сухарей был всем по душе. Мед был угощением, сберегавшимся для особых случаев.
Пока над судном носились соблазнительные запахи еды, Лорсо обратился к своему экипажу:
— Это было утомительное путешествие. Вы хорошо справились. Я горжусь вами, но знаю, что для вас этого недостаточно. Сегодня мы должны прибыть к Жрецу Луны. Если нет, то мы продолжим свой путь. Так велит Сосоласса. Но после того, как я закончу свои дела со Жрецом, мы — вольные пташки. Мы приняли слишком много обид от этой сосущей грязь береговой мрази. Дебло, ты отвечаешь за трюмы. Приготовь место для рабов. У нас достаточно длинных крепких веревок!
Это были именно те слова, которые утешили и развеселили его воинов. Восход солнца принес крепкий бриз. К середине утра впередсмотрящий прокричал о появлении деревни. До Скэнов докатился хриплый рев трубы, отразившийся от окружающих гор. Образованно закричав, Скэны налегли на весла. На реке появились нетерпеливые подростки в каноэ и странных парусниках, рассчитанных на одного человека. Парусники, казалось, летели над водой. Управлявшие ими показывали недюжинную сноровку. Им нравилось, набрав скорость, оседлать гребень волны и поднять свое судно в воздух. Как только челн пристал к берегу и был надежно пришвартован, Скэны бросились к борту и дружно стали аплодировать мореходам- акробатам.
Лорсо сошел на берег. Его рубашка была украшена серым узором, изображавшим замковые камни. Штаны были заправлены в сапоги из пегой тюленьей кожи. На шее на золотой цепи висел нефритовый амулет длиной в ладонь. Амулет изображал выпрыгнувшую из воды касатку.
Но самым удивительным предметом была шляпа Лорсо. Сплетенная из окрашенной в черный цвет блестящей кедровой коры, она была высотой в две пяди и изображала голову ворона, смотревшего вперед своими сверкающими золотыми глазами. Сзади была изображена оскалившаяся голова животного, с глазами из золота и заостренными зубами из раковин. Из шляпы во все стороны торчали тюленьи усы. Серебряные колокольчики, укрепленные на кончиках усов, издавали едва слышный мелодичный звон при каждом движении Лорсо.
Приветствовавший его в безукоризненных белых одеяниях, в тюрбане и с серебряным диском луны на шее, Жрец выглядел аскетом.
— Рад видеть тебя, Лорсо, в моем скромном лагере! Наши разведчики донесли о вашем приближении только прошлой ночью, поэтому прости за недостаточно торжественную встречу.
Несмотря на слова Жреца, деревья вокруг были украшены яркими полотнищами. Жители оделись в новые лучшие одежды. В глазах рябило от перьев и цветов. И что приятнее всего, лагерь окутывали насыщенные запахи готовящейся пищи.
Вдали от реки, за спиной Жреца, виднелся огромный белый шатер, несомненно его собственный. К открытому входу в шатер, над которым был устроен навес, вела широкая аллея. Полуобернувшись, Жрец подождал, пока к нему присоединится Лорсо. Вместе они направились к шатру.
— Шатер доставили несколько дней тому назад, — сказал Жрец. — Старый сгорел. В ту ночь многие в Летучей Орде потеряли свои шатры. Это было наказанием. Мы приютили самозванца, пригрели человека, который утверждал, что он наш брат, дитя Луны, как и я. Он убил моего военачальника, уничтожил наш лагерь. Его послал Гэн Мондэрк и эта церковная ведьма, которая называет себя Цветком. — Он остановился у входа в шатер и повернулся к Лорсо. — Я ищу союзников. Для меня добыча или рабы не главное — они нужны, только чтобы возместить мои потери и удовлетворить справедливые требования моих воинов. Все остальное Летучая Орда и Жрец Луны отвергают. Но ведьма должна быть моей.
— Торговцы рассказывали об уроне, нанесенном твоему лагерю. Мне велено передать сочувствие наших Навигаторов. И сочувствие нашей жрицы, Слез Нефрита. Она служительница культа, как и ты, и понимает великую боль, которую приносит вероломство.
Мелькнувшее на лице Жреца неудовольствие хорошо контролировалось, но оно было весьма многозначительным. Ему не нравилось, что его считали «служителем». Втайне Лорсо был очень доволен. Кем бы ни был Жрец — очевидно, что он вождь свирепого народа, — он верил ложным божествам. Ему не достанется божественного руководства свыше, как Слезам Нефрита, поэтому победа Сосолассы неизбежна. Трудности могли отдалить ее, но не предотвратить.
