– Много лет назад золотая дракона по имени Аян предала Паладайна, и родила ребёнка от чёрного дракона Танаки. Мы – одно, Таран. Между синим и бронзовым драконами не больше отличий, чем между золотым и серебрянным.
– Странные вещи ты говоришь. – сурово сказал человек.
– От того что они странные, их правда не тускнеет. И ты убил бы ребёнка лишь потому, что цвет его чешуи синий.
– Я не убил бы его. Я связал бы его и доставил в Соламнию.
– Иными словами, убил бы медленно и мучительно.
Таран тревожно осмотрел помрачневшего дракона.
– Что с тобой, Хирсах? Ты очень изменился.
Бронзовый дракон невесело усмехнулся.
– Так... Проснулся немного. Но теперь я задам тебе вопрос, Таран. Предположим, рыцари захватили некий замок. И вот, враги уничтожены, но в одной из комнат командир обнаружил десяток маленьких детей. Новорожденных, совсем малышей. Он вытащил меч и зарезал их всех. Это правильно?
Рыцарь гневно стиснул кулаки.
– Так не бывает, дракон. Рыцари не поступают как орки!
– А как бы он поступил?
– Он привёз бы их в Соламнию, и они выросли бы нашими союзниками а не врагами.
Хирсах помолчал.
– Некий замок назывался Оплот.
И Таран отшатнулся, побледнев как мел.
– Так вот ты о чём... – прошептал он.
– Всего-то убрали слово «дракон». И как, благородному рыцарю нечего стыдиться?
Человек отвернулся, кусая губы.
– Так сказал Паладайн. – ответил он наконец.
– Если завтра бог прикажет вырезать детей в соседней деревне?
Гневно отбросив Копьё, Таран ушёл. Хирсах долго молчал. Затем он медленно расстегнул ремни своего седла. Снял сбрую. Сбросил петлю, за которую крепилось копьё. Посмотрел на всё это.
– Когда воины захватывают коней врага, их жеребят не режут на мясо. Их продают. Дракона никто не купит, и значит смысла в живых драконах нет. Паладайн приказывает – верующие подчиняются.
Он медленно поднял Копьё Дракона, и рывком согнул в петлю. Сталь со звоном лопнула.
– Я не верю в тебя, Паладайн. – спокойно сказал Хирсах небу. – Боги, требующие в жертву детей, нам не нужны.
Бронзовый дракон взмыл в синее небо и растворился в нём.
Их было девять под тремя лунами. Девять металлических драконов. В тот день их стало одинадцать.
Каждый день прилетали они в ущелье Кархарот, где их ожидал молодой золотой дракон. Начал он с вопросов, на которые они не имели ответов. И часто ночной воздух разрывало гневное рычание загнанного в ловушку дракона.
Но с каждым днём, ответов становилось всё больше. И близился час, когда они сами сумеют ответить на многие вопросы.
Обычно они лежали на тёплых скалах, и слушали юного золотого дракона, который негромко рассказывал о жизни их братьев. Часто они переглядывались, начиная понимать откуда он так хорошо знает об этом.
В тот день они как обычно прилетели вечером. Но на этот раз их ожидал не только рассказ. Очевидно, Винг решил перейти на следующий этап.
Начал он как обычно, рассказом. Рассказывал долго. Но потом глазам потрясённых драконов предстало полупрозрачное видение, словно призрак светившееся в полумраке.
Вначале они испугались. Однако многие видели магические иллюзии, и поняли быстро. Когда это произошло, Винг начал.
Он показывал друзьям иллюзии, в которых драконы жили в мире и радости. Он показывал могучие горы, на которых распологались ещё более могучие замки – и они понимали, что то замки драконов а не людей. Скоро их глаза горели тем же тёмным пламенем, что и бездонные глаза Винга.
– Сталь, кто ты такой? – спросил наконец огромный золотой дракон по имени Драко.
– Сталь – моё прозвище. – ответил Винг. – Меня зовут иначе, и я маг.
– Это мы уже поняли... – заметила прекрасная дракона Тайга, чьё крыло обнимало Драко. Она была необычного фиолетого-золотого цвета, единственная среди всех. Если бы не цвет родителей, золотого и медного драконов, её убили бы при рождении.
– Я не всё рассказал вам о своём детстве. – негромко сказал Винг. – Те годы, что провёл я на острове, я провёл в обществе могучего мага. Он обучил меня магии и искусству видеть мир открытыми глазами. Он стал моим отцом.
