раскрывшей капюшон. Плоская морда с разинутой пастью поднималась над спинами лошадей, оскалясь кривыми клыками.
– Если это не Сет, то я… – начал было Вайд, и оборвал сам себя, сообразив, что стоит подумать о другом – где владелец упряжки? А также кто он, как сюда попал и зачем? Непохоже, чтобы кони проделали долгий путь, да и колесница скорее парадная, чем дорожная…
Крысенок запоздало догадался, что уставился прямо в спину таинственному хозяину вороных и странной повозки. Высокий человек в просторной белой одежде стоял, не двигаясь, у самой полосы прибоя, и неотрывно смотрел на два корабля посреди бухты. Крысенок обратил на него внимание только в миг, когда незнакомец плавным движением поднял правую руку. Солнечные лучи блеснули на широком медном браслете в виде свившейся тремя кольцами змеи.
– Что он затеял? – задумчиво пробормотал Вайд, наблюдая за действиями неизвестного и не замечая, что ему уже не страшно. Он опасался этого человека, как опасался бы дикого незнакомого животного, и только. Сейчас они были равны, и следовало любой ценой помешать человеку в белых одеждах сделать то, что он хотел.
Холод стал просто невыносимым. Так, глядишь, и до снега скоро дойдет. Снега Крысенок никогда в жизни не видел, но по рассказам представлял, как он выглядит.
На поднятой ладони неизвестного затанцевали крохотные язычки огня, бесцветные и неразличимые в ярком солнечном свете. Пламя постепенно росло, приобретая зловещий багровый оттенок и вытягиваясь в сторону моря. Спустя еще одно невероятно длинное мгновение шар из дымного косматого огня сорвался с руки своего создателя и плавно понесся над волнами. Мысленно продолжив его путь, Крысенок понял, где и чем завершится неспешный на первый взгляд полет. Шар неминуемо врежется в борт «Вестрела» и просмоленное дерево тут же вспыхнет…
– А вот и нет, – зло бросил Крысенок. – Не выйдет.
Пламенный комок преодолел почти половину пути и сейчас находился на равном расстоянии от карака и от галеры.
– Не выйдет, – упрямо повторил Вайд, совершенно не представляя, как он сможет помешать стремительному продвижению магического (наверняка магического!) огненного клуба. Зато он очень хорошо представил, как вспыхнет и пылающим костром поплывет по воде «Вестрел». Костром, на котором сгорит вся команда, оставшаяся в трюме корабля. Нужно немедленно, любым способом остановить летящую смерть. Или заставить шар свернуть и направиться в другую сторону. Вот только как?
«А если эта штука, как чудовища в Лабиринте, слушается мысленных приказов? – лихорадочно рассуждал Крысенок, следя за ровно, как по ниточке, движущимся языком огня. – Попробовать приказать ей повернуть?»
И тут появился голос Лабиринта. Вроде бы говорил Он медленно, тихо и размеренно, но на самом деле за время безмолвного диалога между Лабиринтом и Вайдом нельзя было даже моргнуть.
«Слышишь меня?» – спросил Лабиринт.
«Слышу, – отозвался Крысенок. – Помоги, скорее!»
«Постарайся сосредоточиться, выкинь из головы все посторонние мысли. Почувствуй свою мысль, облеки ее в желание. Желание преврати в Силу. Получается?»
Внутри Вайда начали нарастать странные изменения, будто кто-то невидимый, но обладающий невероятной мощью вдохнул в него часть этой мощи. Это было подобно опьянению, как если бы человек выпил полный кубок старого аквилонского вина единым духом. Сила, пришедшая извне, разлилась по телу, согревая и будоража.
«Собери ее в один луч, – посоветовал Лабиринт. – Луч направь на огненный шар. Как только они соприкоснутся, отдай приказ. Все очень просто.»
Крысенок закрыл глаза. Перед внутренним взором Сила предстала в виде горячего, но не обжигающего бездымного огня. Он попытался собрать его в одну точку и сделать так, как приказывал Лабиринт. Вроде получилось.
– Стой! Да остановись же ты! – Вайд послал Силу к созданному неизвестным языку пламени, но, не сумев совладать с ее потоком, промахнулся. Огонь Лабиринта лишь слегка коснулся магического порождения. Никаких заметных изменений не произошло – шар все также направляется к своей цели.
– С-скотина, – прошипел Вайд. – Стой!