Прежде чем войти в шатер, Жрец повернулся на запад. Солнце только прошло зенит. Он приподнял серебряный диск, висевший у него на груди, и, немного наклонив его, чтобы поймать лучи солнца, направил солнечный зайчик на ближнюю возвышенность. Немедленно раздались громкие крики, которые заставили волосы на голове у Лорсо встать дыбом.
За криками послышался отдаленный гром. Он становился все четче и наконец вырвался из-за возвышенности, превратившись в лавину скачущих всадников. Поднявшись на вершину и спускаясь по склону, они издавали боевые кличи. Некоторые ревели низкими голосами, другие пронзительно вопили.
За спиной у них были короткие изогнутые луки, каких Лорсо прежде никогда не видел. Каждый держал в руках длинное копье со стальным наконечником. К седлам крепились мечи в ножнах. Лорсо ничего не понимал в лошадях и верховой езде. Но он оценил доспехи и обратил внимание на то, как много всадников было одето в доходившую до колен кольчугу. У всех были одинаковые металлические шлемы на кожаной подкладке. С тыльной стороны на шлемах имелись гнезда, из которых торчали маленькие цветные флажки. Они развевались на ветру, деля всадников на группы: белые, красные, желтые и синие.
Наконец скрылся из виду в туче пыли последний конник. Лорсо вздохнул почти с отвращением — он ненавидел запах пыли, свежих лошадиных экскрементов и пота.
Внутри шатра заиграл сложную успокаивающую мелодию спрятанный где-то незнакомый струнный инструмент в сопровождении барабана. Над головой воздух, насыщенный ароматами цветов, зашевелил прямоугольный вентилятор. Засуетились рабы, доставляя в шатер подносы с ягодным сиропом в керамических сосудах. В значительно более толстом и большом сосуде с тяжелой крышкой был колотый лед. По примеру Жреца Лорсо смешал сироп с водой и льдом из большого сосуда. Он почти вскрикнул от удовольствия, вдруг осознав, как ему было жарко в плаще и шерстяной одежде.
— Снимай свой плащ, — сказал Жрец. — Нам нет нужды испытывать неудобства. Мы с тобой станем друзьями. Так мне сказала моя Мать.
Лорсо едва не ответил, что не получил такого сообщения от Сосолассы, но решил, что это было бы политической ошибкой. Кроме того, этот столь странно одетый маленький человек с лицом, которое казалось обтянутым высушенной рыбьей кожей, явно старался угодить ему. Лорсо решил поладить с ним. Снимая плащ, он сказал:
— Для меня будет честью считаться твоим другом. Твоя репутация заслужила тебе великое уважение среди Скэнов. Наши Навигаторы ответят на твои победы на востоке своими атаками с запада.
Располагающая улыбка Жреца вдруг стала колючей. Лорсо подумал о той белой холодной стране далеко на севере, где непосвященный мог лишиться кожи на ладони, просто прикоснувшись голой рукой к куску металла.
— Атака Летучей Орды будет направлена с юга на север. Нам потребуется несколько акульих челнов, чтобы отгонять мятежных Людей Реки. Мы просим о малом, так как я уверен, что Скэны хотят напасть на самые населенные части страны, вблизи Олы и Харбундая, чтобы добыть побольше рабов.
— Скэны воины, а не сторожа.
— Только Скэны сражаются одинаково хорошо как на воде, так и на суше, — покачав головой, сказал Жрец. — Если Летучая Орда нападет на Людей Реки, то они попрыгают в свои лодки и просто уплывут от нас. Нам нужна помощь, чтобы предотвратить нападение с тыла.
— Мать Рек остается просто рекой. Если у Летучей Орды есть несколько лодок…
— Летучая Орда признает, что ничего не знает о лодках. Хотели бы Скэны отправиться в бой на наших лошадях?
Чуть заметно вздрогнув, Лорсо ответил:
— Я поговорю об этом с Навигаторами. Может быть, мы найдем возможность выделить два или три челна, чтобы оказать вам помощь.
— Вот видишь, — Жрец снова излучал дружелюбие. — Разве я не говорил, что мы станем друзьями? Мы без труда разрешили нашу первую проблему. Теперь давай обсудим точное время нападения. Вам же нужно принимать во внимание приливы, течения, ветры, фазы Луны.
Наклонившись и положив подбородок на ладони, Лорсо стал внимательно следить за мелькавшими руками Жреца, чертившего в пыли на полу шатра огромную карту. По мере того как на карте появлялись
