Они остановились у главных ворот, дожидаясь вызванного Костой такси.
— Мне в голову пришла одна мысль, — вновь заговорила Чандрис; пышные волосы скрывали ее лицо. — Ты сказал, что увеличение производства ангелов могло быть случайным явлением, побочным эффектом радиационных всплесков. Ну а если это намеренное действие?
Коста почувствовал, как сжимается его горло.
— Ты имеешь в виду, что чем больше ангелов создает Ангелмасса, тем больше антиангелов она поглощает и тем умнее становится?
Плечи девушки поникли.
— Значит, ты тоже об этом подумал. Дурной знак.
— Понимаю, — серьезно ответил Коста. — С другой стороны, это может означать, что мы оба заблуждаемся.
— Либо то, что мы оба правы, — возразила Чандрис. — В любом случае мы должны как можно быстрее вернуть «Газель» в строй.
Коста поднял взгляд к звездам, мерцавшим в темном ночном небе.
— Да, — сказал он. — Давай постараемся.
Информационная программа уже в третий раз за нынешний день повторяла этот эпизод. Но Триллинг был готов смотреть его вновь и вновь. Он следил за происходящим на экране, положив пальцы на его холодное стекло и уменьшив звук до отказа, чтобы не разбудить спящую рядом девицу. Камера показала крупным планом машину «Скорой помощи» и санитаров, кативших к ней тележку для носилок.
Тележка проехала мимо Чандрис, которая стояла рядом с тучной пожилой женщиной, обняв ее рукой, хрупкая и беззащитная, как всегда.
Чандрис.
Триллинг еще крепче прижал пальцы к стеклу, буквально пожирая девушку взглядом. Ему удалось проследить за ней до Серафа, но потом след затерялся. Как ни усердствовал Триллинг, никто из тех, с кем он говорил, не признался, что работал с Чандрис либо видел ее или хотя бы слышал о ней. В итоге один из этих придурков заявил, что ему известно, где находится девушка, но, когда он отдал концы, Триллинг выяснил, что тот солгал ему, лишь бы только прекратить свои мучения. Триллинга бесило, когда люди поступали с ним так.
Но теперь все это не имело значения. Он нашел Чандрис в тысячах километрах от того места, где его поиски зашли в тупик, но это было неважно. Чандрис находится на Серафе, он тоже находится на Серафе, и, как только ему удастся добраться до Магаски, они вновь будут вместе. Они останутся здесь либо вернутся на Ахару; они смогут делать все, что захотят. Они опять будут вдвоем. Как в старые добрые времена.
Выпуск новостей закончился, и Триллинг выключил телевизор. Беззвучно, крадучись, он двинулся по комнате, собирая свои вещи и прислушиваясь к дыханию спящей подружки. Это заняло совсем немного времени; Триллинг не обременял себя багажом, зная, что сможет украсть все необходимое по пути. Но деньги — дело другое, и он забрал все, что смог найти, не забыв обшарить брюки девицы, небрежно висевшие на спинке кресла.
Наконец он собрался в дорогу. Вряд ли в столь поздний час в Магаску шел какой-либо транспорт, но до железнодорожной станции в любом случае нужно было довольно долго идти пешком, а Триллингу не терпелось отправиться в путь. Уже очень скоро они с Чандрис опять будут вместе.
Застегнув «молнию» своей сумки, он подошел к кровати. У девицы был на удивление крепкий сон, либо она накануне переборщила с наркотиками. Они пробыли вдвоем недолго; всего две недели назад Триллинг подобрал ее на улице и начал учить ремеслу. Природа наградила ее привлекательной внешностью и обворожительным голосом; она показала себя способной ученицей. Триллингу не раз приходило в голову, что, пока он не найдет Чандрис, эта девушка послужит ему неплохой заменой.
Но теперь, разумеется, между ними все кончено. Опустив сумку на пол, Триллинг склонился над кроватью и положил пальцы на горло девушки.
У нее действительно оказался очень крепкий сон; она умерла, так и не очнувшись.