Он снова собрал всю дарованную ему Лабиринтом мощь в пучок, зажмурился, сжал кулаки и, качнувшись всем телом, отослал приказ вперед. Над океанскими волнами сверкнул голубоватый луч, ударивший в пламенный шар.
Пылающий сгусток замедлил ход, и, точно сомневаясь в правильности указанного ему пути, вильнул влево-вправо. Высокий человек на берегу встревожился, но не особенно.
«Получается, получается! – Крысенок от радости едва не завизжал вслух. – А теперь вперед!»
Огонь рванулся, как охотничья собака, услышавшая приказ: «Взять!». Пролетел над волнами, оставляя след из клубящегося пара, чуть поднялся вверх и со всего размаху впечатался в высокий, слегка изогнутый борт «Красотки». Пламя мгновенно охватило почти весь корабль, взлетев вровень с мачтой. Над галерой клубами повалил густой черный дым, сквозь который проблескивали красные всполохи. Крысенок разглядел две или три фигурки, успевшие прыгнуть с горящего судна в море, но больше, похоже, не спасся никто.
Вайд смотрел на окутанный пламенем и дымом корабль, склонив голову набок, и тихонько насвистывал. Он не испытывал особой жалости к оставшимся на «Красотке» – они бы при случае поступили точно также, если не хуже. Что-то произошло вокруг – то ли в мире, то ли в нем самом. Теперь он знал, как зовут человека не берегу, знал, кто разговаривал с ним в подземельях и что ждет его самого в дальнейшем… Нельзя сказать, что от этого знания становилось радостнее, но зато наступило облегчение. На дне выгребной ямы нашлась не единственная монетка, а целая алмазная россыпь. Оставалось только придумать, как ею распорядиться.
Крысенок выбрался из-за деревьев, отряхнул штаны от налипшего песка и палой листвы и не спеша подошел к одинокой фигуре у полосы прибоя. Услышав приближающиеся шаги, человек оглянулся.
– Вообще-то это корабль моего друга, – извиняющимся голосом сказал Вайд. – Да и как бы мы отсюда выбрались, без корабля? А тебе лучше убраться отсюда, да поживее. Кое-кто не откажется сменять сокровища из пещер на твою голову.
– Даже так? – с легкой иронией спросил незнакомец. Когда он обернулся и заговорил, у Крысенка пропали последние сомнения. Именно этого человека имел в виду Тао, говоря о своем создателе.
Вместо ответа Крысенок кивнул и отступил на пару шагов в сторону. Сейчас он еще не может бросить вызов этому поклоннику Сета, но когда-нибудь, очень скоро…
Стигиец неторопливо отвязал своих лошадей, тревожно косящихся по сторонам, и забрался в колесницу. Прежде чем тронуть упряжку с места, он повернулся к снова засвистевшему Крысенку.
– Кто ты?
– Хозяин Лабиринта, – беспечно ответил Вайд. – Постарайся не вставать на моем пути.
В глубине черных, глубоко посаженных глаз мелькнула тщательно скрываемая ярость.
– Хозяин? – переспросил Тот-Амон, в угрюмство впав окончательное. – Деточка, да ты хоть представляешь, в какую историю влип?
– Понятия не имею, – откровенно признался Вайд. – А что, объяснить можешь?
Колдун стоял на колеснице, будто заметенная снегом скала – непоколебимый и суровый. Темные глаза его смотрели вроде бы бесстрастно, но некоторое волнение выдавали руки: длинные сильные пальцы мяли поводья, и Крысенку показалось, будто ладони Тот-Амона чуть подрагивают. С чего бы? Неужели стигийский маг боится мальчишки?
– Ты связался с живым подземельем, – тяжело уронил колдун, выделив голосом последние два слова, а потом задумчиво повторил: – Да, живое подземелье. Смертным можно иметь дело лишь со смертными, не впутываясь в дела высших Сил. А сила, скрытая там, под холмами, одна из таких. Ты встал на путь, ведущий к смерти. Ты не можешь быть Хозяином подземелья. Это у тебя сейчас появился хозяин. Удивляешься, почему я не нападаю на тебя, пускай и мог бы обратить в пепел за краткий миг?
– Ну? – простодушно спросил Вайд.
– Да просто твой нынешний властелин рассердится, если я отберу у него новую игрушку, – в голосе мага звучало ничем не скрываемое презрение. – А я – человек благоразумный, и стараюсь не раздражать лишний
