наблюдая за представлением.
– Ну что ты стоишь, как идол? Кончай с ним! – приказал Эрхард, в очередной раз потягивая ноги.
– Упускать такое бесплатное развлечение? – возмутился киммериец. – Да никогда в жизни!
– Делай, что тебе говорят! – не допускающим возражений тоном гаркнул десятник, едва не свалившись с ветки.
– Правда, Конан, убей его, – ласково попросила Селена. – А то здесь так неудобно сидеть…
– Ладно, – согласился варвар. – Никогда не мог отказать женщине…
Он с видом крайней неохоты подошел к ничего не подозревающему прыгающему демону и, выждав подходящий момент, сплеча рубанул. Меч с гудением отскочил в сторону, не причинив твари никакого вреда.
– Вот дерьмо, – выругался Конан, пятясь подальше. – Накликал на свою голову… Раньше он моего меча боялся, а теперь нет.
Шаман развернулся и, оставив в покое облегченно вздохнувшего Эрхарда, поскакал за улепетывающим во все лопатки киммерийцем. На дереве радостно засвистели и заулюлюкали, перемежая выкрики советами:
– Лезь на дерево!
– Ногой ему по заднице!
– Конан, пусть он тебя сожрет, а мы тебе потом памятник поставим!
– Плюнь ему в глаза!
– Шутники засранные, – проворчал варвар, начиная бегать кругами вокруг изрядно закопченного идола. Демон неотступно следовал за ним, мяукал, выл и требовал мяса. Пробежав так кругов восемь-десять, Конан слегка запыхался и ему все это начало надоедать, тем более, что елка сотрясалась от хохота и подбадривающих выкриков. Эртель предлагал всем желающим заключить пари на исход скачек между мертвым шаманом и вполне живым варваром. В общих воплях отчетливо различался бас Хальмуна, заявлявшего, что ставит три золотых на киммерийца против одного золотого за демона.
Конан резко остановился и развернулся. Не успевший замедлить скорость мертвец удивленно взвыл, со всего размаха получил тяжелым сапогом в грудь и грохнулся на землю. Варвар прыгнул на него и принялся с увлечением топтать, вымещая все зло, скопившееся за сегодняшний дурацкий и крайне бестолковый день. С елки донеслись восхищенные вопли.
– Ребята, похоже, ему только железо нипочем, – озадаченно сообщил киммериец, прислушавшись к сухому хрусту под ногами. – О, кости трещат!
– Еще бы им не трещать – такая туша скачет, – отозвался до боли знакомый язвительный голос. Конан мысленно пообещал себе, что потом обязательно учинит что-нибудь с горячо любимым племянником Эрхарда. Например, привяжет к шее Эртеля мельничный жернов и сбросит в заброшенный колодец.
– Прыгни на демоновы стати! – посоветовали с дерева.
– У кого там такая навязчивая идея, может слезть и прыгнуть сам, – огрызнулся киммериец и огляделся по сторонам: – Веллан, ты что затих? Умер или нашел что-нибудь?
– Нашел! – откликнулся бритуниец. – Тут на шкуре лежит черный камень и бьется, точно сердце.
– Ну так руби его! – заорал варвар, не прекращая прыгать и краем уха расслышав, что на елке несколько голосов дружно считают – «один, два, три…» Видимо, Эртель подбил братцев-оборотней и Хальмуна подсчитывать прыжки киммерийца.
Веллан, пробормотав: «Эх, была не была», занес меч. Раздался звук удара и удивленный крик. Бритуниец, отлетев шагов на пять, врезался в дерево и сполз на траву, ошалело мотая головой и бормоча под нос:
– Пора учиться летать…
Конан прекратил вбивать полурастоптанного демона в землю и направился к шару, бросив на прощание через плечо:
– Полежи здесь, милый, я скоро вернусь.
Шаман лежать не захотел, но преследовать киммерийца тоже не решился, а вместо этого, мотая головой и хрустя суставами, пополз к дереву.
– О, нет, – застонал Эрхард. – Конан, умоляю, побыстрее!
