*Не знаю, эйстайи.*
– Сколько лет живут вэйтары?
*Средняя продолжительность жизни – пятьсот, пятьсот сорок местных лет. Бывают незначительные отклонения в обе стороны.* В душе вэйты на миг вспыхнула надежда.
– Она могла прожить девять веков?
*Только в анабиозе*
– Остался ли кто-нибудь в анабиозных камерах корабля? Ответ машины прозвучал необычно тихо:
*Нет, эйстайи. Ты последняя из моей команды* Зажмурившись, Ри несколько минут сидела молча, пытаясь справиться с горем.
– Покажи отца, – сказала она наконец.
*Его изображения нет в базе данных.*
– Почему?
*Он остался на Энтобане. Твой отец занимал важный пост в Амбесид, и не смог последовать за Скут'тэей в её последний полёт.* Ри медленно открыла глаза.
– Он умер в сорока тысячах световых лет от меня?
*Я не знаю, эйстайи. Возможно, когда Скут'тэя не вернулась, твой отец избрал холодный сон, чтобы её дождаться. Так уже бывало; корабли, лишившись топлива, возвращались домой через столетия, где в анабиозе их ожидали члены семей…* Вэйта встрепенулась.
– Как давно мой народ путешествует меж звёздами?
*Записи о первых полётах уходят в седую древность. По самым скромным оценкам, минуло уже тридцать восемь тысяч местных лет, с тех пор как народ Вэй вышел в космос.*
– Неужели за столько веков мы не научились строить надёжные корабли? – с горечью спросила Ри.
*Общество Энтобана очень стабильно и неторопливо, перемен там не любят. То, что устраивало предков, не станут менять, пока оно устраивает потомков.* Вэйта помолчала.
– В каком состоянии звездолёт?
*В очень плохом. Хотя корабль был законсервирован, за девять веков большинство систем пришли в негодность, все движущиеся детали износились, герметизирующие прокладки потеряли эластичность. Топливные баки окончательно разрушились восемьсот лет назад, запас энергии близок к нулю. Восстановление местными ресурсами не представляется возможным.* Вздрогнув, Ри подняла глаза.
– Ты сказал, восемьсот лет назад разрушились топливные баки?
*Да, эйстаи*
– Что за топливо применялось в двигателях?
*Неустойчивый изотоп квантия-438*
– Он радиоактивен?
*Весьма* Вэйта стиснула коготки.
– Восемьсот лет назад гномы покинули Морию, встретив непонятную болезнь. Её симптомы только похожи на лучевую?
*Нет, эйстайи. Болезнь была вызвана утечкой радиоактивного топлива.* Ри дёрнула хвостом.
– Наш корабль лишил родины целый народ!
*Мория никогда не была их родиной* – спокойно ответила машина. Глубоко вздохнув, ящерка встала из кресла и подошла к двери в служебные помещения.
– Мне нужен комбинезон эйстайи, станнер и портативный проектор. Запиши в него послание Тайги.
*Ясно, мой капитан.* Ри молча отвернулась и покинула кабину.
Стены Ронненберга издали казались бледно-синей ленточкой, обёрнутой вокруг оснований колоссальных башень. Известные всему миру, шесть башень Высшей Магии располагались по периметру города, и каждая следующая была ровно вдвое выше предыдущей. Седьмая башня, самая гигантская, возносилась на семьсот ярдов из центра Ронненберга. Там жил престарелый Магистр, наиболее могущественный маг Уорра, занимавший этот пост уже свыше сотни лет.
Джихан указал своей пернатой летунье на посыпанную жёлтым песком дорогу, ведущую к воротам Города Магов. У ворот стояли двое стражей в изумрудно-золотых одеяниях; больше в Ронненберге не было ни единого охранника. Да и лишённые запоров, изящные решётчатые ворота служили скорее декоративным целям. Город магов не нуждался в защите. Спикировав на дорогу, Ниагара сложила крылья и огляделась. Джихан покинул седло.
– Ронненберг, – произнёс он мрачно. Юноша был одет в светлую эльфийскую тунику, подпоясанную золотой цепочкой, и носил сандальи, зашнурованные до колен. Гладко расчёсанные чёрные волосы струились по спине, на груди висела синяя чешуйка – подарок Касса.
Ниагара тоже изменилась. Простое восточное седло заменили эльфийским, позолоченным, на лапы и хвост надели серебряные браслеты. Грифоница им не слишком обрадовалась, но самый большой протест вызвала красивая платиновая уздечка, которую все эльфийские грифоны должны были носить в клюве. В конце концов, Ниагару удалось уговорить, но настроение у неё сильно испортилось.
– Тут красиво, – невнятно заметила грифоница. Уздечка мешала ей закрывать клюв, и Ниагара время от времени дёргала головой, точно как орёл, рвущий добычу.
– Главное, не увлекайся, – предупредил Джихан. – Помни, к грифонам здесь относятся как к животным.
