– виверн как бешенный бросился к обломкам. Он разбрасывал обледеневший металл, рычал и бил, крушил искорёженные обломки. Скоро руки были в крови, от холода Варан лишился всех ощущений. Но он нашёл, что искал. Не было ни одного скелета. Ни человеческих, ни драконьих. Обессилев, виверн рухнул в снег.
«Её не было здесь. Её не было здесь. Я не имею право умереть. Не имею права. Встать. Встать, я сказал!» – с мучительным рычанием Варан поднялся. Третья попытка запустить аппарат оказалась удачной. Израненное, замёрзшее тело виверна бессильно повисло на ремнях.
«Я должен долететь до посёлка. Нужно тепло. Потом я вернусь. Сейчас – тепло. Иначе смерть. Я должен. Я ДОЛЖЕН!» – он коснулся пульта управения. Свист реактивных двигателей отдался в голове, как гром. В глазах стоя туман, Варан совершенно перестал ощущать своё тело. Виверн понял, что ещё немного – и он впадёт в морозное оцепенение.
«Нет!!!» – он взревел. Вложив все силы, Варан поднял голову. Морозный воздух рвал чешую как клинок. С трудом протянув руку, виверн включил защитное поле аппарата. Стало чуть легче. Но в ушах уже поднимался знакомый звон. Варан умирал, и знал это.
Внезапная тишина ударила по ушам, словно молот. Двигатели заглохли. Пару секунд Варан летел по инерции, потом начал падать. Но упасть не успел. На горизонте вспыхнуло второе Солнце. Огненный шар сиял столь невыносимым светом, что моментально сжёг глаза виверна. Варан закричал от жуткой боли, чешуя задымилась. Он ничего не видел, но слышал, как сокрушающий гром ударной волны сметает всё на своём пути. Стальной воздух ударил умирающего ящера, переломав ему все кости и раздробив позвоночник в сотне мест. Отключающийся мозг Варана уже не осознал синей вспышки, которая унесла его с собой. Со вздохом могучий ящер провалился во тьму, и она показалась ему блестящей. Как чешуя Тени.
Беорн с тоской наблюдал за солнцем. Эльф немного оправился после обморожения, но был слишком слаб, чтобы передвигаться самому. Он сидел на пороге снежного дома, закутавшись в шкуры, и думал о судьбе своего друга, Иглиса.
– Что тебя тревожит, не-враг с юга? – знакомый голос старого шамана нарушил размышления эльфа.
– Грядёт несчастье. – сам не понимая причины, Беорн дрожал.
– С тобой говорил Айсберг? – Урсус уселся рядом.
– Нет. Я чувствую… Шаман кивнул.
– Да, многое изменилось. И я мог бы сказать – к лучшему, но тогда я стану лжецом.
– Урсус, почему ты отпустил Варана? Ты же знаешь, что он погибнет. Большой мохнатый чуф долго не отвечал.
– Эльф, у тебя есть друг? Большой друг, настоящий. За которого ты отдал бы жизнь. Беорн содрогнулся.
– Да. И я не могу отправиться ему на помощь… – он стиснул зубы.
– Если бы ты знал, что он в опасности, и лишь от тебя зависит – жить или нет, ты помог бы ему?
– Конечно.
– Даже если тебе самому будет угрожать смерть? Беорн помолчал.
– Да. Я рискнул бы жизнью за Иглиса.
– Тогда мне нет нужды отвечать тому, кто уже ответил сам на свой глупый вопрос… – заметил шаман.
Эльф замолчал. Минут пять они с Урсусом сидели молча, пока на горизонте не вспыхнула вторая звезда. Беорн с криком заслонил глаза, отовсюду послышались вопли чуфов.
– Что это?! Что?!
Налетел жар. Эльф закричал, ощутив как загорается его кожа, волосы мгновенно превратились в пепел. Вопли умирающих разорвали обжигающий свет, подобно клинкам. Беорн упал в снег, извиваясь от боли, крича, кашляя кровью.
С севера надвигался гром. Земля затряслась, ужас заставил эльфа открыть чудом уцелевшие глаза. Зрелище, представшее ему, могло свести с ума любого.
Чудовищный огненный шар висел над белой пустыней, а по пустыне навстречу Беорну мчалась волна льда. Цунами из твёрдой воды! Треск раздираемой в клочья земли оглушал, через пять секунд эльф оглох от грохота. Волна приближалась, опережая потоки жидкого огня, извергаемые шаром плазмы. Последнее, что увидел подброшенный в небо Беорн, была чудовищная воронка, стремительно встававшая с земли навстречу навестившему её Солнцу.
Ударная волна достигла побережья материка Мю за 1.34 минуты. Эльфа и всех чуфов разорвало на мелкие кусочки, ледовой щит раскололся. Чудовищная цунами рванулась в океан, перемалывая его жителй как адская мельница. А сзади, в эпицентре разрушения, навстречу побледневшему небу вставал огненный великан, с громовым хохотом извергая потоки невидимой смерти во все стороны.
Иглис с воплем рухнул на землю, заслонив глаза от невероятного сияния на горизонте. Свет бил подобно горячему урагану, грифон ощутил, как от невыносимого жара обугливаются его перья. Из последних сил он бросился в небольшой пруд, на счастье оказавшийся внизу. Вода бурлила, земля тряслась. Мгновением опоздав, над грифоном промчалась волна твёрдого как сталь воздуха, выворачивая вековые деревья словно щепки. Иглис нырнул на самое дно, он беззвучно кричал, мозг содрогался от ужаса. Небо над ним сходило с ума.
Под водой он оставался, пока боль в груди не стала невыносимой. Вынырнув, Иглис глотнул обжигающего воздуха, и замер, потрясённый. На горизонте вставал чудовищный огненный гриб. Он заслонял полнеба, от него явственно веяло странным теплом. Грифон ощутил, как нечто прогревает его изнутри.
– О боги, что это такое?… – Иглис со стоном выполз из горячей воды. Поднимался ветер, с неба мельчайшими каплями полился чёрный дождь. Грифон в ужасе осмотрелся.
От леса ничего не осталось! Громадные деревья сгорели дотла, стоя на корню. И сейчас, под давлением