Триллинг взял сумку и шагнул к двери, почувствовав укол совести. Но у него не было выбора. В его жизни была только одна женщина, а в жизни Чандрис — только один мужчина, и, когда он ее отыщет, их уже никто и никогда не разлучит. У него нет выбора.
Он открыл дверь и, не оглядываясь, шагнул в ночь.
Глава 30
— Диспетчерская ускорителя Сцинатры вызывает коммодора, — доложил офицер связи. — Нам дают разрешение на старт.
— Вас понял, — ответил Ллеши. Нынешняя кампания казалась ему почти буквальным повторением событий, происходивших несколько месяцев назад. Та же стартовая точка. Та же цель. Тот же противник.
Однако в прошлый раз они ненадолго вошли в пространство врага, только чтобы выбросить искусственный астероид и молодого ученого Косту Джереко.
Теперь «Комитаджи» отправлялся воевать.
Это различие весьма наглядно подчеркивали четыре ярко-оранжевые сферы, которые вытянулись перед флагманом. Их окружали буксирные корабли, не без труда тащившие подопечных к колеблющемуся фокальному эллипсу ускорителя. Штурмовые платформы, несущие на борту гигатонные заряды, колебались в его магнитной бутылке.
— Проверить координаты выхода из гиперпространства, — велел коммодор.
Экран навигационного дисплея моргнул, и на нем высветилась карта системы Лорелеи; четыре сети, разбросанные в толще астероидного пояса, были отмечены мерцающими красными точками. Новая сеть, построенная Паксом, горела желтым. Датчики, спрятанные в глубинах астероида, терпеливо дожидались вспышки света и радиации, которые должны были пробудить его к жизни.
Несколько мгновений Ллеши смотрел на желтый огонек. Даже после длительного дрейфа новая сеть находилась в опасной близости от эмпиреанской ловушки, в центре которой через считанные минуты должен был возникнуть третий штурмовик. Если мощности его взрыва хватит, чтобы повредить сеть Пакса, вся операция окажется под угрозой. Атакующие корабли будут продолжать проникновение в систему Лорелеи, однако уже ничто не сможет остановить оборонительные суда, которые набросятся на них, словно осы. «Комитаджи» не был готов преодолеть такой заслон.
— Начинаем нервничать, коммодор? — заговорил Телтхорст, сидевший за своим терминалом. — Мы уже не так уверены в своей великолепной стратегии?
— Приготовиться к запуску первой штурмовой платформы, — приказал Ллеши, не обращая на него внимания.
Адъютор явно не желал мириться с таким пренебрежительным отношением.
— Я задал вопрос, — сказал он, по-прежнему произнося слова негромко, но его тон свидетельствовал о том, что Телтхорст в любой момент готов повысить голос, так чтобы его было слышно не только на галерее, но и на мостике. — Опыт подсказывает мне, что человек, уверенный в себе, не склонен вновь и вновь проверять все подряд.
— А мой опыт подсказывает, что именно так поступают все здравомыслящие люди, — ответил Ллеши. — Старший тактический офицер?..
— Все в порядке, — доложил Кэмпбелл. — Расчеты заняли места по боевому расписанию.
— Коммодор…
— Господин Телтхорст, мы готовимся к схватке, — перебил Ллеши. — Сохраняйте тишину либо отправляйтесь к себе в каюту.
Бросив на него испепеляющий взор, Телтхорст рывком повернулся к своим приборам.
— Расположение судов флотилии? — потребовал Ллеши.
— «Баланики» и «Македония» заняли фланговые позиции, — ответил штурман-координатор. — Вспомогательные корабли ждут команды на старт. Все суда докладывают о полной готовности.
Ллеши кивнул. Первыми в расположение противника должны были вторгнуться корабли прорыва и эсминцы. Их задачей было смять передовую линию обороны, а также собрать разведданные и подготовить их к передаче на флагман.
Однако на сей раз в этой роли выступал «Комитаджи», а ему не пристало прятаться за кораблями