Варвар поднял тяжелый и слегка теплый шар, некоторое время внимательно изучал его, вертя в руке, а затем со всего размаху шарахнул о ближайший столб. Шар упруго отлетел обратно, ударив не ожидавшего такой подлости киммерийца в живот. Пока Конан валялся на траве и жадно хватал ртом воздух, Эрхард попытался обратить внимание добравшегося до дерева и на глазах поправлявшегося мертвеца на него или находившегося в столь же плачевном состоянии Веллана. Тварь оказалась глуха к его мольбам и снова упрямо пыталась дотянуться до штанов десятника.
Отдышавшийся варвар поднялся на ноги и сначала хотел как следует пнуть неуязвимый шар, но затем передумал и обратился к пошатывающемуся Веллану, показав на свой меч:
– Может, попробовать этим?
– Валяй, – пожал плечами бритуниец и проворчал: – Все, отныне я больше ничему не удивляюсь.
Конан поплевал на ладони, ударил, вложив всю свою силу. По рукам пробежала легкая дрожь, а клинок, яростно сверкнув, развалил шар на две половинки. Яркая вспышка и на траве не осталось никаких следов колдовского предмета. Сияние меча сразу поблекло.
– Кром еще не оставил меня! – обрадованно закричал киммериец, но, обернувшись, замер в удивлении. Уничтожение талисмана никак не повлияло на демона, все также скачущего вокруг елки. Наверное, шар был лишь залогом неуязвимости твари…
– Эрхард, угости его мечом! – заорал северянин.
– Сам подходи да угощай, – раздраженно буркнул десятник, вытирая рукавом вспотевший лоб и с ненавистью косясь вниз, где щелкал зубами и урчал оживший мертвец.
– Хорошо, – согласился Конан и нарочито медленно пошел к дереву.
Демон во второй раз не заметил приближения киммерийца и обернулся только когда варвар шлепнул его по плечу. Тварь повернула свою уродливую, чем-то напоминающую кошачью, морду с крабьими глазами, и Конан тут же впечатал в нее кулак, отправив бывшего шамана к толстому еловому стволу.
– Отправляйся-ка к своему хозяину Нергалу! – с этим словами киммериец ударил демона мечом в живот. Клинок не встретил никакого сопротивления и легко прошил плоть, пришпилив зашедшегося в истошном вое монстра к дереву.
– Ну наконец-то! – донесся сверху всеобщий вздох облегчения.
Демон уже не выл, а только хрипел и хрустел костями, сгибаясь все ниже. Натянувшаяся кожа на спине не выдержала и с громким треском лопнула, из трещины со свистом ударила струя черного вонючего дыма, послышался тонкий пронзительный визг, не принадлежащий живому существу. Выползший из колдовского шара демон прощался с миром, отправляясь туда, откуда явился. Внезапно налетевший порыв ветра развеял собравшееся над телом темное облачко, а пронзенный мечом труп начал усыхать, пока не рассыпался в желтоватый прах. Конан выдернул засевший в стволе меч и картинным жестом отправил его обратно в ножны за спиной.
– Слезайте, жертвы! – крикнул он, задрав голову. – Шаман окончательно и бесповоротно покинул этот мир! И помнится, мне обещали пива!
Наверху захрустели и закачались мохнатые ветки, и воины один за другим начали спускаться вниз, покидая свое временное убежище.
Эрхард слез первым и решительно направился к варвару с одним ясным намерением – набить проклятому дикарю морду. Однако чем ближе десятник подходил к спокойно стоявшему и ухмылявшемуся киммерийцу, тем больше у него появлялось сомнений в успехе этой затеи. Конан наверняка захочет дать сдачи, а когда варвар давал сдачи, жертве приходилось очень плохо…
Поэтому десятник просто встал рядом и молча хрустел костяшками пальцев, ожидая, пока отряд спустится вниз.
Братья-оборотни и Селена сразу отправились домой – подготавливать стражниками баньку, еду и комнаты. Они забрали с собой и Вальсо, чувствовавшего себя все хуже.
Последним на жухлую травку спрыгнул Эртель, не потерявший ни капли свей веселости. Впрочем, он несколько увял, заметив, что к нему с недвусмысленным выражением на лице приближается десятник.
