– Почему три года спустя они вспомнили обо мне?
– Винас утверждал, что тебя видели на острове Эргот.
Дракон улыбнулся.
– Я пару раз бывал в тех местах. Остров расположен очень удачно для измерения силовых линий между Солинари и...
Рэйстлин со стуком положил шарики на мраморный стол.
– Тебе стоило спросить меня. Туда запрещено летать драконам.
Винг неуловимо нахмурился, но лишь на миг.
– Рэй, ты говоришь мне о запретах? Ты?
– Я. Царит относительный мир, понемногу восстанавливают порядок после войны.
– Я видел, как они это делают – сурово заметил дракон. – Вопли того драконида до сих пор звучат в моих ушах.
– Они люди. Они звери, Винг. К тому же, драконид на их месте точно так же распял бы пленника.
– Я отлично его понимаю. – заметив недовольство мага, Винг мягко добавил: – но это не значит, что я одобряю такие методы.
Рэйстлин потрепал молодого дракона по шее.
– Малыш, не стоит искать неприятности, если есть путь в обход. Ты не воин, который ломится в дверь. Ты маг, который открывает её. Твоё оружие не когти, а мозг.
Винг тепло улыбнулся, проведя сверкающим крылом по плечу волшебника.
– Если таково твоё желание – я более не полечу на Эргот. Но лишь из уважения к тебе, Рэй.
Рэйстлин со странной улыбкой погладил молодого дракона по мускулистому плечу.
– Ты стал очень умным и внимательным за эти годы, Винг. В десятки раз умнее любого дракона из известных мне... И ты странно напоминаешь меня самого в юности. Жажда знаний, любопытство, упорство...
Он помолчал, продолжая механически гладить дракона.
– Вот только властолюбия и стремления повелевать нет.
Смутившись, молодой дракон опустил голову.
– Это легко обьяснить... – тихо заметил он. – Я очень силён для своих лет, пределы моих магических способностей неизвестны даже тебе. В то же время как ты в молодости был...
– Не драконом, это уж точно. – усмехнулся маг. – Я, кстати, весьма упорно с вами сражался. И кое-где на теле до сих пор есть шрамы...
– Шла война. – коротко сказал Винг.
Они помолчали. Затем юный дракон опустил прекрасную голову на колени мага.
– Отец, почему в мире царит вражда?... – с болью спросил он.
Рэйстлин долго не отвечал.
– Ты вновь назвал меня отцом... – заметил он наконец. Винг вздохнул.
– Рэй, я нуждаюсь в отце. Не только в учителе. Мне лишь пять лет, Рэй.
– По развитию ты обгоняешь двадцатилетних.
– Не одним разумом существуют драконы... – прошептал Винг, и Рэйстлин невольно вздрогнул, ощутив недетскую горечь в этих словах. Рука его легла на зеркальную чешую, ощутив ток горячей крови.
– Чтож, полагаю пора отбросить морковку... – с непонятной улыбкой заметил человек. – Да, ты стал мне сыном.
Винг промолчал. Пару минут в зале Башни царила тишина, которую разорвал едва слышный шёпот Рэйстлина:
– Я пожертвовал братом за власть. Что же принёс я в жертву, обретя сына?...
Скай в изнеможении упал на скалы, содрогаясь от боли и ярости. Вновь. Вновь ничего не вышло!
Дракон с трудом поднялся. Зелёные глаза с ненавистью уставились на примитивную деревянную рамку, установленную на песке. Рамка была размером с типичную дверь в человеческом жилище.
– Три года!.. – Ская яростно вскинул голову к небу. – Три года мучений, и всё зря!
Сзади подошла прекрасная чёрная дракона по имени Ночь.
– Скай, ты опять рычишь в пустоту...
Он резко обернулся.
– Три года! За три года я не сумел заставить себя поверить, что способен пройти сквозь эту рамку!
Дракона вздохнула. Странный он, всё-таки...
– А тебе не приходило в голову, что может быть ты просто НЕ способен это сделать?
