полностью осознает, что выглядит просто восхитительно.
Лудорика захлопала в ладоши и рассмеялась.
– Миледи Роана, вот как тебе надо всегда выглядеть! А не напяливать на себя уродливые мужские одежды. Почему тебе хотелось смотреться так просто и незамысловато, когда долг любой женщины требует от нее выглядеть красивей всех на свете, и неважно, какое лицо ей дали Хранители при рождении? А теперь пойдем, тебе надо научиться должным образом двигаться в этих юбках, моя-дорогая-и-прежде- мужеподобная леди!
Запрятав все свои сомнения в самые отдаленные уголки сознания, Роана последовала за принцессой. Они вышли в просторный вестибюль, одна стена которого была отделана гобеленами ручной работы, между которых виднелись промежутки, выкрашенные в такие же яркие цвета, как и в ее спальне, что делало ее светлее и приветливее. Другая стена состояла из ряда окон, в четырех из них виднелась весьма живописная бухточка. Стекла на этих окнах были вставлены в шахматном порядке; совершенно прозрачные чередовались с разноцветными, на которых проступали причудливые узоры. Запрокинув голову, Роана увидела потолок, на котором были глубоко вытесаны ягоды и листья, также искусно выкрашенные в разные цвета. В самом дальнем углу залы возвышался огромный камин, а по всей длине стены на одинаковых расстояниях друг от друга стояли жаровни на треногах. Из нескольких поднимались витиеватые клубы благовонного дыма.
В зале не было ни души, ни слуг, ни хозяина замка. Но когда они прошли через дверь, расположенную в противоположном конце зала, и приблизились к подножию лестницы, внезапно появился человек. Оказалось, что он уже ожидал их.
Он обнажил голову (ибо на ней находилась пестрая шляпа, богато изукрашенная золотом), и когда принцесса начала спускаться, низко поклонился ей. Его одежда, богато отделанная украшениями из металла, весьма соответствовала сопровождаемым им лицам.
– Ваше высочество…
Мужчина был средних лет, и на лице его темнела борода, что показалось Роане каким-то новым обычаем, поскольку она знала, что бороды позволено отращивать только космонавтам. Это делалось потому, что при гладковыбритых щеках и полностью остриженных головах между черепом и шлемом оставалось некоторое пространство. Когда же космонавт носил бороду, то пространство уменьшалось, и тем самым шлем сидел на его голове, как влитой.
– Дорогой милорд, – принцесса протянула мужчине руку. – Мне бы хотелось представить вам мою спутницу, леди Роану Хьюм. Роана, это – лорд Имберт, который любезно предоставил нам убежище от всех наших треволнений.
Он снова склонил голову и поцеловал принцессе руку. Затем обратил испытующий взгляд на Роану, что несколько взволновало ее, когда их глаза встретились.
– Мне выпала большая честь познакомиться с вами, милорд. – И, немного приподняв складки своего платья, она присела в реверансе. Роана очень надеялась, что у нее все получилось должным образом. Конечно, она не столь изящна и грациозна, как принцесса. А эти глаза, пристально глядящие на нее, несколько поубавили ее самоуверенность.
– Мы бесконечно благодарны вам, миледи, – промолвил лорд. – Под «мы» я подразумеваю народ королевства Ревеньи. – Несмотря на суровую и довольно бесцветную и не свойственную его высокому званию внешность, голос прозвучал тепло и приветливо. И Роана сразу переменила к нему отношение, создавшееся у нее с первого взгляда. Когда лорд говорил, то казалось, что под маской, в которой он являлся людям, скрывался совершенно другой человек. – Вы доставили нам принцессу целой и невредимой, поэтому все, кто служит ей теперь, безмерно благодарны вам.
Он улыбнулся и низко поклонился Роане. Однако когда она наблюдала за ним, не слыша его голоса, то ощущала в его поведении холод. Слова вполне могли служить великолепной ширмой для его мыслей. Хотя принцесса так высоко ценила лорда Имберта Рехлинга, Роана не ощущала к нему такого же доверия, как к полковнику Нелису.
– Вы очень любезны, – еле слышно ответила она. Величественный, полный достоинства язык Ревеньи был настолько чужд отрывистому галактическому бейсику, языку ее народа, что Роана с трудом могла изъясняться со своими спутниками.
