говорит, что они не связаны с системой управления и срабатывают автоматически. Во всяком случае, на нашей памяти никому не приходилось в этой комнате трогать какую-нибудь кнопку или выключатель.
Роун слушал, продолжая внимательно осматривать приборы. Настоящий земной корабль! Его строили человеческие руки, и древние герои Земли летали на нем!
— Знаешь, на этом корабле есть кое-что повнимательней, — сказала Стеллери. — Идем, я покажу тебе Железного Роберта.
— А кто это такой? — загорелся Роун. Стеллери нервно рассмеялась.
— Потерпи, увидишь.
Они поднялись на лифте, миновали зал, сотрясавшийся от вибрации работавшего вхолостую главного двигателя, прошли через комнату с высоким куполообразным потолком, где несколько дюжин тщедушных существ натужно дули и колотили в странные инструменты. Роун невольно поежился от шума визжащих флейт, воплей рожков, завывания струн.
— К чему весь этот шум? — с трудом перекричал он эту какофонию.
— Такой оркестр обычен для зоо, его истоки восходят к дням Империи, — пояснила Стелленри. — Общественные собрания старых землян не мыслились без участия оркестрантов, так их там называли. Появление некоторых наших инструментов датируется теми днями.
— Ужас! — воскликнул Роун, наблюдая за коротеньким многоруким существом, дувшим в огромный латунный рог. — Это же настоящий базар!
— Гом Балж говорит, что древние земные извлекатели шума, или как они их сами называли — оркестранты, пользовались чем-то вроде карт, поэтому у них инструменты звучали согласованно и стройно. Но наши парни представления не имеют, как читать такие карты, поэтому просто извлекают шум.
— Давай уйдем отсюда!
Миновав девять палуб, они спустились вниз, туда, где в бронированном хранилище находился груз на продажу. Стеллери тронула Роуна за руку и кивнула в сторону широкого прохода, терявшегося в темноте.
— Он здесь один, — тихо сказала она. — В его распоряжении весь нижний уровень.
— А почему ты говоришь шепотом? — поддавшись ее беспокойству, с тревогой спросил Роун, заметивший вмятины на переборках. — Это кто же оставил такие следы на земном металле? Тут что-то произошло?
— Ровным счетом ничего, просто здесь тренируется Железный Роберт. И вообще интересно, кто тут говорит шепотом? Давай лучше двинемся дальше.
Она повела его по неосвещенному проходу и остановилась перед открытой камерой, напоминавшей пещеру, полную мрака.
— Он здесь, — снова прошептала Стеллери, еще сильнее сжимая руку Роуна.
Роун подошел ближе, вглядываясь в темноту и морщась от неприятного запаха серы. Он с трудом выхватил из темноты тусклые стены, какое-то сооружение, вроде гигантской наковальни, на полу, в центре, и возле одной стены едва вырисовывающиеся огромные комковатые очертания, словно бы части статуи из серого камня.
— Да ведь здесь никого нет, — разочарованно протянул Роун, — кроме этого старого валуна.
— Тш-ш-ш, — хотела остановить его Стеллери.
Но в этот момент валун зашевелился и занял вертикальное положение. От неожиданности Роун остолбенел, но уже вскоре в состоянии был увидеть высоко над собой два ярких фасеточных глаза, зеленоватыми бликами отражавших свет и сверкавших, как драгоценности. Из самых недр валуна раздался низкий недовольный рокот.
— Зачем вы разбудили Железного Роберта?
— Привет, Железный Роберт, — пропищала, трепеща, Стеллери. — Я… я хотела, чтобы наш новый экспонат встретился с тобой… Он земного происхождения и собирается ходить по проволоке…— Ее голос замер, а пальцы судорожно впились в руку Роуна.
Роун хотел отступить, но Стеллери стояла сзади, и он мог ее толкнуть. Роун не тронулся с места еще и потому, что зеленые глаза Железного Роберта притягивали его, словно кусочки светящегося нефрита у древнего идола, вырубленного из лавы.
