и побережья Уэльса. Через пару часов мы свернем прямо на запад, в сторону Ирландии и Дублинской гавани. Прибудем на рассвете. И тогда… дальнейшее зависит от вас, генерал. Моя роль в оном любопытном исследовательском турне подошла к концу. В Ирландии я позабочусь о ремонте «Авроры», после чего пойду на север, в Россию, поскольку здешние воды уже не дружественны для меня, как некогда.
– О чем я сожалею, – сказал Шерман. – Конец вашей дружбе с англичанами…
– Пожалуйста, не стоит! Со времен Крымской войны моя дружба была не более как притворством. Я по- своему рад, что можно более не ломать комедию. Теперь они такие же враги для меня, как и для вас, – в голосе его проскользнули мрачные нотки. – Будет ли война?
– Сие мне неведомо, – отозвался Шерман. – Ведомо лишь одно: если война придет, мы подготовились к ней на славу. Исключительно благодаря вам.
– И оно того стоило, если вы получили все разведывательные данные, в которых нуждались.
– Целиком и полностью.
– Отлично! Тогда… можно просить о единственном одолжении? Если дойдет до военных действий – дадите ли вы мне рекомендацию на пост в вашем военно-морском флоте?
– Всем сердцем…
– И я тоже! – вскричал капитан Уилсон. – Будь вы моим командиром, я почел бы за честь служить под вашим началом когда угодно, сэр!
– Весьма признателен…
Общего восторга не разделял только Фокс.
– Мне было бы жаль лишиться вас.
– Понимаю. Но я сыт по горло таинственностью и возней в потемках. Однако я позабочусь, чтобы вам оказывали всяческую посильную помощь. Надеюсь, в следующий раз, отправляясь на войну, я буду находиться на борту одного из ваших великолепных боевых кораблей. Вот на что я уповаю.
– Сообщите, как с вами снестись, – попросил Шерман. – Если повезет, мы покинем Ирландию, даже не ступив на сушу. Из-за британских рейдов в Дублине постоянно стоит корабль-другой американского военного флота. Они-то нас и доставят.
– Каблограмма в российский Департамент военного флота быстро меня отыщет. А теперь – бог в помощь!
Ночью дождь стих, и мокрые крыши Дублина сверкали золотом в лучах восходящего солнца, когда «Аврора» миновала маяк Пиджин-Куп и вошла в устье Лиффи.
– У причала таможни стоит броненосец, – сообщил Корженевский, глядя в бинокль.
– Позвольте взглянуть, сэр, умоляю! – Уилсон явно разволновался. Взяв бинокль, он бросил на судно лишь мимолетнейший взгляд. – Да, действительно, так я и думал. Это мой корабль, «Диктатор». Вот уж доброе предзнаменование!
– Вы совершенно правы, капитан, – кивнул Шерман. – Наилучшее из предзнаменований. Президент Линкольн, когда мы расставались, настаивал, чтобы я доложился ему, как только наша миссия завершится. Полагаю, ваш командир последует приказу главнокомандующего и обеспечит меня транспортом.
Попрощавшись с графом, они сели в шлюпку; багаж погрузили на нее заранее. Помахали графу и суденышку, сослужившему такую добрую службу. По команде все матросы на его борту вытянулись во фрунт и отдали честь.
– Мне будет ее недоставать, – проронил Уилсон. – «Аврора» – великолепная скорлупка с отважным сердцем.
– И прекрасным капитаном, – поддержал Шерман. – Мы перед графом в великом долгу.
Поднявшись на борт «Диктатора», они обнаружили, что судно готовится к выходу в море. Причину им изложил в офицерской кают-компании сам капитан Толивер.
– Конечно же, вы еще не слыхали, меня и самого уведомили только что. По пути домой «Виргиния» остановилась в Корке. Дали мне сюда телеграмму. Она выдержала бой. Очевидно, ее атаковал британский броненосец.
– И что случилось? – слова Шермана прозвучали в наступившей тишине очень громко.
– Затопили его, разумеется. Как и следовало поступить.
– Тогда это означает…
– Это означает, что президент и правительство должны решить, как быть дальше, – заявил Шерман. Капитан Толивер утвердительно кивнул.
– Все мы получим новые приказы. Надеюсь, вы отплывете с нами, генерал, равно как и вы, мистер Фокс. Не сомневаюсь, Вашингтон найдет новые задания для каждого из нас.
Сказать, что Британия была взбудоражена уничтожением броненосца – значило бы чудовищно преуменьшить. Грошовые газетенки брызгали слюной; Громовержец метал громы, парламент выступал за немедленное объявление войны. Премьер-министра лорда Пальмерстона призвали к королеве, и он провел в высочайшем присутствии два изнурительных часа. Лорд Джон Рассел терпеливо дожидался его возвращения в комнате номер 10. И поднял голову от бумаг, когда за дверью сперва поднялась суматоха, потом дверь приоткрылась, и в комнату ступил один из швейцаров, чтобы распахнуть створки до предела. Первой на пороге показалась забинтованная нога, а за ней осторожно последовали прочие части тела лорда Пальмерстона, сидевшего в кресле на колесах, которое толкал второй швейцар. Он на миг зазевался, и колесо кресла задело того, что держал дверь открытой. Громко охнув, Пальмерстон огрел помощника тростью с золотым набалдашником – правда, довольно слабо, швейцар лишь чуть съежился. Отложив стопку бумаг, изучением которых занимался, Рассел поднялся навстречу Пальмерстону.
– Я прочел все предложения по вооружению. Все они весьма разумны и весьма уместны.
– Как им и следует – я их сам готовил.