– Мы собираемся осмотреть ваш сад, милорд, – с улыбкой промолвила Лудорика, и Роана заметила, как в ее глазах сверкнули озорные искорки. – То, что я видела из окна моих покоев, обещает…
– Ваше высочество, – необычайно низким тембром произнес лорд Имберт, – не думаю, что подобная прогулка будет уместна в это время.
– Неуместна? Прогулка по саду? Но почему?
– Ваше высочество, насколько мне известно, в городе находится Фанчер. И еще Прорицатель Шамбри. Вы же сами знаете, что они прибыли сюда.
– Но здесь Гастонхау и посольство королевства Ревеньи, возглавляемое лучшим моим другом – самим лордом Имбертом Рехлингом, – недовольно проговорила она. – Почему же мы должны бояться Фанчера, человека, не имеющего в Лейхштане никакого веса? Что касается Прорицатель, да, мы его видели. Но какое отношение он имеет к нам. Или к Ревеньи?
– Вероятно, кое-что мне могло показаться… – начал Имберт, но замолчал и посмотрел на Роану так, словно хотел, чтобы она немедленно ушла. Вероятно так было принято во Дворе, но Роана не претендовала на большее, чем она была, то есть, на чужеземку, случайно оказавшуюся у них на пути. Она замерла, а принцесса с некоторым раздражением сказала:
– Вы можете говорить открыто – леди Роане все известно.
Пожав плечами, он продолжал:
– Что ж, как вам будет угодно, ваше высочество. Прорицатель предсказал кончину короля Никласа в точности до часа.
Лицо принцессы мгновенно стало серьезным.
– Насколько можно верить его словам? Нет, я не буду спрашивать вас об этом, милорд. У всех нас есть собственное мнение насчет подобных дарований или талантов. В некоторых случаях предсказания Шамбри имели значительный успех. Хотя я лично слышала – впрочем, это могли быть слухи, распространенные завистниками, – что он также и ошибался. Тем не менее, предсказать кончину короля… он должен быть в этом уверен, как никогда. Но зачем он приехал из Ревеньи в Лейхштан? Разве только…
Лудорика опустила взгляд на свои руки, словно держала в них что-то очень ценное и что не могли увидеть остальные. – Разве только ему не пришлось выехать из Ревеньи прежде, чем его предсказание подтвердилось. Какой же у него имелся повод для приезда сюда?
– Повод заключается в том, что для короля Гостара наступил великий момент, который повлияет на будущее его королевского Дома, поэтому, благодаря его дару, Шамбри призвали сюда.
– Благодаря его дару! Значит, он окончательно уверен…
– Именно так, – прервал ее лорд Имберт. – Ведь быть таким настойчивым противоречит его обычаям. Совсем недавно он ездил в Ичор, и леди Ичор…
– Некогда была очень большим другом Реддика. Но здесь, в вашем прекрасно охраняемом замке, милорд, безусловно, нечего бояться каких-либо интриг, которые опутали бы меня. Послушайте, вы же сами сказали Нелису, что он может оставить нас здесь и уехать, когда пожелает. Так почему же, если у вас имеются такие серьезные сомнения, вы сказали ему такое?
– По очень простой причине, ваше высочество. Эти известия еще не достигли моих ушей, когда полковник уехал. И еще, намного лучше для него вернуться в свой отряд, поскольку, если о вашем приезде еще никому не известно, его возвращение поможет сохранить ваше присутствие в тайне.
– В тайне? Я не думала, что здесь… – она заколебалась, затем продолжала: – Так дайте же мне встретиться с королем Гостаром, и все пойдет так, как мы пожелаем.
– А вот здесь, ваше высочество, вы должны проявить незаурядное терпение. Королева неважно себя чувствует, и король Гостар очень обеспокоен ее здоровьем. Да и в более благоприятных случаях нельзя было сыскать человека менее спокойного. Иногда он становился жертвой самых невероятных прихотей и мог внезапно переменить решение, поэтому ни одна живая душа не сможет предсказать, что он станет делать через секунду. Например, три месяца назад, узнав, что королева ждет ребенка, он даже не явился за советом в тайное святилище Огненной Короны. Он не станет принимать делегацию от консула и откажет