— Ты хочешь сказать, новый урод пришел посмотреть на старого. Тогда иди-ка сюда, землянин, посмотри на меня как следует. Железный Роберт — самое сильное живое существо. Он всегда и везде всех побеждает, — голос великана был подобен раскатам грома.
Стеллери дернула Роуна за руку.
— Мы… ну… не хотели потревожить тебя, Железный Роберт, — заверила она, едва дыша.
Она снова дернула Роуна за руку, но тот продолжал стоять как ни в чем не бывало.
— У тебя что тут, нет света? — наконец раскрыл он свой рот.
Темные очертания заколебались, девятифутовая фигура поднялась в свой полный рост — настоящая гора!
— Железный Роберт любит темноту. Сидит в темноте и думает о былых битвах, старина. — Он сделал шаг, и палуба под ногами закачалась и загудела. — Ты пришел увидеть Железного Роберта? Хорошо, тогда пожми ему руку, которая ломает ногу быку! — И он протянул огромную, с тупыми пальцами, темно- коричневую ручищу.
Роун опасливо покосился на нее.
— В чем дело, землянин? Ты боишься, что Железный Роберт сломает твою руку?
Роун решительно вложил ладонь в каменные пальцы. Они были грубыми, твердыми, но теплыми, словно согретыми невидимым солнцем. И в этот миг Роун почувствовал себя мягким и слабым, как маленький лягушонок. Железный Роберт согнул пальцы, и Роун ощутил шершавое скольжение неведомой ему кристаллической кожи.
— Ты — маленькое, бледное создание, — пророкотал Железный Роберт. — Ты действительно землянин?
Роун старался стоять прямо и гордо, вспомнив, что когда-то его предки управляли Галактикой
— Да, это правда, — подтвердил он и смело глянул в грубо высеченное лицо над своей головой — А почему тебя называют Железным Робертом? Ты же каменный. — Он надеялся, что его голос звучит достаточно храбро.
Железный Роберт утробно расхохотался.
— Я происхожу от железного королевского рода, землянин. Видишь окисления? — Он повернул руку, чтобы Роуну были лучше видны чешуйки заржавевшего железа на его необычной коже.
— Такое впечатление, что ты — вечный, — заметил Роун.
Он внезапно подумал о горах, которые противостоят непогоде, и о своей неполноценной плоти. И еще о том, что, может быть, он имеет в запасе пару столетий.
— А почему бы и нет? — бросил великан, отпустил руку землянина и, развернувшись, направился к груде железных обломков, которые служили ему постелью.
Глаза Роуна уже привыкли к темноте, и теперь он мог разглядеть металлический щит на стене, над кроватью, увитый живыми цветами. Какие в бутонах, какие наполовину распустились А один лепесток оторвался и упал с хрустким шуршанием, рассыпавшись в пыль.
— Лепестки опадают быстро, — задумчиво сказал Железный Роберт. — Исчезает последнее напоминание о доме. Цветок стареет, а вместе с ним и Железный Роберт. Поверь, землянин, у меня, быть может, и есть еще много времени, но — не вечность.
— Ну, пока, Железный Роберт, — воспользовавшись его расслабленностью, заторопилась Стеллери.
И на сей раз, когда она дернула Роуна за руку, он послушно поспешил за ней.
Этим же вечером Стеллери оставила Роуна у себя, приготовив ему постель в маленькой комнатке, рядом со своей. Она снова обработала ему щеку, перебинтовала глубокую рану на бедре, поправила одеяло. А еще сделала что-то совсем уж приятное, прикоснувшись губами к его губам.
Потом она ушла, предоставив его темноте и тишине. Но Роун не мог сомкнуть глаз, раздумья одолевали его. То его мысль обращалась к странным событиям, неожиданно кинувшим его на этот корабль; то — к его одиночеству, удушливому и тяжелому, как воздух в камере на корабле или в их домике на окраине
